Принцесса Монако - Джеффри Робинсон

Фата, которую Роуз нарочно сделала такой, чтобы она не закрывала Грейс лицо, была украшена старинным кружевом, купленным студией MGM в музее, и вручную расшита маленькими жемчужинами. Фату дополняла кружевная шапочка, украшенная венком флердоранжа с жемчужными листьями. На самом конце фаты были прикреплены два миниатюрных голубка. В руке у Грейс был молитвенник, обтянутый тафтой того же цвета, что и ее платье, и украшенный крестом из жемчуга.

Позднее модный дизайнер Оскар де ла Рента скажет:

— На свадьбе Грейс слово «икона» приобрело новый смысл. Весь ее наряд — от фаты до кружев и традиционного платья — создан для вечно юной невесты.

Согласно протоколу, Грейс должна была ждать Ренье у алтаря. Более того, она должна была стоять там одна. Однако отец счел своим долгом встать рядом с ней.

Рассказывают, что во время репетиции Грейс была обеспокоена тем, что невеста должна ждать жениха у алтаря. В Соединенных Штатах все происходит наоборот.

Говорят, что Ренье пошутил:

— Больше получаса не жди.

Так это или нет, такого рода юмор вполне в его духе.

Грейс не пришлось долго ждать.

Вскоре Ренье присоединился к ней. На нем была форма, которую он сам для себя придумал. В ее основу была положена форма наполеоновских маршалов. Небесно-голубого цвета брюки с золотыми галунами; мундир черный, с золотыми дубовыми листьями на лацканах, и шитый золотом эполет на правом плече.

Они заняли свои места, и Ренье улыбнулся Грейс. Затем оба устремили глаза вперед, не в силах скрыть своего волнения.

Хор грянул «Uxor Tua» Баха и «Alleluia» Перселла.

Во время венчания произошла заминка: Ренье не мог надеть Грейс на палец кольцо, и она была вынуждена помочь ему. Оба нервничали, так что брачные обеты мог слышать лишь епископ.

Он спросил Грейс по-французски, согласна ли она взять князя в законные супруги, и она еле слышно прошептала: «Oui».

Новобрачные преклонили колени и произнесли молитву. Епископ благословил их и объявил мужем и женой. На этом церемония венчания завершилась.

Все присутствующие прослезились. Ренье поцеловал невесту, а в следующее мгновение зазвонили церковные колокола, возвещая, что теперь в глазах Господа они единое целое.

Затем последовал парад, прием, улыбки, приветствия с балкона, катание по улицам Монако в черном «роллс-ройсе», который молодым подарили их подданные. Наконец Ренье и Грейс поднялись на борт яхты, чтобы отправиться в свадебное путешествие по Средиземному морю.

Они в буквальном смысле слова поплыли навстречу закату. Трудно придумать лучший конец для голливудского фильма.

Газета Variety, освящавшая все события в мире шоу-бизнеса и выходившая в 10 000 километров от Монако, объявила о свадьбе следующим заголовком:

«Браки. Грейс Келли вышла замуж за князя Ренье III. Невеста — кинозвезда, жених — не профессионал».

Вскоре после свадьбы Грейс и Ренье купили ферму под названием Рок-Ажель на территории Франции, расположенную на высоте 914 метров над уровнем моря. Отсюда открывается потрясающий вид на княжество Монако — клочок земли, по форме напоминающий краба, протянувшийся вдоль восточного уголка Французской Ривьеры, не больше нескольких сот метров в ширину.

Сам участок невелик, но за постоянно охраняемыми воротами в конце подъездной дорожки в окружении деревьев стоит современный каменный дом средних размеров. Здесь есть бассейн и три небольших дома, позднее превращенные в игровые помещения для внуков с качелями и каруселью. А еще здесь живет множество собак.

Сегодня на рассвете Ренье в летних брюках, рубашке поло, в старых, но удобных спортивных туфлях на босу ногу с гордостью поведал мне о том, что он изрядно потрудился, обустраивая это место.

— Я посадил здесь около четырехсот деревьев. Я своими руками проложил все эти дорожки. Я сам правил бульдозером.

Темноволосый, с черными усиками, слегка угловатый, он занял княжеский престол в мае 1949 года в возрасте 26 лет. С годами князь превратился в вальяжного седовласого красавца, но так и не сумел преодолеть природную застенчивость, лишь научился хорошо владеть собой и тщательно скрывать свои чувства.

— Я люблю работать руками, — признался он. — У меня есть мастерская, где я могу заниматься сваркой или слесарной работой. Так хочется отвлечься от чтения официальных бумаг. Это одна из тех причин, почему я теперь почти не читаю книги. После трех-четырех часов чтения документов хочется развеяться и поработать физически.

Есть в поместье и приличных размеров огород, где растут помидоры и салат, а также сад с яблонями, вишнями, сливами и абрикосовыми деревьями. Князь держал на ферме кур и пару коров джерсейской породы, чтобы постоянно иметь яйца и свежее молоко. Здесь также долго жили две ламы, гиппопотам по кличке Поллукс и купленная в Англии самка носорога, которую звали Маргарет.

— Они весили примерно по 2 тонны. Однако оба были смирные: к Маргарет можно было подойти близко, и она следовала за вами как собачонка. Гиппопотам тоже был ручной.

Немного помолчав, Ренье добавил:

— Я люблю животных.

Как будто у меня могли возникнуть сомнения относительно человека, который держал в доме гиппопотама и носорога.

— Мне кажется, я их понимаю. Когда они знают, что ты хозяин и не боишься их, не желаешь сделать им ничего плохого, у вас устанавливаются прекрасные отношения.

Вернувшись в Монако из путешествия в Африку с настоящим «ковчегом», в котором было почти каждой твари по паре, Ренье поместил зверей в саду, расположенном ниже княжеского дворца. Как только стало известно об этой коллекции, друзья начали одаривать Ренье разными животными. Король Марокко прислал пару львов, а владыка Сиама предложил слоненка, который быстро вырос, и Ренье был вынужден отдать его в сафари-парк, где серому великану предоставили более комфортные условия.

Из этой коллекции вырос зоопарк Монако.

— Я лично слежу за ним. Зоопарк пользуется популярностью, потому что посетители могут подходить к животным очень близко, оставаясь при этом в безопасности. Но сегодня существует много сафари-парков, как плохих, так и хороших, так что зоопарки людям слегка надоели.

Даже если публике надоели зоопарки, о самом Ренье этого не скажешь. В середине 80-х годов, услышав об одном разорившемся цирке, князь решил, что там наверняка найдутся хорошие животные, родившиеся в неволе, и не мог устоять перед соблазном.

— Я купил целое стадо больших маньчжурских верблюдов, нескольких дромадеров, африканского буйвола, двух лам гуанако и пару пони. Я велел отправить их в наше семейное поместье Марше, расположенное между Парижем и Брюсселем, чтобы они паслись там вместе с коровами.

Поместье Шато-де-Марше, раскинувшееся у подножия Арденн, почти в шесть раз больше по площади самого Монако. Здесь есть несколько молочных ферм и прекрасные охотничьи угодья. Но как только там поселили верблюдов, поместье тотчас превратилось в достопримечательность для туристов.