Английские короли - Вадим Эрлихман

Не исключено, что Тостиг действовал как агент герцога Нормандии — уж слишком синхронно его действия совпадали с приготовлениями Вильгельма. Готовилось одновременное нападение на Англию с двух сторон, но на юге мероприятия были куда масштабнее. 15 июня собрался совет нормандской знати в Бонвилле. Было решено на время отсутствия герцога оставить у власти Матильду и совет во главе с Рожером де Бомоном. Остальных феодалов и всех своих родичей Вильгельм забирал с собой, чтобы избежать новых восстаний. В продолжение опоры на церковь прощенный Ланфранк был сделан аббатом нового монастыря в Кане; тогда же старшая дочь Вильгельма Сесилия сделалась аббатисой основанной ее матерью обители Святой Троицы. В августе флот собрался в устье Дива. Шесть недель чего-то ждали — по уверениям герцога, попутного ветра, но, скорее всего, удара норвежцев с севера.

Наконец флот перевели в Сен-Валери, поближе к Англии, куда стекались все новые и новые отряды. Трувер Вас, воспевший вторжение в Англию, насчитал 696 больших и малых кораблей. Он же приводит поистине гомеровский список кораблей, снаряженных отдельными представителями знати. Флагманский корабль «Мора», на котором плыл сам Вильгельм, снарядила герцогиня Матильда. Сводные братья герцога — Робер де Мортен и епископ Одо — выставили соответственно 120 и 100 кораблей. По 60 кораблей снарядили графы Эвре и О, Вильгельм фиц Осберн, Рожер де Бомонт и Рожер де Монтгомери, 50 кораблей — Хьюг де Монфор. На поиски славы и богатства отправлялись все, от владетельных графов Булони и Понтье до бродячих рыцарей и младших сыновей феодалов, оставленных без наследства по законам майората, — именно они составляли костяк нормандского войска. К Вильгельму стекались искатели приключений не только из Франции, но и из других стран — бретонцы, фламандцы, сицилийские норманны. Сами нормандцы составляли явное меньшинство в этой разноязыкой массе, и только твердость Вильгельма помогала поддерживать хоть какой-то порядок. Точная численность армии вторжения не известна: называются цифры от 6 до 60 тысяч. Вероятно, нижняя граница ближе к истине, и у Гастингса силы Вильгельма насчитывали 10–15 тысяч человек, из них 6–7 тысяч тяжеловооруженных рыцарей.

У англосаксов не было большого постоянного войска. Основу армии составляли дружинники короля — хускерлы, которым в подмогу в случае войны выступало ополчение — фирд. Сначала по приказу короля в поход были обязаны отправляться все здоровые мужчины за исключением монахов, но к XI веку утвердился порядок, по которому от нескольких дворов выделялся один вооруженный ополченец. Фирд со всей страны ни разу не собирался полностью; если бы это случилось, его численность могла достичь 50 тысяч человек. Что касается хускерлов, то их было 4–5 тысяч. Превосходя нормандцев численностью, англосаксы уступали им в вооружении и организации. В основном они сражались пешими, с короткими мечами и боевыми топорами, и не могли противостоять рыцарской коннице. Не было у них и боевых луков, которые активно использовались на континенте.

Но главным фактором, ослаблявшим англосаксов, была борьба на два фронта. В середине сентября 1066 года большой норвежский флот с королем Харальдом и изменником Тостигом высадился в Северной Англии. 20 сентября объединенные ополчения эрлов Эдвина и Моркара были разбиты при Фулфорде, и норвежцы без боя вошли в Йорк — крупнейший город севера. С неожиданной скоростью Гарольд собрал хускерлов и часть ополчения и выступил из Лондона навстречу врагам. Уже 21 сентября Йорк открыл ворота королю Англии, а 25 сентября англосаксы застали врасплох норвежскую армию у Стамфордского моста (Стамфорд-Бридж). Кровавая битва длилась несколько часов; два часа дюжий норвежец в одиночку защищал мост, но в конце концов его сразила стрела, и англосаксы перешли реку, отрезав противника от кораблей. В начавшейся резне погибли большинство пришельцев, в том числе король Харальд и Тостиг. Тяжелые потери понесли и хускерлы Гарольда, а также ополчения Нортумбрии и Мерсии.

