Единственная - Стефани Лоуренс

Наконец, он поднялся. Пенни облегченно вздохнула, но тут же затаила дыхание, когда он поднял руку.

– Стой смирно.

Она застыла, пока он легко дотронулся кончиками пальцев до ее виска, где прилип остаток паутины. Другой рукой он осторожно выпутал последнюю тонкую прядь, застрявшую за ухом.

Их взгляды встретились. Его – полуночно-синий, острый, уверенный. Ее – серо-голубой, встревоженный, нерешительный. Его руки все еще были подняты: еще чуть-чуть, и ладони сожмут ее лицо.

– Ну… ну вот и все, – пробормотал он.

Пенни глубоко вздохнула и поспешно отвернулась.

– Если быстро добраться до садовой калитки, покажется, что мы только приехали, – смущенно пояснила она, стыдясь, что даже после стольких лет все еще не может скрыть свою реакцию на него.

Он молча шагал рядом. Хорошо, что хотя бы не подсмеивается над ней!

Оказалось, что она все правильно рассчитала: как только они подошли к парадному входу со стороны конюшен, Николас как раз спустился вниз.

– Доброе утро, Николас, – поздоровалась она.

– Пенелопа! – кивнул он, глядя, однако, на Чарлза. Тот приветливо улыбнулся:

– Доброе утро, Арбри.

– Лостуител. Напряженная пауза.

– Я предложила Чарлзу воспользоваться папиными картами, – жизнерадостно объявила она: все, что угодно, лишь бы поскорее покончить с этой дуэлью взглядов. – Мы как раз приехали за ними. Они в библиотеке – мы вас не потревожим.

Чарлз скрыл улыбку при таком обороте речи: она уже успела встревожить Николаса, да еще как! Он просто хорошо прятал свои эмоции.

– Карты? – переспросил Николас и нерешительно пробормотал: – Какие именно?

– Карты местности, – бросила на ходу Пенни. Как и надеялся Чарлз, Николас последовал за ними.

Широко распахнув двойные двери, Пенни вплыла в библиотеку.

– У папы были прекрасные подробные карты, где обозначены каждый ручеек, каждая бухточка по всему этому побережью. Просто бесценная находка для тех, кто хочет тщательно исследовать эти места.

Она направилась к книжному шкафу в самом конце длинной комнаты.

– По-моему, они где-то здесь.

Николас растерянно наблюдал, как она, присев на корточки, изучает огромные фолианты на нижней полке. Чарлз держался в стороне, всматриваясь в его лицо. Похоже, Николас научился скрывать мысли, что же до реакций… ему не повезло. Аристократические черты бледного лица оставались абсолютно бесстрастными, и все же глаза и руки выдавали его, да еще как!

Пальцы неустанно перебирали звенья часовой цепочки, глаза растерянно бегали.

Наконец он не выдержал и обратился к Чарлзу:

– Насколько я понял, существуют доказательства того, что здешние контрабандисты передавали врагу какие-то секреты?

Чарлз растянул губы в хищной улыбке.

– Я послан сюда специально, чтобы их добыть. С их помощью мы проследим нити, ведущие к изменнику.

Это игра его воображения, или бледное лицо Николаса побелело еще больше?

Николас опустил глаза и нахмурился.

– Если подлинных доказательств нет… вполне возможно, что вы ищете ветра в поле?

Улыбка Чарлза стала поистине зловещей.

– Уайтхолл ожидает от своих служащих точности и аккуратности. Только после того, как я потрясу каждое дерево и переверну каждый камень, можно наверняка сказать, так ли это. Если и тогда я не найду никаких улик, то с уверенностью заключу, что в полученной информации не было ни капли правды.

– Вот они! – обрадовалась Пенни, стаскивая с полки толстенный фолиант. Едва не шатаясь под его тяжестью, она отнесла атлас карт на стол и открыла. Мужчины подошли ближе.

– Видите?

Пенни кончиком пальца провела по тонким линиям подробной, начерченной от руки карты.

– Здесь не забыта ни одна деталь. Ни один залив. Ни одна бухточка.

Она взглянула на Чарлза, явно обрадованная тем, что смогла найти для него столь ценное подспорье.

– С этими картами можно быть уверенным, что не пропустишь ни одного из мест высадки.

– Превосходно!

Чарлз подвинул атлас к себе, закрыл и поднял со стола.

– Спасибо. Это и в самом деле очень поможет.

Губы Николаса вытянулись в тонкую нить. Чарлз отчетливо чувствовал его досаду. Для чужака, пытающегося установить связи с местными контрабандистами, эти карты – просто дар Божий. Николас имел доступ к библиотеке, но понятия не имел о картах. И вот теперь именно Чарлз, которого он так опасался, преспокойно их уносит!

Неожиданно Николас шагнул к стеклянной витрине с коробочками для пилюль.

– Пенелопа, коллекция вашего отца остается точно такой же, какой я помню ее с детства. Удивительно, что он не добавил к ней ни одного экспоната.

Пенни решила подыграть ему.

– Сама не знаю, почему он перестал собирать коробочки для пилюль, – вздохнула она и, обогнув стол, подошла к витрине.

– Но вы правы… последнюю он купил много лет назад.

Пенни провела пальцем по стеклу, задумчиво рассматривая коробочки для пилюль, аккуратно разложенные на белом атласе. Возле каждой стояла карточка, надписанная разборчивым почерком отца.

Чарлз бесшумно подступил к ней.

– Возможно, коробочки для пилюль просто ему надоели.

Николас неприкрыто следил за ними, прислушиваясь к каждому слову. Столь жадное внимание было для Чарлза самым явным доказательством его вины. Не было и речи о том, что Николас может оказаться совершенно ни при чем: этот человек явно замешан в незаконных делишках и теперь стремится любой ценой помешать Чарлзу найти необходимые доказательства.

– Возможно, – пробормотала Пенни ему в тон, поворачиваясь к Николасу. – Теперь, когда мы нашли карты, обещаю больше вас не беспокоить, Николас.

Тот недоуменно моргнул, но, тут же встряхнувшись, пробормотал:

– Как… ах да… вы, разумеется, останетесь на чай. Чего-нибудь освежительного?

– Нет-нет, – отмахнулась Пенни. – Спасибо, но мы опаздываем. Едва успеваем в Эбби к обеду. Там уже наверняка накрывают стол.

Она вопросительно взглянула на Чарлза. Тот улыбнулся: одобрительно, с легкой примесью коварства, вполне достаточного, чтобы уколоть Николаса. И это ему удалось, судя потому, как последний поджал губы и холодно поклонился. Чарлз и Пенелопа рука об руку покинули дом.

Они как раз успели в Эбби к обеду. Конюхи Чарлза выбежали во двор. Пенни поспешно скользнула вниз, чтобы избежать прикосновений Чарлза, вручила поводья конюху и вместе с хозяином направилась по некрутому склону газона к дому.