Торговец зонтиками - Франсис Малька

– Ну и при чем тут я? При чем тут моя книга?

– Знаете ли, мне не обойтись без союзника в лице богатого и тщеславного государства, способного профинансировать экспедицию подобного масштаба. Пьеро Содерини[15] – важный человек во Флоренции, мы с ним друзья, и он поддерживает мое предприятие. Пьеро надеется вскоре стать гонфалоньером[16] республики, и это даст ему достаточно власти, чтобы снабдить меня деньгами, вот только все двигается крайне медленно, а тем временем другой мореплаватель, как и вы – генуэзец, наступает мне на пятки. Может быть, вы его знаете? Его имя – Кристоф Коломбо[17].

– Увы, это имя ничего мне не говорит.

– Сейчас он живет в Кордове и пытается организовать экспедицию вроде моей. Коломбо убежден в возможности доплыть отсюда до Индии. Что за нелепость! Ни один корабль не способен пройти такое расстояние без захода в порт. Ни один корабль не вместит столько провианта и пресной воды, сколько надо для кругосветного плавания. Ладно, пусть, это неважно. Но если он сможет-таки добиться своей цели, то первым пойдет на приступ Атлантики и, встретив на пути неизвестную дотоле землю, непреднамеренно, подчеркиваю, непреднамеренно ступит на нее раньше меня.

– Иными словами, вы хотите использовать мою книгу, чтобы отправиться в плавание, а главное – чтобы это плавание закончилось успешно?

– Не совсем. Коломбо, по сравнению со мной, имеет преимущество во времени: у меня пока нет ни корабля, ни экипажа, ни денег. То есть первый этап должен состоять в том, чтобы расстроить его планы… или – как минимум – хотя бы просто оттянуть начало их осуществления до тех пор, пока у меня не появится возможность выйти в открытое море первым. Шесть лет назад, когда Коломбо рассказал о своих намерениях в Португалии, Жоан II категорически отказал ему в поддержке. Говорят, король опирался при этом на заключение, вынесенное одной из самых передовых школ математиков и картографов, но я знаю, что это просто собрание знахарей, астрологов и высоких церковных чинов. Все эти «ученые» – впрочем, не без оснований – назвали заявленные Коломбо цели неосуществимыми, окружность Земли, по их мнению, куда больше, чем полагает ваш соотечественник. В соответствии с их расчетами намеченный Коломбо маршрут предполагает расстояние, немыслимое для любого современного морского судна, и поддерживать в команде должную дисциплину в течение всей, столь долгой, экспедиции нереально. Выводы королевских советников ни в коем случае не делают из них хороших географов, они показывают лишь одно: Коломбо – неопытный политик и потому проиграл свою игру. Однако это его не обескуражило, он тут же перебрался из Лиссабона в Кастилию, где надеется на более благоприятный прием со стороны королевы Изабеллы. Вот почему абсолютно необходимо скорее вмешаться: чтобы надежды его не оправдались, чтобы к нему не отнеслись с вниманием, чтобы он не добился счастливого исхода встречи. Ведь решают, каким кораблям выйти в море, каким не выходить, вовсе не географы, решают монархи. Мне надо выяснить подробности планов Коломбо и найти там слабые места, чтобы помешать воплощению в жизнь его идей.

– В таком случае эта книжка совершенно для вас бесполезна! – воскликнул я, пытаясь увильнуть. – Если вы хотите узнать секреты своих соперников, вам нужен хороший шпион, а не манускрипт. Книга ни при каких условиях не способна раздобыть неизвестную вам информацию.

– А я думал, достаточно написать в ней пару слов, чтобы события, в которых я заинтересован, завтра произошли, разве это не так?

– Ну… – снова попытался выкрутиться я, – примерно так, но… но тут есть некие сложности…

– Хорошо, давайте по-другому. Вам достаточно написать, что надежды Коломбо рухнули, и попытка его обратиться за поддержкой к королеве будет обречена на провал. Я могу продиктовать текст. Вам останется только взять в руки перо и обмакнуть его в чернила.

– Увидите, все не так просто, как вам кажется. Книга строптива, непокорна, и надеяться, что простого описания в паре строк завтрашних событий хватит для того, чтобы они точь-в-точь соответствовали описанным на ее странице, означает верить в чудо. Требуются годы, да что я говорю, требуются десятилетия практики, чтобы достичь результатов. А главное, исполнение, как правило, настолько неточное, что чаще всего получаешь вовсе не то, чего ждешь. Иногда мне кажется, будто я пытаюсь описать радугу слепому.

– Хорошо, тогда помогите мне сочинить текст. С моими амбициями и вашим писательским талантом мы добьемся нужного исхода.

– Но с какой стати мне помогать вам?

– Вы же хотите вернуть себе манускрипт, правда? С такой вот стати, – твердо ответил он.

– Ах вот как! Вы меня шантажируете, затем и пригласили?

Изумленный моим выпадом Веспуччи не знал, от какой печки теперь танцевать. Убедившись, что без хозяина книга бесполезна, он видел для себя лишь один выход – угрозы. А я… С одной стороны, слепое повиновение этому упрямцу вовсе не гарантировало немедленного возврата мне книги, но с другой – категорический отказ мог взбесить его до такой степени, что он навсегда оставит себе манускрипт или, что еще хуже, уничтожит: дескать, все равно терять уже нечего. Надо было найти с ним общий язык.

Веспуччи откинулся на спинку кресла и, приставив кулак ко рту, принялся размышлять. От окна потянуло ветерком, пламя единственной свечи заколебалось, и на стене вдруг заплясали наши тени.

После долгого молчания он, видимо, успокоившись, взял с письменного стола манускрипт.

– Это ваше, держите. – Веспуччи протянул книжку мне.

Я, признаться, был изумлен таким неожиданным оборотом. И, пока Веспуччи не передумал, выхватил свое добро.

А он между тем продолжал:

– Вы правы. Так мы ни к чему не придем. Прошу вас забыть все, что здесь до сих пор было сказано, забыть о несколько более крутых, чем допустимо, мерах, которые я предлагал принять, и позволить мне сформулировать просьбу иначе. Начнем сначала? Я только что подробно рассказал вам о своих надеждах и о ситуации, в которой нахожусь. Для того чтобы осуществить мои планы, и осуществить их до конца, мне необходима ваша помощь.