В ту же ночь на юге пришла в движение армада Вильгельма. Подул попутный южный ветер — как утверждали, после крестного хода с мощами святого Валерия. 27 сентября флотилия покинула французский берег. Для большей секретности решено было плыть ночью; на каждом корабле имелся носовой фонарь. Плавание прошло без приключений, и в 9 часов утра 28 сентября войско высадилось у селения Певенси в Восточном Сассексе. Охрана побережья ушла с армией на север или разошлась из-за долгого отсутствия платы. Сообщить о высадке нормандцев оказалось некому, кроме одного крестьянина, который на своей лошади поспешил на север и через три дня добрался до Йорка. Тем временем Вильгельм занял близлежащий город Гастингс и велел выстроить рядом с ним мощную бревенчатую крепость. В поисках припасов его воины разорили все окрестные деревни — через 20 лет по «Книге Страшного суда» они все еще значились «покинутыми». Тут герцогу пришло письмо от бретонского рыцаря, служившего Гарольду. В нем сообщалось, что король разбил норвежцев и движется на юг. Вильгельм во всеуслышание ответил, что был бы рад сразиться с таким славным противником, будь у него не 60, а даже 10 тысяч воинов. Столько у него реально и имелось, а громкие заявления были призваны ввести в заблуждение противника.

Гарольд и в самом деле вышел с армией из Йорка 2 октября, едва получив весть о высадке Вильгельма. Его поредевшее войско двигалось чуть ли не бегом. Уже 6 октября он преодолел 320-километровое расстояние между Йорком и Лондоном, но в Лондоне задержался на пять дней, чтобы дать отдохнуть хускерлам и заодно дождаться подхода ополчений. Однако к нему явились лишь немногочисленные отряды с юга во главе с братьями Леофвином и Гиртом. Вильгельм чрезвычайно удачно выбрал время — шла уборка урожая, и крестьяне не горели желанием бросать свои поля, чтобы после страдать от голода. Эрлы Мерсии и Нортумбрии вообще не послали свои ополчения, ссылаясь на потери от норвежского вторжения. В итоге 11 октября Гарольд выступил из Лондона примерно с 10 тысячами воинов, среди которых было не более 3 тысяч хускерлов.

13 октября Гарольд достиг Гастингса и занял оборонительную позицию в 13 километрах к северо-западу от города. Будучи уверенным в скором нападении Вильгельма, король укрепился на высоком Сенлакском холме среди полей, изрезанных ручьями и оврагами, что создавало препятствия для нормандской конницы. На вершине холма был установлен штандарт короля с красным крестом на белом поле; там Гарольд оставался все время битвы, и там же он пал спустя семь часов. Теперь на этом месте находится алтарь церкви в Бэттле, воздвигнутой в память о сражении. В средней части холма выстроилась оборонительная линия хускерлов, а по обе стороны от них несколькими рядами стояли ополченцы из фирда. По некоторым данным, перед позициями англосаксов был сооружен частокол или вал, чтобы задержать конницу, но на ходе битвы это никак не сказалось.

Картина битвы восстанавливается по сообщениям Вильгельма Малмсберийского и других хронистов. Сразу после рассвета 14 октября нормандцы быстро преодолели семь миль и тремя линиями подошли к холму. Впереди двигались лучники и арбалетчики — это было первое в средневековой Европе документированное применение арбалетов. Вторую линию составляли пешие копейщики, а третью — рыцари. Центр занимали нормандцы, левый фланг — бретонцы во главе с сыном графа Пентьевра, а правый — французы и фламандцы. Начали сражение лучники, которые открыли огонь с расстояния не более 100 метров, но стрелы летели снизу вверх и не нанесли ощутимого вреда. По обычаю, противники, выходя из строя, осыпали друг друга насмешками. Нормандский жонглер (скоморох) с шутками и прибаутками подобрался к рядам англосаксов и успел сразить их знаменосца, прежде чем ему раскроили голову топором. Так началась битва; лучники расступились, и в бой вступили копейщики; англосаксы быстро отбросили их, кидая камни и дротики и орудуя своими громадными двуручными топорами. Захлебнулась и первая атака рыцарской кавалерии. Ее левый фланг был смят, и разнесся слух, что сам Вильгельм погиб. Чтобы сдержать начавшуюся панику, герцог сбросил шлем и галопом промчался перед строем отступавших всадников.