Без крестной феи - Галина Владимировна Романова

Гриша был целиком и полностью с ним согласен. Найти того, кто оставил на свалке тело молодой женщины, будет почти невозможно.

Почти…

Он вдруг кое-что вспомнил и хотел озвучить, но вовремя остановился. Да и майор был уже далеко – не орать же ему в спину, не бежать следом. А вдруг то, о чем он подумал, окажется пустотой? Чего языком молоть, выставляя себя на посмешище? Он сначала кое-что проверит сам. Убедится, что может помочь, тогда уж и постучит в дверь нужного кабинета. А пока молчок.

Старший лейтенант Сергей Воронин сидел напротив участкового, в подчинении которого находился в том числе и поселок Выхино, слушал его сумбурную невнятную речь и отчетливо понимал, что они с Гореловым в самом начале трудного безнадежного пути.

Следственные действия никто не отменит, конечно. Они будут вестись, да. И отчеты с них потребуют ежедневно. Но потом все это запнется раз, другой, третий. Отчеты станут с них спрашивать через день, потом раз в неделю, потом раз в месяц. И в конце концов дело повиснет, перекочует в разряд «глухарей». И вспомнят о нем, если вдруг случится что-нибудь подобное. Только так. Воронин был в этом уверен.

В погибшей девушке, которую нашли на лыжне, не с первой попытки, но опознали некую Татьяну Иващук. Воспитывалась в детском доме, о родственниках ничего не было известно. О друзьях тоже почти ничего. Работала вместе с одной из выпускниц того же детского дома, но в быту они почти не общались и мало что знали о жизни друг друга. Обыск квартиры погибшей и ее рабочего шкафчика ничего не дал. Ни единого намека на нехорошее знакомство. Ни единой зацепки.

Характеристикой погибшую бывшие воспитатели снабдили весьма нелестной. Директриса так прямо и заявила:

– Не удивлена, знаете ли. Что она творила, еще будучи ребенком! – Она закатила глаза под лоб и укоризненно качнула головой. – Татьяна любила измываться над людьми. Она словно испытывала их на прочность. Выдержит? Не выдержит? На кого-то, видимо, нарвалась. Не удивлена…

Почему Иващук оказалась в том месте, в то время, никто не знал. В поселке Выхино у нее не было знакомых. Ее там никто не видел и не опознал по фотографии. Сергей обошел все дома – безрезультатно.

– Понимаешь, Сергей, – ныл участковый, просматривая план поселка с очень сосредоточенным видом. – Народу в Выхине мало, все на виду. Люди приличные. Живут тихо, размеренно. Тот, кого вы по ошибке задержали, вообще затворник. Я даже с женщинами его никогда не видел. Всегда один. Любит гулять, по сведениям.

– Где? – на всякий случай уточнил Сергей.

– В этом парке, где нашли девушку. Он у нас пока один.

– Кто, что? – нахмурил брови Воронин.

– Парк, – уточнил с ухмылкой участковый. – Парк один. Лес один. Река за поселком тоже одна. Но все это вместе создает такую непередаваемую атмосферу отдыха и умиротворения, что сложно представить – среди этих спокойных людей может находиться убийца.

– Это ты к чему клонишь, не пойму?

Участковый его невероятно раздражал. Никакой помощи! Даже версии не предложил. Все у него чисты и безупречны, а так не бывает. Воронин знал по опыту. У каждого свой скелет в шкафу имеется. Только вот шкафы эти были наглухо заперты, и помогать их открыть участковый не собирался.

Может, потому что сам жил в этом тихом милом месте и не хотел никакой нездоровой суеты с соседями?

– Это я к тому, что искать убийцу девушки вам надо в другом месте.

– Мы разберемся, где нам искать, лейтенант, – насупился Сергей.

Ткнув пальцем в план поселка, который участковый с таким усердием изучал, он спросил:

– Что, прямо нет ни у кого ни единой судимости?

– Нет. – Участковый откинулся на спинку стула и глянул победно.

– И ни одного привода?

– Нет.

– Даже в юности и отрочестве?

– Вот ты хватил, Сергей! – фыркнул участковый и потыкал пальцем в план. – Здесь люди в основном пожилые. Их юность и отрочество остались в бумажных архивах. Предлагаешь их поднять? В наших современных базах, повторюсь, никто не засветился.

– А родственники?

– Что родственники? – нахмурился тот.

– Родственники у пожилых людей имеются? Дети, племянники, внуки? Те, кто с нехорошей историей? Скажи еще, что ты про них ничего не знаешь, Леша! Не поверю. Ты, прежде чем самому здесь поселиться и детей своих поселить, наверняка каждого рассмотрел под микроскопом.

Участковый поскучнел, пошамкал губами, как старик, и нехотя полез в верхний ящик стола. Он достал пухлую тетрадь с потрепанной обложкой, полистал ее и принялся зачитывать:

– Ильинов Станислав Сергеевич, тридцать лет от роду. Живет один, ведет себя скромно, тихо. Деньгами не сорит, а они у него имеются в неограниченном, по моим данным, количестве.

– Откуда богатство? – поинтересовался Сергей, хотя уже знал, что состояние Ильинов унаследовал.

– Отец оставил ему свой бизнес в наследство, ну и все, что не успел потратить. А это очень-очень-очень много, поверь. Старик какую-то там строчку занимал среди самых обеспеченных людей страны. Не последнюю! – Леша перевернул потрепанную страницу пухлой тетради. – Умер миллиардер на рабочем месте, прямо за своим столом: инфаркт. Сын его на тот момент был далеко, поэтому заподозрить его в смерти отца не вышло.

– А пытались?

– А как же! – не без удовольствия заметил Леша, сцепил пальцы в замок и уложил их на тетрадный лист, исписанный мелким неразборчивым почерком. – Сын с отцом не ладили. Тот забрал Стаса у матери еще ребенком, свиданиям препятствовал. В итоге женщина умерла от голода.

– От голода?! – ахнул Сергей и поежился. – Я правильно понял: бывшая жена миллиардера умерла от голода?

– Правильно, правильно, товарищ старший лейтенант, – покивал участковый. – Но мальчишка будто и не отреагировал вовсе. Папаша его даже по врачам таскал: боялся, что у парня сдвиг случился. Нет, все в норме. Просто он… Абстрагировался, как сказали бы сегодня. Не нашли доктора никаких отклонений. Но отношения сына и отца до конца его дней оставались натянутыми. Вежливыми, но натянутыми. Став наследником, Станислав продал все активы отца, включая его бизнес, дом, квартиры, яхты и прочее. Удачно… Очень удачно вложился. И живет себе безбедно. Тихо и безбедно.

Сережа тронул кончиком пальца фурункул за левым ухом. Тот пока не болел, но грозил перерасти в серьезную проблему, если он вовремя не обратится к врачу. Его девушка сегодня утром так и сказала: будут проблемы.

А тут и без фурункула проблем хоть отбавляй.

Тихо он живет – Ильинов Станислав Сергеевич! Кто знает, что за фасадом этого благополучия скрывается? Может, детская травма, так и не диагностированная докторами, сидит где-то глубоко-глубоко, а потом – бац, выскакивает наружу. И идет Ильинов убивать.