Танцующая пустоту - Елена Безызвестных

Однако Люся не успела.

– Девушка, пройдёмте досмотр.

– У меня маленькая сумочка только. – Голос Люси предательски дрогнул.

– Всё-таки пройдёмте.

Люся поймала взгляд сотрудника полиции и стала играть с ним в гляделки. У полицейского оказался сильный взгляд, и Люся быстро проиграла. Взгляд полицейского как у харма. Может, он и есть – бывший харм. Ведь хармы становятся людьми, когда их убиваешь, теперь Люся знала это наверняка.

Человеческие тропы кажутся духу спокойными и простыми. Однако они таят не меньше опасностей, чем переулки хармов.

О, если бы это был подземный мир, её мир… Люся кинулась бы на Стражницу – чего задумываться! Она бы прорвалась. В человеческом мире такое невозможно. Чтить законы места, где находишься. Соблюдать правила и только после – научиться их бдительно обходить. «Моя свобода здесь в том, чтобы подчиняться».

– Мы забираем ваше оружие. Хранение и ношение такого оружия у нас запрещено. – Полицейский посмотрел на Люсю совсем как харм – спокойно и холодно.

Как пропустили эту Кошку? Люся не понимала. Хуже, что она оставила кинжал. Первый раз в жизни Люся поняла человеческое выражение «разбить сердце». Что-то внутри неё раскололось на две половинки и разбилось. Безвозвратно. Никогда не гладить ребристую рукоять, не любоваться искусным переплетением хвостов парочки крыс. Не устрашать врагов видом отчаянного лезвия. Не защищаться. Полное бессилие.

И Люся в последней надежде бежит к турникетам. Она не знает, увидит ли Кошку.

– Там они, в толпе. – Сзади неё – вкрадчивый голос.

– Дух Города! Ты здесь.

– Слушай. – Дух Города шепчет быстро Люсе вслед. – Я не пойду с тобой, мне можно только на поверхности, Люся. Я тебе помогу!

– Как?

– Укрою тебя, укрою дымкой-невидимкой! Спускайся же, Кошка там.

– Почему ты раньше меня не спрятал? Кто я без своего кинжала…

– Я закрутился, запутался на дороге, засмотрелся на высотки на закате, они так красиво блестят. Ты же знаешь – духи делают, что они хотят.

– Знаю.

– Я люблю тебя, Люся.

– И я…

Люся приложила карту – зелёная стрелочка показала человечий путь. Дымка-невидимка покрыла плотной завесой, непроницаемой пеленой; она пахла гарью и дождём.

Люся заметила сразу: в её отсутствие в метро стало беспокойно. Стайки полицейских бродили на каждой станции, вышагивали, кого-то выглядывали.

Кошка была незаметна для всех смертных, и Люся едва её разглядела.

Верховная Кошка сидела на плече и шептала что-то в ухо своему «хозяину», а тот отвечал, поглаживая. Её глаза вспыхивали в такт проходящим поездам. Люся долго пыталась разглядеть, кто собеседник Кошки… На нём был тёмно-зелёный плащ – цвет влажной змеиной кожи харма. Человек гладил Кошку ритмичными, нервными движениями и всё время оглядывался. Наконец Люся с ужасом узнала… харма, которого недавно убила! Так вот оно что! Оказывается, её первое убийство не удалось. Харм не погиб и находился в обличии бледного, исхудалого человека с вытянутым лицом. Люся знала, что в дымке-невидимке её не заметят и не почуют. Однако на всякий случай вжалась в колонну и настроилась на беседу харма и Кошки.

– Всё-таки ты отвратительно выглядишь, бледно и мрррачно.

– Девчонка выбила магические силы. Я ничего не могу теперь, понимаешь? Ни хармической защиты, ни метаморфозы.

– Она хотела тебя убить.

– И убила! Кто, по-твоему, перед тобой? Харм? Человек? Что я такое вообще?

– Какое-то убогое созданьице. Ты похож на труп.

– Люблю тебя за твою прямоту. Знаешь, одна способность у меня всё же осталась.

– Какая же? Не понимать моих шуток?

– Моя политика. Они меня слушают. Мы голосуем за уничтожение всего человечества поголовно.

– Что толку! Когда-то вы устроили людям потоп, и это мало помогло.

– О, теперь совсем другое! Мы покусимся на самое святое у людей.

– На деньги?

– Для них не так важны деньги, как некоторые из них утверждают. Деньги – всего лишь знак.

– Ну, так что вы задумали? Покуситесь на…

– На солнце. Мы заменим их солнце.

– Чего? Разве такое возможно?

– О создающая миры, ты когда-нибудь слышала о Чёрной Звезде?

Люся страдала от солнца, и она поверила харму. Да, солнце – человечий бог. Именно ему поклонялись люди с древних времён.

Однако Люся усомнилась, что одного бога можно заменить на другого. Всё-таки бог – не такая уж простая вещь.

– Конечно, я слышала о Чёрной Звезде! Кто не слышал о ней?

– В твоём голосе я слышу иронию. Ты не веришь в могущество магии хармов?

– О, я верю! Не зря же я жила свои семьдесят семь жизней. Оглянись вокруг, посмотри на них… Они все безумцы. Они захватили нашу Землю, они прорыли ходы, они забрали наш воздух и сунулись в космос. Они не отступятся от своего безумного жёлтого бога. Не прервут жёлтую лихорадку. Жёлтая лихорадка разъедает их мозги! Вечное размножение и захват всего, что можно схватить – этого хочет даже самый скромный из них.

– Но ты ведь не против?

– Если люди перемрут? Моё мнение ты знаешь. Мне всегда всё равно.

– Это я и хотел уточнить. Только это, милая кошка. Сам я сделать не могу ничего – я слишком ослаб. Положись на моих братьев. Знаю, ты мечтала свергнуть человечество с незаслуженного трона.

– Я мурррлыкала только об этом.

Люся подумала, что ослышалась. Не могла же Кошка-волшебница так и сказать «мурлыкала»? Наверно, она произнесла «мечтала».

Но Люся уже сомневалась во всём.

Что же она стоит! Людям грозит невнятная, непонятная, но, безусловно, настоящая опасность. Хармы – ловкие, неуловимые создания. Хармы – зелёный огонь, готовый сжечь всё живое. Ледяной огонь, шелест которого вызывает трепет.

Люся отправилась искать Рэда. Как обычно, найти его было несложно.

Рэд глазел на кремовые узоры на потолке «Комсомольской». Признаться, Люся надеялась, что найдёт его в печали. Он ведь потерял её, Люсю! И, как всякий добропорядочный мужчина, потерявший подругу, обязан был плакать.

Рэд был весел. Он насвистывал какую-то старинную эскалаторную мелодию, высматривал хорошеньких девушек и, харизматично раскланиваясь, выпрашивал деньги. Всё как всегда!

– Рэд! – Люся подбежала к нему в отчаянии. Она поскорее хотела изложить суть, ей казалось – хармы уже действуют, они принялись за солнце, накинули на него хомут и тянут, чтоб скатить его с неба и расплавить в жёлтом огне Москву!