Мой беглец. Стокгольм - Яна Егорова

— В смысле? — не понял я его намеков.

— Ты не я. У тебя характер, внешность ангела — но внутри этой внешности характер бойца. Если не считать, как ты ему уступаешь по силе, можно подумать, он как будто выбрал себя…

Меня настолько удивило это его заявление, что я даже пропустил тот момент, когда в моей спальне появился кто-то третий. Я задумчиво смотрел в глаза Ивану, пытаясь осознать то, что он только что сказал. Очнулся только тогда, когда входная дверь с грохотом захлопнулась. Поднял голову и увидел на пороге разъяренного Виктора. И только через секунду понял, как все это выглядит. Я в одних трусах — напротив, на моей кровати сидит Иван, я смотрю на него, он на меня. Зная Белова, у него в голове здесь уже все случилось, при этом несколько раз.

— О, а вот и папочка пришел! — Ивантеев почувствовал недоброе со стороны старого знакомого и тут же вскочил с насиженного места. — Виктор, я уже ухожу. Зашел только поздороваться и рассказать твоему ангелу, какой ты замечательный, чтобы он на тебя не ругался! Все, уже ухожу! Меня уже нет, парни!

Не смотря на свой довольно высокий рост, он умудрился прошмыгнуть мимо хозяина «Блэкбургера», как мышь мимо голодного кота. Тем более, что челюсть у этого кота уже скрипела от злости.

Как только за ним закрылась дверь, грозный великан мгновенно изменил свой взгляд. Видимо на него подействовало то, что я остался невозмутимо стоять там, где стоял и все так же задумчиво его разглядывал. Виноватые себя обычно так не ведут.

— Почему ты не одет? — проворчал миллионер почти обиженно, глядя на меня исподлобья.

— Он застал меня в таком виде, — пробормотал я, все еще пребывая в своих мыслях. — Был в душе.

— Я пойду и убью его, — прорычал ненормальный.

— Белов! Прекрати. Я тебе не девчонка, чтобы каждому бить морду из-за меня, — ответил гораздо более спокойно, чем только что он. Спокойно, но твердо. Он понял. И тут же остановился.

— Прости. Я… я…

— Закрой дверь, — улыбнулся я его натиску и импульсивности. Сумасшедший, ненормальный, помешанный на мне идиот. Мой. Идиот.

Он послушно повернул ключ в замке и тут же оказался в миллиметре от меня. Не притронулся, как будто побоялся моего осуждения.

— Кристоф, прости. Я не хотел.

Я заглянул в самый эпицентр бушующего урагана у него в глазах. Мне этого было достаточно. Именно этого я и хотел. Подхватил пальцами его ладонь и беспринципно положил ее на свою вмиг проснувшуюся эрекцию. Нет смысла отрицать — я опять хочу его. Хочу с такой силой, что не могу остановиться, чтобы нормально поговорить, сказать, что мне не нравится то, как он начинает беситься, когда видит меня в компании с кем-либо. Потому что постоянно этим напоминает мне моего отца.

Его рука отреагировала именно так, как я хотел. Жадно начала ласкать меня в месте наибольшего напряжения. Жадно и очень знакомо. Я мгновенно завелся с еще большей силой! Приподнял низ его черной майки и нашел ремень, дернул за него, желая как можно быстрее добраться до него самого. Его майка с коротким рукавом опять демонстрировала дерзкую татуировку на его мощной руке. Этот дракон… Я помнил его с первой же нашей встречи. Со стычки в лесу. С того момента, как ненормальный нырнул за мной в воду, а потом с силой прижал будущего беглеца к лодке, чтобы впервые поцеловать…

— Ты же отказался от… — мой кадык дрогнул от того, как горячо мне стало от ласк Виктора, — от боя?

В глазах заискрилась радуга, после того, как его ладонь проникла под ткань трусов и нащупала мою ягодицу, притянула меня к Белову.

— Отв… отвечай, Бело-о-ов… — прохрипел под натиском громилы.

Не отзываясь на мои вопросы, ненормальный опустился передо мной на колени и ненасытно осыпал поцелуями низ моего живота. Я выдохнул — настолько это было горячо и нежно. Белов знает… он многое уже обо мне знает, в том числе… как уходить от ответа. Но я… я же вернусь к этому и в любом случае добьюсь своего…

Его язык и губы порхали, будто колдуя надо мной, погружали меня то в один сладкий сироп, то в другой, не давая даже лишний раз поймать ртом воздух. Мне было настолько хорошо в его руках, что сердце пульсировало где-то на кончике языка. В последний момент ухватился за его плечи, не в силах дольше сдерживаться, ведь он это специально, специально…

— Вик-тор-р-р…

Он встал, встал довольно резко, при этом ударив мощным плечом меня в живот, тем самым подхватив, и тут же опрокинул на кровать!

— Ну… а теперь ты мне расскажешь, — ухмыльнулся идиот, — насколько тебе нравлюсь я!

— Господин Ивантеев, позвольте поинтересоваться, за что я вам плачу? За то, чтобы вы дружили с моим сыном и с Беловым? Поддерживали их?

— Леннарт, вы зря беспокоитесь, у меня все предусмотрено. Завтра бой.

— Бой. И что? — Янссон старший наполнил свой бокал вина уже во второй раз за это утро. Обычно он не пил, особенно в таких количествах и в начале дня. Сегодня был особенный день. Его раздражало буквально все. — Что даст этот ваш бой? Белов лишний раз сможет продемонстрировать свою удаль?

Швед пригласил гостя в свой рабочий кабинет. Не смотря на свой довольно праздный образ жизни, Леннарт ежедневно занимался валютами, совершал сделки, приумножал свое состояние, которое когда-нибудь должно будет достаться его единственному сыну. Этот кабинет был в некотором роде и его убежищем. В дни, когда ему особенно трудно было совладать с собой, он прятался здесь. В дни, когда он немотивированно наседал на Кристофа, когда не раз бил непослушного мальчишку — он каялся именно здесь, в этих темных стенах. В отличие от всего дома, интерьер которого был выполнен в преимущественно светлых тонах, это помещение казалось исключительно мрачным. Заходя сюда, словно попадаешь в другой мир — здесь собрана старая мебель его бабушки. Старый комод, шкаф, письменный стол и даже рабочее кресло.

— А я смотрю, Леннарт, — в карих глазах Ивантеева появился задор, — вам понравился Виктор.

Отец Кристофа сделал большой глоток вина. В горле вдруг пересохло.

— Он достойный человек, но на расстоянии от моего сына.

— Только ли, Леннарт? — Иван, почувствовав слабину в нанимателе, набрался наглости и, подойдя к бару, выбрал рюмку для ликера, а затем и сам напиток, и тоже пригубил спиртного. — Только ли? Виктор… очень красивый. Сильный. Состоятельный. Он обладает жестким характером, умеет выживать и добиваться своего. И он умеет кружить другим головы. И девочкам, и мальчикам… И даже взрослым мужчинам.

— Что за намеки, Ивантеев?! — вспылил хозяин дома. — Я вас сюда не для этого позвал. И я, в отличие от вас, нормальный. Вы здесь для того, чтобы освободить моего сына от… от этой пиявки, — выплюнул он это слово, — Белова!

— Пиявки? Ой, ли? Леннарт, вы как-то слишком агрессивно реагируете на него!

— Я не просил вас делать анализ моей реакции. Чего вы добьетесь этим боем?!