Пучина скорби - Альбина Равилевна Нурисламова

и Вадим снова спросил, где им будет удобнее пообщаться.

— Может быть, к вам пойдем или ко мне?

Денис Сергеевич поморщился.

— Не люблю гостей. Кого попало в свой дом не пускаю и вам не советую, — наставительно произнес он, и Вадим сразу вспомнил о его педагогическом прошлом.

Предложение отправиться в гости к новому соседу старик проигнорировал.

— А зайдем-ка мы в кулинарию! По-моему, отличная идея. Что скажете? У Ларисы выпечка отменная, вам нравится? Мне очень! — Вадим говорил быстро, не давая старику опомниться и начать возражать. — Я там столики видел. Разумеется, я угощаю!

Неизвестно, что стало решающим аргументом, но Денис Сергеевич согласился, и вскоре собеседники уже сидели за белым столиком у окна. Перед ними дымились чашки с какао (Денис Сергеевич выбрал именно этот напиток, и Вадим решил последовать его примеру).

Лариса встретила их радушно. Сегодня выбор был гораздо больше, не только хлеб и ватрушки, и Вадим купил пирожки с мясом и рисом, взял сладких булочек, посыпанных сахарной пудрой, и рулет с яблочным джемом.

Он увидел, что щеки старика порозовели, взгляд потеплел. Вряд ли Денис Сергеевич мог позволить себе часто лакомиться выпечкой, и при мысли об этом сердце Вадима сжалось.

Сколько их по стране, таких стариков, экономящих на всем, всю жизнь честно проработавших и вошедших в «возраст дожития» почти нищими? От пенсии до пенсии, без шансов не то что путешествовать или баловать себя, но и просто жить свободно, не копеечничать, не вставать перед выбором, купить ли упаковку макарон или полкило пряников.

— Денис Сергеевич, вы же в школе историю преподавали? — с усилием отвлекаясь от невеселых мыслей, спросил Вадим.

— И завучем был по воспитательной работе, — подтвердил сосед, с видимым удовольствием принимаясь за булочку. С пирожком он уже успел расправиться. — А после, когда школу закрыли, не уехал, как другие, потому что… — Взгляд его налился подозрительностью. — А вы откуда про меня знаете, кто рассказал?

— Екатерина Михайловна. Она на почте работает, а раньше…

— Знаю, — ворчливо отозвался старик. — Вы тут второй день, а я всю жизнь.

— Поэтому я и хотел с вами посоветоваться. И Екатерина Михайловна сказала, что вы умный, знающий человек.

— Ладно уж, хватит меня обхаживать. — Прозвучало не грубо, а с легкой усмешкой. — Говорите прямо: что вы хотите знать и почему?

В кулинарию время от времени заходили люди, и каждый косился в сторону сидящих за столиком Вадима и Дениса Сергеевича. Конечно, Вадим предпочел бы более уединенное место для беседы, но никуда не денешься. За неимением гербовой пишем на простой.

Вадим выдал легенду о писателе, собирающем материал для будущей книги; поведал о том, что уже успел услышать от Екатерины Михайловны.

— Если я правильно понимаю, в Верхних Вязах произошло еще что-то, помимо образования провалов, гибели беременной Натальи и ее мужа. Что-то плохое, хотя, казалось бы, куда хуже. И вы упоминали об этом, и Екатерина Михайловна. Я хочу знать, что это за событие. Не секрет же, верно? Раз все о нем знают.

Денис Сергеевич помрачнел.

— Знают, как не знать. Хотя всячески замять старались. И замяли в итоге. Время другое было. Интернета, телефонов сотовых в помине не было. Легче не дать информации распространиться. Даже хорошо, что вы приехали и станете копать! Надо, надо разворошить осиное гнездо! — Старик свел брови к переносице, сделавшись похожим на сердитую птицу. Нос у него был хрящеватый, длинный, похожий на клюв. — От молчания уже зубы сводит.

Вадим ждал, боясь спугнуть собеседника неосторожным замечанием. Кажется, потихоньку что-то начинает вырисовываться!

— Случилось это вслед за тем, как первый провал образовался, Боковушкой его прозвали. После раскопок дело было, после смерти Наташи и Кости. Осенние каникулы начались. В ту пору у нас все хорошо было: рудник работал, техникум, больница своя, в Дом культуры фильмы привозили, танцы устраивали по субботам, кружки разные, школа была в области на хорошем счету… — Воспоминания о былой благополучной, спокойной, счастливой жизни смягчили черты старика, даже морщины разгладились, можно было без труда представить, как Денис Сергеевич выглядел в молодости. — Вторую школу, между прочим, строить собирались: в первой тесно становилось, классы были переполнены. Вы, вероятно, слышали, к нам народ на экскурсии приезжал, на соляные шахты. На автобусе нужно было ехать, дорога из Октябрьского занимала больше двух часов, но желающие всегда находились — интересно же! Детишки часто приезжали на каникулах. В основном, конечно, летом, но в тот раз… — Денис Сергеевич отодвинул почти пустую чашку и поглядел в окно. — Как я и сказал, начались осенние каникулы. И группа детей, которая ехала в Верхние Вязы, пропала.

Группа детей пропала.

Страшные слова были словно удар в солнечное сплетение. Вадим почувствовал, как кровь прилила к лицу. Но Денис Сергеевич не заметил этого, погрузившись в события минувшего прошлого.

— Занимались детьми обычно мы, работники школы. Встречали, кормили в школьной столовой, провожали. Экскурсию (конечно, в сопровождении кого-то из сотрудников предприятия) тоже проводили мы: чаще всего я или учитель химии. Иногда старшая пионервожатая, она у нас общественной работой занималась. В тот день возникла путаница. Сначала нам сказали, что прибудут дети, победители областной олимпиады по математике. Потом объявили, что их экскурсию перенесли на следующий день, потому что приехали туристы откуда-то из Сибири. Обычно экскурсии для взрослых организовывали не мы, а работники администрации Верхних Вязов, но в этот раз попросили нас. Мы повозмущались, но смирились. Спустя некоторое время снова звонок: планы в очередной раз изменились, прибудут все-таки дети-олимпиадники. Но автобус в нужное время не прибыл. Тогда шел снег, зима в наших краях ранняя, суровая, к началу ноября вступает в права. Поначалу мы не слишком волновались: из-за снегопада автобус будет продвигаться медленно. Снег шел все сильнее, автобуса не было, и мы решили, что экскурсию перенесли из-за непогоды, а нас в известность поставить забыли. Я позвонил в Октябрьское, спросил. Мне сообщили, что автобус с детьми выехал.

Денис Сергеевич умолк. Ему, видимо, было трудно говорить.

Он протянул руку к чашке с остывшим какао, допил залпом.

— Какао подлить или еще что-то нужно? — чутко среагировала Лариса.

Вадим вопросительно поглядел на старика, но тот качнул головой.

— Мне пора, пожалуй, — вдруг объявил он ошарашенному Вадиму.

— Погодите, мы же еще не закончили!

Денис Сергеевич посмотрел на Вадима. Во взгляде — не то просьба, не то призыв к молчанию, не то испуг, Вадим не мог сообразить.

— Мы не доели вашу чудесную выпечку. — Вадим выдавил улыбку. — Лариса, вы не могли бы упаковать ее? Возьмем с собой.

— Конечно, одну минуту, — ответила та и скрылась под