Полный трындец, или Феникса вызывали? - Валентина Езерская

Широко зевнув, промычала что-то нечленораздельное, что должно было означать: «Да, профессор, щас буду, профессор». Но он, не слушая меня, уже направился к лестнице.

И вот тут-то я вспомнила!

— Профессор! — крикнула, моментально проснувшись. — Вы не против, если с нами поедет Хармс?

Марциус замедлил шаг и оглянулся:

— Я ждал, когда ты это скажешь.

В его глазах заплясали смешинки.

— Вы знали? — ахнула я.

— Подозревал. Еще вчера заметил, что он сидел в углу и поглядывал в нашу сторону. А сегодня ни свет ни заря уже во дворе расхаживает да на твое окно поглядывает. Ну что, уговорила все-таки в академию поступать?

— Еще нет, — призналась, вздыхая, удивляясь, откуда старик узнал. Я же ему ничего не говорила. Опять его предвидения? — Но он согласился ехать с нами в столицу.

— Ничего, еще уговоришь. Я же предупреждал, этот парень теперь от тебя ни на шаг.

Конечно, такая преданность горгула льстила моему самолюбию. Но мне не хотелось давать ему ложные надежды. Слишком часто люди обманывали его, прикрывались видимой добротой, чтобы использовать бедолагу. А он же как ребенок, даром что вымахал два метра ростом.

— Профессор, а его возьмут в академию? — засомневалась я. — А то наобещаю ему… Он же полукровка, и магия у него, как вы сказали, пассивная.

Марциус призадумался, привычным жестом поглаживая бородку.

— Думаю, вступительный тестон пройдет, а вот дальше все зависит только от его желания. Да, магия у него пассивная, но потенциал впечатляющий. Будет тренироваться — сможет пробудить свои силы.

Он уже направился к лестнице, когда я крикнула ему вслед:

— Спасибо!

— Не за что еще, не за что, — по-стариковски хрипло рассмеялся профессор.

* * *

Закрыв дверь, сходила в уборную, если ее можно было так назвать, подошла к умывальнику, который здесь представлял собой медную миску и такой же кувшин с холодной водой. Быстро поплескала в лицо и принялась чистить зубы.

Слава богу, мир, в который меня занесло, уже вышел из темного средневековья. Ну, почти вышел. Так что мало-мальски приличные средства гигиены уже были доступны простому народу. Даже деревянные зубные щетки из свиной щетины и зубной порошок — тонко просеянный мел с каплей мятного масла.

И вот, когда я стояла, нагнувшись над миской, за моей спиной раздался шорох, а потом громкий шлепок и испуганный клекот.

От неожиданности я даже подпрыгнула. Обернулась в прыжке, да так и застыла с открытым ртом, из которого выпала щетка.

На полу, возле кровати, возилась куча перьев и шерсти, издавая при этом пронзительные крики. Довольно-таки большая куча. Упитанная.

И когда только вымахать успел?

— Паштет! — крикнула я, подбегая к альфенку.

Хотела поднять его, но малыш, ставший за ночь почти в пять раз больше, выскользнул из моих рук и опять шлепнулся на пол. Тоскливо захныкал. Его слабые еще кошачьи лапки разъезжались в разные стороны, как у новорожденного олененка. Он даже когти не мог убрать, так и скреб ими по доскам, пытаясь удержаться от падения.

— Ну вот что с тобой делать!

Вздохнула, подхватила питомца под мягкое пузико и помогла встать. Альфенок оказался приятно тепленьким и пушистым.

Не выдержала, прижалась щекой к его шерстке и почти замурлыкала. Мой личный комочек счастья!

В ответ полуптенец-полукотенок радостно заклекотал мне на ухо. Его хвостик поднялся торчком, как антенна, потом изогнулся вопросительным знаком. Хорошенький такой хвостик, кошачий.

— Ух ты! — обрадовалась я, заглядывая ему в мордочку. — Так ты уже не слепой несмышленыш?

— Кур-кур-ррах-харр! — ответил Паштет, кося на меня вполне осознанным взглядом.

Плотная пленка, еще вчера закрывавшая его глаза, за ночь бесследно исчезла.

Не в силах отказать себе в маленькой шалости, я почесала альфенка за ухом. Совсем как кошку. И тот, что-то довольно курлыкнув, потерся об мою ногу.

— Ну, красавчик! — восхитилась, разглядывая питомца.

Серебристая шерстка покрывала его гибкое кошачье тело, лапы и хвост. А вот голова и крылья были вполне птичьи, с плотным белым пушком, который в скором времени обещал превратиться в полноценные перья.

В холке альфин почти дорос мне до колена. И это за ночь! Хотя, если вспомнить, уже вчера вечером он был довольно увесист. А я-то все удивлялась, почему он так много ест…

Или нет, не так уж и много…

Странно все это. Надо Марциуса расспросить. Может, я не все знаю об этих созданиях или упускаю что-то важное?

Между тем звереныш широко раскрыл клюв, всем видом демонстрируя, что не прочь подкрепиться. Издал недовольный крик и боднул меня головой. Мол, пошли уже, хватит глазеть на меня!

— Ох, да! — спохватилась.

Меня же Марциус ждет! И Хармс! Не стоит опаздывать.

Быстро прыгнула в чулки и штаны, заправила рубаху, завязала тесемки. Сверху накинула куртку и плащ. Капюшон натянуть тоже не забыла. Мало ли, вдруг принцы уже проснулись? Не хочу снова столкнуться с ними нос к носу. Прошлой встречи хватило.

Закинула котомку на плечо, поднатужившись, подхватила Паштета. Да, по сравнению со вчерашним он не только подрос, но и потяжелел. Килограмм пять навскидку.

Вспомнилась соседская кошка. Та была такой же пузатой, когда носила котят.

Приоткрыв дверь, я осторожно выглянула наружу. К моему облегчению, коридор оказался пуст. Мысленно перекрестившись, выскользнула из комнаты и быстрым шагом направилась вниз.

* * *

Хармс и Марциус ждали меня, сидя за одним столом. Причем их тарелки были уже пустые, и только одна дымилась, вероятно тоже ждала меня.

Я извинилась за опоздание, кивнула на приветствие полукровки и опустила альфина на лавку рядом с собой.

На завтрак подали кашу с мясом. Часть мяса я выловила, остудила и скормила питомцу. Хорошо, что жевать уже не пришлось. Придерживая лакомство лапой, он отрывал по кусочку и вполне справился сам, пока я работала ложкой.

Профессор и горгул о чем-то неторопливо беседовали. Я ела и невольно прислушивалась. Эти двое общались так, будто были давно знакомы. Марциус по-отечески наставлял Хармса, а тот кивал и что-то смущенно бубнил в ответ.

Я даже на миг ощутила укол ревности. Но тут же устыдилась его. Решила, что не буду слушать их разговор, мало ли, может, они что-то личное обсуждают, но Хармс сам обратился ко мне:

— Я тут подумал… в общем… — Он засопел, не решаясь перейти к главному, и я заметила, как Марциус ему ободряюще кивнул. — В общем, нир Марциус предлагает мне поступать в академию. Ты же не против?