Ночной ворон - Сара Пэйнтер

– Я просто перепишу все нужные файлы, чтобы поскорее уйти и оставить вас в покое.

– Можешь не спешить, – сказала Элспет. – Я как раз собиралась сделать нам чай.

Пока Элспет возилась на кухне, Лидия отыскала нужные видеофайлы и начала копировать их на флешку. Записи были за десять дней, и, взглянув на установки программы, Лидия поняла, что Элспет, или тот, кто настраивал систему, установил там двухнедельный промежуток, после чего старые файлы стирались. Сами файлы были огромными, и скачивание шло медленно, так что Лидии пришлось сосредоточиться на дружелюбной светской беседе и комплиментах Элспет по поводу ее травяного чая с тухлым привкусом и тонкого фарфора, в котором этот чай подали. Когда она окончательно исчерпала все возможности сказать: «У вас такой красивый дом» и «Да, чай с женьшенем и крапивой на удивление вкусен», данные, наконец-то, благополучно скопировались.

Оставив за собой множество благодарностей и номер телефона с просьбой звонить «в любое время», Лидия вырвалась на свободу. На улице похолодало, и с потемневшего неба начал накрапывать дождь. Лидия застегнула куртку и спрятала руки в карманы. Гладкие контуры флешки сулили открыть свои секреты. Лидия очень надеялась, что хотя бы какие-то из них будут иметь отношение к загадочному исчезновению Мэдди.

Снова оказавшись в одиночестве в квартире, на своем рабочем месте в гостиной, Лидия призналась себе, что, вообще-то, была потрясена. Вслух она, конечно, ничего такого не произнесла, но, прежде чем сесть изучать записи с камеры, плеснула в свой кофе хороший глоток бурбона. Смыв послевкусие крапивного чая кофеином и алкоголем, Лидия окончательно осознала, что искренне рассчитывала обнаружить Мадлен сидящей в собственной спальне, скрывающейся от друзей после какой-то очередной Драмы Миллениалов. Ну, или выяснить, что Дейзи и Джон под каким-то смешным надуманным предлогом сговорились с Чарли выманить Лидию в Лондон ради очередной макиавеллиевской задумки Чарли. Но, столкнувшись с тем, что исчезновение Мадлен было реальным, Лидия испугалась до тошноты.

Как и у большинства подобных камер, все записи сохранялись в формате с очень низким разрешением, чтобы экономить место, так что Лидии предстояло много часов разглядывать крупнозернистые изображения. В основном это был вид тихой улицы, край дома Элспет и крошечный кусочек соседского палисадника. Удачно, что в камере был детектор движения, что позволило заметно сократить время просмотра. А еще удачнее было то, что в зону видимости попадали ворота Мадлен. Тем утром Мадлен ушла на работу, одетая как всегда – Лидия обнаружила на пленке свою кузину, направляющуюся на службу. Она свернула направо, в сторону ближайшей станции метро. Угол зрения и качество записи не позволяли заметить в поведении Мадлен каких-либо особенностей. Остаток дня Лидия просмотрела на утроенной скорости, перескакивая от женщины-почтальона в 11.18 утра к фургону доставки в 2.34, Джону, вернувшемуся домой в 7.18, и нескольким кошкам, людям, гуляющим с собаками, и трепыхающемуся на ветру пакету в промежутке. Мадлен не возвращалась. Сделав очередной укрепляющий глоток своего сдобренного бурбоном кофе, Лидия приготовилась к просмотру следующих дней, вплоть до сегодняшнего.

В половине восьмого вечера восемнадцатого числа на записи возникло что-то странное. Датчик движения сработал, но видимого изображения не было. Пару минут экран застилал лишь «серый снег». И часом позже – то же самое.

Восемнадцатое. Значит, Чарли целых три дня не заходил к родне после исчезновения Мадлен. По крайней мере, она предположила, что именно появление Чарли стало причиной воздействия на камеру. Та небольшая сила, что все еще бежала по жилам многочисленных представителей Семейства Кроу, проявлялась множеством разных способов, в основном совсем малозаметных. Единственным членом Семьи Кроу, который обладал достаточной мощью, чтобы оказать такое воздействие на камеру, был ее отец. Она вспомнила рассказы папы о том, как они с Чарли пробирались в парк аттракционов после закрытия, не боясь камер наблюдения, потому что охранники видели на них только «серый снег». А потом, когда Лидия подросла, она спросила у Генри, почему его не видно на фотографиях, которые она делает своим телефоном. Он объяснил это какими-то сложными физическими терминами, и Лидия, ожидавшая чего-то восхитительного из области магии, отключилась на словах о длине волны электронов. Глядя теперь на «снег» на экране, Лидия решила задать этот же вопрос снова и на сей раз попытаться понять ответ.

Она взяла телефон и послала Чарли сообщение, чтобы подтвердить свои подозрения. Спустя двадцать четыре минуты, в процессе дальнейшего просмотра видео, она получила ответ. «Был у Дидж вечером в пятницу. А что?»

Положив телефон, Лидия сварила свежий кофе, плеснула в него еще одну щедрую порцию бурбона и продолжила просмотр.

Три часа спустя она так и не узнала ничего нового. Письмо из компьютера Мэдди говорило о том, что у нее на работе что-то произошло. Там говорилось, что ее «будет не хватать», но записи видео свидетельствовали, что в день исчезновения она вышла из дома утром, одетая, как на работу. Пошла искать новую? Или же Верити имела в виду ее краткое отсутствие? Болезнь или временное отстранение. Может, Мэдди, как и самой Лидии, пришлось взять отпуск за свой счет.

Приемная Кэмбервеллского участка была симпатичнее, чем помнилось Лидии. Правда, последний раз, когда она тут была, был омрачен надвигающимся ужасом в виде ее отца, который должен был забрать ее отсюда после неудачно закончившихся юношеских похождений, но все же ей казалось, что здесь сделали косметический ремонт. В углу стоял горшок с огромным фикусом, на низком столике лежала стопка журналов, как в приемной у какого-нибудь врача.

Она попросила позвать Флита и села ждать в одно из кресел. У нее была книжка в мягкой обложке и полно времени. Чарли вызвал уборочную команду отмыть кафе, и наверху тоже было шумно, так что Лидия была рада предлогу смыться из квартиры. Она подумала, не позвонить ли Чарли, чтобы снова посетовать, что он обманул ее, но что-то ее остановило. Очевидно – чувство, что он только и ждет, чтобы она вышла с ним на контакт. Что ее проверяют каким-то образом, которого она пока не понимает.

Лидия раскрыла книжку на заложенной странице, отчаянно пытаясь отвлечься от параноидальных, идущих по кругу мыслей, но услышала приближающиеся шаги. Она ожидала увидеть кого-то из подчиненных, но это был он, сам инспектор. Флит протянул ей руку, и Лидия пожала ее, даже еще не поднявшись с кресла. Рядом с ним, как бы она ни распрямляла спину, она казалась лилипутом. Это одновременно и раздражало, и странно возбуждало. Сейчас не время, строго сказала она своему либидо. Он поздоровался с ней, и это тоже не способствовало ее спокойствию. У него был такой низкий, ровный голос с очень легким, очень правильным южнолондонским акцентом, что у нее свело все внутри.

– Я кое-что вспомнила, – Лидия старалась говорить ровным профессиональным тоном в надежде, что это притушит пламя, которое так некстати раздувал в ней Флит. По крайней мере, вся эта формальная обстановка поможет ей сосредоточиться на деле. Может, у него будет тесный кабинет без окон, провонявший чернилами от ксерокса и потными ногами. Это очень способствует.