Ариец. Книга 2. Молот Одина - Александр Прозоров

– Слава Одину! Слава Одину!

Викентий никогда не считал себя падким на славу, однако он должен был признать, что это восхищение его приятно взбодрило. Даже раны вроде бы меньше болели и кровоточили, чем обычно.

В общей с местными воинами колонне реконструктор вошел в крепость – и тут же к нему кинулись здешние женщины:

– Испей кваса с устатку, великий Один! Позволь тебе помочь, великий Один! Разреши омыть твои раны, великий Один! Твоя одежда испорчена, великий Один! – Юные хрупкие девы обхватили Викентия, подобно стайке бабочек, и увлекли в глубину двора, усадили на иссеченную топором колоду. Молодой человек попил из одного ковша, из другого, потом с него срезали изодранную когтями рыси футболку, и сразу три круглолицые голубоглазые красотки стали промакивать его раны влажными тряпицами.

Похвист, издалека полюбовавшись сим зрелищем, усмехнулся, забрался на стену. Света, напротив, направилась к раненому, решительно потребовала:

– Пропустите! У меня получится лучше… – Девушка полуприсела, прищурилась, провела ладонью над оставленной копьем раной, другой скользнула по израненному когтями и зубами оборотня боку. Раны ощутимо защипало. – Вот и все. Кровь запеклась, больше ничего опасного не чувствую.

Ведьма из будущего поднялась.

– Это нечестно, Света! – возмутился реконструктор. – Могла бы одарить вышедшего из сечи воина хотя бы парой лишних минут!

– У тебя и так аншлаг, храбрец. – Девушка провела пальцами по его щеке, улыбнулась. – Обещаю удачу в любви и не стану тебе мешать.

– Твои бы слова да богу в уши!

– Если премудрая Макошь не врет, – наклонилась к его уху Света, – то бог – это ты самый и есть.

Она легонько дернула молодого человека за мочку и пошла к стене.

– Это твоя жена, великий Один? – завистливо спросили сразу две местные селянки.

– Воину нельзя иметь семью, – покачал головой Викентий. – Он должен думать о битвах, не опасаясь оставить дома вдову и сирот.

– Но ведь любить ему можно?

– Любить нужно! – Новоявленный бог поймал задавшую вопрос красотку за плечо, привлек и крепко поцеловал. И поднялся: – Однако я засиделся. Война ждать не будет.

Раны больше не кровоточили, болели не очень сильно, ощущал себя Викентий на удивление бодро. Прямо хоть сейчас снова в драку! Так что новоявленный бог пробежался через двор и легко взбежал на стену.

Однако отвага воинственного Одина крепости покамест не требовалась.

– Оборотней не видно, – сообщил Похвист, когда гость из будущего появился рядом с ним. – В чаще, вестимо, отсиживаются. Ждут темноты.

– Трусливые собаки!

– Умирать-то никому не хочется, – пожал плечами бог ветров. – Оборотни сторонятся прямых схваток. Когда они хотят захватить город или деревню, то начинают с того, что разоряют посевы, режут домашних лосей, устраивают засады на лесных тропах. Трудно выжить, если не удается добывать дрова и собирать грибы, а грядки не приносят урожая. Многие славяне смиряются или уходят. Лесовики штурмуют только те деревни и города, жители которых выдерживают подобную осаду. Но и тогда нападают лишь по ночам, когда воины слепы. Даже свет костров способен их отпугнуть, ибо они теряют преимущество острого слуха и обоняния. Но оборотни терпеливы и рано или поздно дожидаются дождливой ночи.

– Обороной войны не выигрываются! – положил руку на засунутый за пояс топорик Викентий. – Нужно атаковать самим.

– Вот лес, оборотни где-то там, – широким жестом указал на рощи вокруг Похвист. – Начинай, мы поддержим!

– Где же их там искать? – не понял пришелец из будущего. – Лес большой.

– Именно, – согласно кивнул бог ветров. – Лесовики никогда не дерутся там, где хотим мы. Только там, где удобно им самим. В этом-то и беда.

– Хреново… – Один опустил взгляд за стену, еще раз провел пальцами по лезвию. А затем выдернул топорик и вытянул перед собой: – Что за черт?!

Лезвие его оружия было изрядно вмято в нескольких местах, верхняя часть загнута, режущая кромка практически исчезла. Создавалось впечатление, что топором только что рубили гранит, а не деревянные щиты и костяные черепа.

– Так ведь в бою побывал, – пожал плечами Похвист. – Поправить надо. Кряжич, покажи Одину, где вы инструмент латаете.

– Пойдем, великий, – отозвался чернобородый воин, что встречал гостей у зеркала, и указал в сторону лестницы.

Они спустились во двор, к крупному, выровненному сверху валуну. Воин взял из рук новоявленного бога топор, положил на камень и принялся быстро и часто простукивать одним из лежащих рядом булыжников. Под ударами топорик всего за несколько минут принял прежнюю, правильную форму.

– Самое главное – это кромку хорошенько простучать, великий, – пояснил Кряжич, работая камнем. – Она при сем твердеет, остроту хорошо держит и при ровном ударе почти не заминается.

Воин закончил работу и с поклоном протянул оружие Одину:

– Да пребудет с тобой сила и храбрость, великий!

– Спасибо, воевода, – вежливо кивнул в ответ Викентий, но на топорик теперь взглянул без особого энтузиазма.

На стене к их возвращению воцарилась некая расслабленность. Оборотни никак не проявляли своего присутствия, и воинам надоело таскать щиты и копья. Многие сложили оружие вдоль зубцов, сами расселись на уступы. На дальнем краю мужчины даже затеяли игру в кости. Во дворе тоже появились первые признаки мирной жизни: прятавшиеся в длинном доме женщины и дети выбрались на свет. Бабы занялись своим делом – принялись мять в давилках стебли какой-то травы, мальчики принялись строгать сложенный на козлы тес, голопопые малые детишки увлеченно дрызгались в большой луже возле тына.

Викентий потоптался у бойниц, потом подошел к Матвею и показал свое оружие:

– Ты у нас вроде технарь? Можешь сказать, что за хрень с топориком? Я им только кости и мясо рубил да дерево немного. А он весь измочалился, словно под кувалду попал.

– Давай, – зевнул студент. Взял оружие, осмотрел, погладил. Тронул за плечо ближнего бородача: – Вы не одолжите ненадолго свою палку?

– Да, великий! – Местный воин с готовностью передал богу в незнакомых одеждах палицу с ребристым гранитным навершием.

Матвей примерился и несколько раз с размаху ударил по топору, по обуху и лезвию. Вскользь, высекая длинные искры. Удовлетворенно кивнул, вернул палицу владельцу:

– Спасибо.

– Ну, чего настучал?! – нетерпеливо потребовал ответа Викентий.

– Сыромятина, – пожал плечами студент-технолог. – Мягкое низкоуглеродистое железо. Из такого хорошо консервные банки делать или автомобильные кузова штамповать. Оно пластичное, хорошо заполняет форму. Думаю, это криничное железо. Низкая температура восстановления.

– Ты это «тюк-тук» и сразу все понял? – с подозрением прищурился Один.