Византия. История исчезнувшей империи - Джонатан Харрис

Полдень в Александрии, год примерно 607-й. Город пуст, жители прячутся по домам от невыносимой жары. Только два монаха, Иоанн и Софроний, шагают по улицам, направляясь к дому Стефана Софиста. Их дело не терпит отлагательств. Они стучат в дверь, из окна второго этажа высовывается служанка и сообщает, что хозяин еще отдыхает. Могут ли посетители прийти позже? Монахи решают направиться к ближайшему тетрапилону, двум пересекающимся под прямым углом аркам, дарующим желанную тень. В дремотной жаре там нет никого, кроме троих слепых.

Усевшись у подножия колонны, монахи раскрывают свои книги, но их отвлекает от чтения разговор, который ведут три слепца: они рассказывают друг другу, как потеряли зрение. Один заработал воспаление глаз, когда был моряком, другой повредил их, когда был стеклодувом. Третий сперва не хочет рассказывать свою историю, но в конце концов признается, что в молодости промышлял воровством. Как-то раз он увидел пышную похоронную процессию, следующую к церкви Святого Иоанна. Той же ночью он пришел туда, взломал гробницу и осторожно снял с трупа богатые одежды, оставив только саван. И уже собирался уходить с добычей, как вдруг ему пришло в голову, что и саван может пригодиться, и потому он вернулся и стащил его с тела. Но едва он сделал это, как труп внезапно распахнул веки и сел. А потом протянул свои скрюченные руки к остолбеневшему от ужаса грабителю и выцарапал ему глаза.

Услышанное производит на монахов такое впечатление, что они решают уйти, оставив срочное дело до другого раза.

Оба эти монаха родом не из Александрии, а из сирийского Дамаска, а постриг приняли в монастыре Святого Феодосия близ Вифлеема. Оттуда они отправились в путь, как это было принято у византийских монахов, и шли от монастыря к монастырю, посетив гору Синай в Египте, а в 594 году пришли в Иерусалим. В пути Иоанн Мосх записывал назидательные истории, услышанные в дороге, вроде рассказа александрийского слепого, и включал их в свою книгу «Луг духовный», которая, как он надеялся, должна была стать нравоучительным чтением для монахов, отшельников и тех, кто восхищался их образом жизни. Однако с наступлением первых двух десятилетий VII века Мосх и Софроний перестали странствовать для нравственного назидания. Теперь они просто бежали, спасая свои жизни, поскольку империя рушилась.

* * *

Кризис назревал в течение многих лет после 565 года, когда умер Юстиниан. Уже через три года после того, как он был захоронен в его грандиозном мавзолее, в расширившихся границах империи появилась первая трещина. Авары все больше теснили германские племена, жившие к северу от Дуная, и лангобарды решили пойти проверенным путем и, в поисках безопасности, пересекли границу византийской Италии. Едва ли это был беспрецедентный случай, но византийский наместник в Равенне изо всех сил старался уладить дело миром и позволил вторгшимся захватывать в Северной Италии город за городом, сначала, в 569 году, Милан, а затем, в 571-м, Павию. Поскольку военной мощи, чтобы изгнать лангобардов, не хватало, византийцы испробовали все другие способы. Немало золотых монет было отправлено соседям-франкам, чтобы они напали на лангобардов, но те деньги взяли, а свою часть сделки не выполнили. Постепенно ариане-лангобарды оттесняли византийцев к югу, к Равенне и другим городам побережья, завладевая землями, которые с таким трудом были отняты у остготов.

