Потрошитель в Зазеркалье - Сергей Евгеньевич Шилов

каменный пол, она разбилась, масло вытекло наружу и загорелось. Не прошло и минуты, как упокоенный зомби оказался в горящей луже погребального костра.

— Значит, — заключил Шон, смотря, как сгорает труп, — было два демона Бездны. Один обычный пограничник, а другой, судя по тому, что он смотрел ваше любимое аниме, из более глубоких… глубин.

— И пограничник, — весело подтвердил Морфей, — пытался скопировать аватара, уже занятого более высшим демоном! И что самое весёлое, у него почти получилось.

— Так обоих выкинуло из нашего мира?

— Ты же видел. Эти демоны Бездны с их сутрой: «В конце остаться должен только один» никогда не умели договариваться на взаимовыгодных условиях.

Шон, услышав нечто новое, удивлённо посмотрел на своего учителя.

— Как же у общества с такой философией мог появиться Повелитель?

— А как мы сотрудничаем с живыми людьми, хотя стремимся перевести их всех в естественное для Мёртвого космоса состояние?

— Сотрудничаем, потому что в стратегической перспективе это приближает Конец Света, — задумчиво ответил Шон. — Значит, демоны Бездны могут подчинять других демонов Бездны, чтобы убить больше демонов Бездны?

— А разве это не стандартная тактика всех живых существ? Правда, для того, чтобы её придерживаться, нужен видимый разрыв в силе. Если бы этот мистер Клубничка сразу понял, кто перед ним, то мог бы стать слугой. Но он напал и в наказание за тупость отдал победителю свою энергию. Кстати, если бы демоны Бездны следовали другой философии и действовали сообща, то давно скопировали бы и заменили всех людей. Но такой Конец Света нам не нужен.

— Интересно, — задумался вслух Шон, — кто из них сорвал… помог закончить ритуал раньше времени?

Морфей пожал плечами, как бы говоря, что то, что случилось уже история. Автор которой мёртв. И каждый может понимать её по-своему.

— Он сможет выбраться? — задал более конкретный вопрос некромант.

— Вряд ли в ближайшее время кто-то в Красном Лотосе решит повторить ритуал призыва с жертвоприношением. По-крайней мере не в ближайший месяц, когда сектанты и заклинатели будут стоять на ушах, выискивая культистов Чёрного лотоса. А дольше на границе ни один демон остаться не сможет. Деградирует и станет тварью, ворующую энергию людей сквозь зеркала.

Единственная его надежда, это что какой-нибудь извращенец захочет совершить самоубийство перед зеркалом. Но такое бывает только в книгах.

_________

От автора: Не считая прямо упомянутых культовых личностей, в этой главе есть 16 отсылок разной степени пасхальности.

Глава 9. Граница Бездны

Когда неудачливый Доппельгангер превратился в облако блестящих искорок, я, признаюсь, затупил. Но от моих действий ничего не зависело и ближайшие ко мне частички энергии просто осели на моё тело. И впитались в него.

Чувство похожее, как при поглощении ци заклинателей. Только у тех ци ощущалась как поток искр огня, а эта напоминала колючие льдинки. И хоть энергия явно демоническая, причём в модификации Бездны (не знаю хуже она обычной, адской или лучше), но в моём положении выбирать не приходится. Шагаю в зеркальное облако и поглощаю его.

Мир расширяется. Только что он состоял из половины пещеры, той, что отражалась в зеркале. А сейчас тьма, закрывающая остальную её часть, пропала, оставив меня в полумраке.

Когда я существовал в образе вечно голодного призрака, я мог перемещаться через зеркала, находящиеся в местах в которых я побывал. Но научился я этому не сразу. Некоторое время мне пришлось пожить в отражении зеркал того туалетного домика, где я замочил Потрошителя. Дело в том, что когда его остатки отскребли с пола и всех стен, туда заявились двое заклинателей и расписали все стены сдерживающими призраков печатями. А сам парковый туалет закрыли на консервацию. Судя по тому, что я слышал, сидя в зеркале, его планировали снести, а землю засыпать солью.

Но, видимо на проект не выделили достаточно денег, или их просто распилили на строительстве другого туалета, не знаю. Факт в том, что я продолжал жить в отражениях шести расположенных над раковинами зеркал. В каждом из них отражалась своя часть помещения, благо, они пересекались. А вот то, что в зеркалах не отражалось, для меня было скрыто тьмой. Один раз я попытался в неё войти. Сделал один шаг и почти потерялся. Хорошо, что сразу сдал назад.

Мне потребовалось немало времени, чтобы понять, как можно открыть отражённую в одном из зеркал дверь. Своими силами — никак. Нет, нанесённая на неё противопризрачная печать не мешала — она была отражённой и не действовала правильно. Просто отражение двери не хотело открываться, пока дверь в реальном мире оставалась заперта.

Но я решил этот квест, когда обнаружил, что если в зеркале открыть кран в умывальнике, он откроется и в реальности. Я просто открыл все краны и стал ждать, когда руководство парка заметит перерасход воды.

Но либо администрация парка не озаботилась установкой соответствующих счётчиков, либо в этом мире их ещё не изобрели (память не до конца поглощённого на тот момент призрака таких подробностей не содержала), но три дня на льющуюся воду никто не обращал внимания.

И не обращал бы и дальше, если бы на третью ночь в парк не пробралась группа студентов. Как я понял из разговора, они на спор пошли взглянуть на место смерти Потрошителя. Войти из-за замка на двери не получилось, но они услышали звук льющейся воды. И кому-то об этом рассказали. На следующий день ко мне пожаловала комиссия из пары знакомых заклинателей и администрации парка в лице двух чиновников и одного разнорабочего.

Что они там делали, я смотреть не стал. Как только дверь открылась, я сразу вышел в неё в отражении. И оказался в реальном мире.

Для призрака путешествие по городу имеет свои особенности. И первое, что я узнал — гулять днём мне противопоказано. При попадании прямых солнечных лучей, я дымился как низший вампир. Хорошо хоть без пламени обошлось. Но свой первый день на свободе я провёл в тени парковых кустов.

А ночью нашёл открытый бар с зеркалами над барной стойкой. Недолго думая, вошёл в самое большое из них и оказался в зазеркальном баре. В нём тоже были зеркала над стойкой. В них отражался реальный бар. Но в одном оказалось отражение помещения того паркового домика, откуда я с таким трудом сбежал.

Я прикоснулся к нему рукой, и она прошла сквозь стекло, не встретив сопротивления. Призраки здесь, кстати, сквозь стены не ходят. А может, я этого просто не умею, но при вхождении внутрь материального предмета, я всегда чувствую силу отталкивания, как будто