Улей. Уйти нельзя выжить - Алекс Джиллиан

— Когда ее доставили в Улей?

— Восемь дней назад.

— Почему я узнаю об этом сегодня?

— Решение принято правлением. Причины мне неизвестны.

— То есть записи за прошедшие дни вы мне не представите? — мрачным тоном спросил господин Мин.

— Нет, — коротко отрезал батлер. — Неделя — это минимум, который необходим для составления подробной анкеты, проведения полного медицинского обследования и создания внешнего образа. Улей предоставляет готовый, качественно запакованный продукт. Это — основной принцип корпорации и на тринадцатом уровне он не подлежит обсуждению. Вы видели на заставке исходные данные, через пять часов одиннадцать минут сможете посмотреть результат работы наших профессионалов. Уверен, что он вам понравится.

— Я не собираюсь ждать пять часов!

— Это ваше решение. Еще какие-то вопросы, господин Мин?

— Нет! — злобно отозвался мужчина.

— Тогда всего доброго. Спасибо за приятное сотрудничество, — вежливо попрощавшись, батлер наконец-то заткнулся. Взбешенный господин Мин нервно провел ладонью по лицу. Он ненавидел, когда последнее слово оставалось не за ним, а за кем-то другим. Тем более, за каким-то выскочкой, шестеркой. Он — привилегированный почетный гость и имел право требовать особого к себе отношения, а этот батлер пусть не прямо, но проявлял неуважение, даже дерзость.

Немного успокоившись, господин Мин решил проверить, как поживают остальные его пчелки. Без Сэнди их осталось три. Дора и Морин на минус первом уровне, Делия на одиннадцатом. Первые две мало походили на женщин, за годы пребывания в Улье превратившись в идеальные машины для убийства, но их владельцу доставляло особое удовольствие наблюдать за процессом деградации и распада личности. Сейчас Дора и Морин тренировались в общем зале с другими обитательницами первого уровня. Их покрытые шрамами изуродованные тела блестели от пота, мощные мышцы вздувались при каждом движении, огрубевшие лица искажала животная ярость, на бритых черепах, покрытых татуировками, белели следы от полученных травм. Они боролись друг с другом не в полную силу, но даже тренировочная версия боя неподготовленного зрителя привела бы в шок. Оскаленные специально заточенные зубы, звериное рычание, намеренная жестокость ударов, кровь из разбитых губ и носов. Все человеческое безвозвратно стерлось, оставив стандартный набор животных инстинктов.

Господин Мин очень хорошо помнил, какими их доставили в Улей, и наблюдаемые изменения, приводили его в дикий восторг. Однако лично он никогда бы не решился зайти в их клетки. Ему это было совершенно не нужно. А вот Делия — совсем другое дело. Ручная, безропотная игрушка, готовая исполнить любую сексуальную фантазию владельца, далеко не всегда связанную конкретно с ним самим. Своего рода эротическая онлайн-игра с большим выбором участников. Господину Мину нравилось удивлять Делию, проверять на прочность возможности хрупкого женственного тела, что он и делал с периодической регулярностью.

В целом, каждая его пчелка хороша по-своему, но он чувствовал, с появлением новенькой его интерес к ним значительно угаснет. Возможно, в скором будущем от них тоже придется избавиться и, кажется, господин Мин даже придумал как именно это произойдет.

Глава 8

Кая

Большую часть суток она спит. Время бодрствования проходит как в тумане. Приходят какие-то люди, чьи лица Кая не может никак запомнить, поднимают с постели, ведут в душ, одевают, заставляют есть, проводят различные манипуляции с ее телом, лицом и волосами. Чаще приятные, реже болезненные, но ничего такого, что нельзя было вытерпеть. Они почти не говорят с ней, отдавая короткие приказы, делают свою работу, а потом уходят, отставляя ее в тишине и одиночестве.

Она часами лежит на кровати, глядя пустыми глазами в потолок. Ни о чем не думая, забыв собственное имя. Никаких чувств, прострация, равнодушие, свет, тьма — все по кругу. Нет эмоций. Нет мыслей. Нет времени. Ничего нет. И это не плохо, не больно, не страшно. Это никак.

Единственное, что ее связывает с размытой, периодически ускользающей реальностью — мужской голос. Бут. Его имя она помнит. Он говорит с ней, когда гаснет свет. Она не чувствует физического присутствия. Только голос. Низкий, вибрирующий, тягучий и теплый, как морской бриз. Может быть, он плод ее воображения, как второе я, пытающееся разбудить дремлющий разум, чтобы напомнить о чем-то важном. Ему невозможно сопротивляться, нельзя солгать или ответить молчанием. Их диалоги она тоже помнит. Подробно, детально, запечатывая в затуманенном сознании, сама не понимая зачем, но что-то внутри подсказывает — так нужно.

Этот день начинается иначе, хотя бы потому, что Кая точно знает, что настало утро. Голова все еще тяжелая, но не пустая, как все предыдущие дни. Сев на кровати, девушка растерянно оглядывается по сторонам. Знакомая минималистичная черно-белая обстановка, огромная плазма с геометрической заставкой, прозрачные перегородки, высокий потолок, разделенный на равные треугольники световыми линиями, движущийся глазок камеры, отслеживающий каждое ее движение в текущем моменте.

Мысли скоростным потоком заполняют образовавшиеся пробелы, зрение обретает четкость, воспоминания обрушиваются лавиной.

Слишком быстро. Она не готова.

Кая сползает к краю постели и опускает голые ступни на теплый пол, пытается встать. Держится пару минут и без сил падает обратно. Пропитавшаяся потом ночная рубашка неприятно липнет к телу, перед глазами мельтешат разноцветные точки, ослабшие мышцы гудят.

Что эти уроды с ней сделали? Накачали нейролептиками? Сколько продержали в таком состоянии? Зачем? Она же согласилась сотрудничать. Ответ приходит мгновенно. Бут. Это все он. Чертов психопат. «Я — твой единственный шанс». Ага, как же. Так она и поверила.

Убирая со лба прилипшую прядь, Кая невольно замирает, уставившись на платиновый локон с прохладным серебристым отливом. Бут предупреждал, что цвет волос ей изменят, но не ожидала, что это произойдет без ее участия. «Красиво», проносится в голове шальная мысль. И до боли знакомо. До отъезда из родного дома Кая была блондинкой. У нее от природы светлые волосы, первый раз она покрасила их в восемнадцать лет. Сначала в медный, потом в каштановый оттенок. Результат ей не нравился, но со временем она привыкла. Блондинки всегда привлекают излишнее внимание, а перед ней стояла противоположная цель. Она должна была слиться с толпой, затеряться, стать незаметной.

Пролежав без движения минут десять, Кая предпринимает еще одну попытку встать на ноги, и она оказывается удачнее предыдущей. Злость, как ни странно, придает сил, заставляет двигаться. Пошатываясь, шаг за шагом, не спеша девушка добирается до ванной. Сняв пропитавшуюся потом ночнушку, забирается в кабинку, включает режим циркулярного душа и какое-то время неподвижно стоит, наслаждаясь гидромассажным эффектом. Десятки сверхтонких струй воды бьют по телу, запуская восстановительные процессы и возвращая утраченный тонус мышцам. Закрыв глаза, Кая отпускает все мысли и страхи, целиком и полностью сосредоточившись