Соседская девочка (сборник) - Денис Драгунский
Шрифт:
Интервал:
3. Никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя просить знакомых критиков, чтоб они написали о вас. «Сами прочтут и сами всё напишут». Не прочтут, не напишут или напишут плохо – см. пункт 1.
4. Самолюбование смешно, самоуничижение опасно. Не надо говорить «мое творчество», но стократ хуже говорить: «я тут накарябал рассказишко», «в моей книжонке», «позвольте презентовать вам полкило моей макулатуры» и т. п. Над нарциссами добродушно смеются, а мазохистов искренне считают полным барахлом и не принимают всерьез.
5. Что-то придумали (фабулу, сюжетный ход, удачное имя, интересное сравнение и пр. и пр.) – не поленитесь и запишите, а то ведь забудете и станете мучиться. Назавтра перечитайте и зачеркните. Это гораздо легче.
6. Работайте над четким почерком. А то запишете нечто гениальное, а потом не разберете.
7. Надписывая книгу читателю, непременно спросите, как его зовут, и пишите: «Ивану Петровичу на память от автора», – а не просто расписывайтесь. Росчерк должен быть разборчивым, кудрявые каляки-маляки заставляют подозревать писателя в скрытности и одновременно в самолюбовании – сочетание довольно скверное.
8. Даря книгу другу, коллеге или критику, делайте это просто так, а не в расчете на любовь и тем паче отзыв.
9. Не засиживайтесь за письменным столом (за компом) дотемна, не пишите ночью или выпивши – не косите под Бальзака или Шиллера. Тем более что ни того, ни другого в наше время не стали бы печатать. Часов в семь вечера, по завершении рабочего дня, скопируйте файлы в облако и вдобавок перекачайте на съемный диск. Прогуляйтесь в парке или сходите в магазин, купите чего-ни-то в дом. (Если вы «сова» – то же самое, только наоборот: не пытайтесь через силу сочинять при первых лучах восходящего солнца.)
10. Сравнивайте себя только с великими писателями. Никогда не говорите: а вот Жопина печатают, а он бездарь, а вот Хреномуцкий получил премию, а он пишет неграмотно. Лучше вспомните про Льва Толстого, которому вернули первый вариант «Войны и мира», и он прекрасно справился с переделкой.
11. Пишите только о себе и исключительно для себя. Чем мощнее и искреннее будут эти «только» и «исключительно» – тем выше шанс, что ваши писания понравятся читателям.
12. Ну и так далее.
«Массовый писатель» обычно проходит следующие стадии развития. Обычно, я подчеркиваю, – в среднем, в общем случае. Так бывает и у нас, и за границей, на Западе и на Востоке.
Первая ступень. Он начинает совершенно искренне, как любой писатель. Хочет сказать что-то новое, интересное, значительное.
Вторая ступень. Опытный издатель видит, что это потенциально – хороший «массовый товар». Начинается раскрутка. Договор на два романа в год. Голову поднять некогда, но зато тиражи и деньги. Писателю слегка неловко, и он говорит, что это все так, для заработка, – а на самом деле он сейчас работает над «одной серьезной вещью».
Третья ступень. «Одна серьезная вещь» забыта. Некогда, да и незачем. Писатель откровенно и даже вызывающе говорит: «Да, я пишу для развлечения, да, я забавляю публику, да, я не Лев Толстой и горжусь этим!»
Четвертая ступень. Писатель, уже очень раскрученный, начинает думать: «А почему, собственно, я не Лев Толстой? Тот был популярен, и я популярен. Меня читатели выбирают совершенно добровольно, мной увлекаются… Я настоящий писатель, как и все прочие классики, а тем более современники. Если не лучше Исигуро с Кундерой, то и не хуже!»
Пятая ступень. Но в литературной тусовке ему все равно знают цену. Никакой хорошей, то есть серьезной и престижной, литературной премии он ни за что не получит. Раз в полгода в популярной газете появляется издевательская статья. Он злится, и вот тут наступает…
Шестая ступень. Писатель начинает верить, что настоящий писатель – он один, а остальные – графоманы, а признание получили по блату. Вариант: он возвращается на Третью ступень, но еще более агрессивно и нахально.
Седьмая ступень. Успех кончается. И он начинает дописывать – или сам для себя делать вид, что дописывает, – ту самую «одну серьезную вещь» из Второй ступени. Иногда получается. Чаще – нет.
ИСХОДНЫЙ ТЕКСТ:
Полковник Арцеулов вошел в кабинет графа Аракчеева. Тот сказал: «Садитесь». Арцеулов сел на стул.
ПЕРВЫЙ НАГОН:
Оробевший полковник Арцеулов вошел в просторный кабинет графа Аракчеева. Тот негромко сказал: «Садитесь». Арцеулов сел на жесткий стул.
ВТОРОЙ НАГОН:
Оробевший гвардии полковник Арцеулов на цыпочках вошел в просторный, обставленный старинной мрачной мебелью кабинет графа Аракчеева. Тот, подняв глаза от бумаг, негромко сказал: «Садитесь». Арцеулов, поклонившись, сел на жесткий стул.
ТРЕТИЙ НАГОН:
Оробевший от предстоящей встречи с фактическим правителем России, гвардии полковник Арцеулов на цыпочках вошел в просторный, темноватый, обставленный старинной мрачной «павловской» мебелью кабинет графа Аракчеева. Всесильный временщик, медленно подняв глаза от бумаг, негромко и будто нехотя сказал: «Садитесь». Арцеулов, поклонившись, сел на краешек жесткого стула.
ИТОГОВЫЙ НАГОН:
Оробевший от предстоящей встречи с фактическим правителем России, о котором в Петербурге рассказывали всякие чудеса, гвардии полковник Арцеулов, хоть и был храбрым солдатом, но почти что на цыпочках, при этом почтительно полупригнувшись, вошел в просторный, темноватый, обставленный старинной мрачной «павловской» мебелью кабинет графа Аракчеева. На столе горели две свечи в бронзовых подсвечниках. Всесильный временщик был коротко стрижен, с красным простецким лицом. Медленно подняв глаза от бумаг, двумя стопками лежащих на столе, он, не глядя в лицо посетителю, негромко и будто нехотя сказал равнодушным сиплым тенором: «Садитесь». Арцеулов, отведя взгляд и почтительно поклонившись, осторожно присел на краешек жесткого стула, стоявшего перед письменным столом графа, и положил руки на колени.
Итак, в исходном тексте 100 знаков, в окончательном – 800. Практический совет: поначалу строчкогонить лучше всего поэтапно, вот как показано здесь – три-четыре ступени. Если сразу – можно запутаться.
Вот знаменитая фраза Чехова, где он точнейшим образом описал свой творческий метод: «Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни…» Где он это написал или – когда и кому сказал?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!