Повсюду наблюдались признаки того, что границы вновь меняются. Небольшая территория на юге Испании, отвоеванная в 550-х, постоянно подвергалась нападениям вестготов, и в 572 году они взяли город Кордова. На востоке Хосров вновь забыл о мирных договоренностях и в 573 году захватил укрепленный город Дару, чем привел в бешенство преемника Юстиниана I Юстина II. Но наиболее тревожным было положение на дунайской границе. В начале своего правления Юстин II чувствовал себя настолько уверенно, что отменил ежегодную выплату аварам, которые вскоре начали активно отстаивать свое господство к северу от Дуная. Однако византийский император просчитался. Стремительные конные воины, опоясывавшие свои тела цепями и носившие длинные волосы, авары внушали другим племенам, жившим вдоль Дуная, такой же страх, как и византийцам. В 567 году они с помощью лангобардов сокрушили гепидов, а затем повернули оружие против своих бывших союзников и заставили их уйти через Альпы и через границу в византийскую Италию. К 580 году они стали главной силой в бассейне Дуная, а славяне, кутригуры и другие племена платили им дань, признавая их превосходство. Укрепившись на этой территории, авары начали вместе с союзными подчиненными племенами совершать набеги на земли империи. Около 570 года они обратили византийскую армию в бегство, а в 581-м захватили город Сирмий и вернули его обратно, только когда император согласился на ежегодную выплату в 80 000 золотых монет. Однако легкость, с которой авары взяли Сирмий, показывала, что долго мир не продержится. Аварскому кагану было ясно, что он может делать что угодно. Он потребовал, чтобы ему привезли из Константинополя золотое ложе и… слона, существо, которое он никогда не видел. Император трусливо выполнил требование, но, когда ложе и слон были доставлены, каган заявил, что разочарован увиденным, и отослал дары обратно. Набеги продолжились: летом 583 года авары пошли на порт Анхиалос, а в следующем году организовали вторжение своих славянских союзников на принадлежавшие Византии Балканы. Эти нападения превращались в нечто гораздо более серьезное, чем обычные грабежи, по мере того как группы славян начали оседать на землях империи. Правители Византии привыкли отражать на границах угрозы со стороны непокорных племен, но никто не ожидал, что к концу VI века нападения примут такие масштабы и станут столь яростными.

К этому времени империей правил Маврикий (582–602 гг.). Он взошел на трон благодаря благоразумному конституционному соглашению, к которым византийцы никогда не питали особого доверия. У предыдущего императора, Тиберия II (правил в 578–582 гг.), не было сына, который мог бы стать преемником. В августе 582-го врачи сообщили Тиберию, что жить ему осталось недолго. Маврикий только что вернулся в Константинополь с восточной границы, где нанес крупное поражение персам, и Тиберий решил выдать за военачальника свою дочь Константину и назначить его соправителем. В день двойной церемонии император произнес незабываемую речь, заверив своих слушателей в том, что в эти смутные времена им нужен исключительный человек, который поведет их за собой, и этим человеком является Маврикий.

На следующий день Тиберий поел шелковичных ягод, подхватил инфекцию и умер. А на Маврикия легла задача решить проблему не только аваров на Балканах, но и лангобардов в Италии, а также персов. Вопреки всему это ему почти удалось.

У империи явно не хватало ресурсов, чтобы противостоять всем этим угрозам одновременно, поэтому нужно было определить приоритеты. В Северной Африке обстановка была более-менее спокойной, в то время как в Италии сложилась тяжелая ситуация, но имперские войска были надежно скрыты за стенами Равенны и, кроме того, удержались в Апулии и Калабрии на юге. Соответственно, Маврикий решил на время предоставить эти западные провинции самим себе и занялся проведением административной реформы, которая должна была изменить ситуацию. Отныне Карфаген и Равенна становились экзархатами, правители которых получали полный контроль над военной и гражданской администрацией. Оба они командовали армией, а также собирали с местного населения налоги на финансирование войска. Такие широкие полномочия, с одной стороны, давали им возможность эффективно реагировать на угрозы на своих территориях, но, с другой стороны, отныне экзархи были сами по себе: им давали понять, что просьба прислать из Константинополя дополнительные силы и средства не будет услышана. Обстоятельства помогли Маврикию обезвредить также угрозу на востоке, исходившую от Сасанидской Персии. В 579 году умер грозный Хосров I, а в феврале 590-го новый персидский шах Ормизд IV был свергнут, и его место занял знаменитый полководец Бахрам Чубин. Сын и наследник Ормизда Хосров II бежал, однако, в Византийскую империю и отправил Маврикию послание с просьбой помочь взойти на престол, который принадлежал ему по праву. Маврикий отправил войско, чтобы поддержать Хосрова, и благодаря этому Бахрам был свергнут. А Хосров заключил со своим благодетелем Маврикием договор о вечном мире, согласно которому византийцам также были возвращены города Дара и Мартирополь.