Лонгевита. Революционная диета долголетия - Вальтер Лонго

Хотя в его случае (как это бывает у большинства долгожителей) слова расходились с действительностью. На самом деле Сальваторе любил вино, был женат в течение многих лет и имеет сына. Зато насчет его питания было все предельно ясно — он ел то же, что и мой дед, да и я сам в детстве: цельнозерновой хлеб, оливки, оливковое масло, миндаль, сушеную рыбу, помидоры и почти каждый день — немного пасты с огромной порцией овощей и стручковой фасоли. Почему Сальваторе, дедушка и другие жители городка ели фасоль и оливки изо дня в день? Просто у них выбора особенно не было. И по сей день эти блюда в различных вариациях присутствуют на моем столе.

Во время разговора со Стивеном Холлом, написавшим заглавную статью о долголетии в журнале National Geographic, я сказал: «Если ты и правда хочешь увидеть людей, которые доживают до преклонного возраста без болезней, поезжай в городок моих родителей». Стивен заинтересовался и, скорее всего, решил (как и я прежде), что совпадение слишком уж странное. Несколько месяцев спустя я неожиданно получил от него электронное письмо: «Я в Молокьо. Только что убедился, что из двух тысяч жителей четверым уже за сто, а еще четверым за девяносто». Мне даже не пришлось говорить, что в Молокьо один из самых высоких (если не самый) процент долгожителей в мире. Вот так мои земляки стали главной темой номера за 2013 год, посвященного долголетию.

На юге Италии мы с Джузеппе Пассарино сделали очень важное открытие, касающееся рекордной продолжительности жизни. В большинстве случаев долгожители живут со своими детьми и внуками, которые придерживаются современного питания, богатого белком и продуктами животного происхождения. Большинство стариков перешли на этот стиль жизни лишь в 80–90 лет, и мы предположили, что это могло способствовать их долголетию. Иначе говоря, многим долгожителям удалось замедлить старение и наладить здоровье, потому что первые 70–80 лет своей жизни они питались растительной пищей, а затем перешли на питание, которое включало в себя гораздо большее количество белка и продуктов животного происхождения (яйца, курица, молоко, сыры). Таким образом, подтверждается наше открытие: малое количество белка способствует долголетию и сильно снижает риск возникновения рака у людей моложе 65 лет. Однако это не относится к тем, кто уже перешел этот рубеж [19].

Мы знаем, что к 80 годам уровень ИФР-1[9] и других гормонов, ускоряющих старение, достигает очень низких значений. Поэтому чересчур строгая диета оказывается менее действенной против рака и диабета, а также превращается в фактор риска из-за отклонений в работе иммунной системы — например, организму нужно больше времени, чтобы затянуть царапину на коже, а сам человек физически слабеет. В данном случае не нужно сильно менять рацион: достаточно до 65–70 лет придерживаться «Диеты долголетия», а затем постепенно увеличивать потребление белка и других питательных веществ на 10–20 %, чтобы поддерживать вес и мышечную массу в нормальном состоянии.

Однажды корреспондентка с французского телевидения попросила, чтобы я перевел одной из долгожительниц Молокьо вопрос о том, как часто она ела красное мясо пятьдесят лет назад. Сначала женщина, не поняв вопроса, переспросила: «Что?», а потом, когда ее дочь перевела вопрос на местный диалект, рассмеялась и ответила: «Мясо я, конечно, ела. Мы с друзьями как-то пробрались на чужую свадьбу — вот там мы его и наелись». Мы поинтересовались, как часто она его ест сейчас, и она сказала, что ест раз в несколько лет, а то и десятилетий.

Эмма Морано

Еще один удивительный человек, с которым мне посчастливилось познакомиться, — это Эмма Морано из городка Палланцы, расположенного на берегу озера Маджоре, в гостях у которой я недавно побывал. На момент написания книги ей было почти 117 лет, и она прекрасно себя чувствовала. На данный момент она считается рекордсменом по долголетию за всю историю Италии и самым долгоживущим человеком в мире. Недавно в «Нью-Йорк таймс» опубликовали статью, в которой журналистка спрашивала меня, как же так: Эмма ест по три яйца в день и много мяса, а все равно стала одной из самых старых женщин в истории человечества. На это я ответил: «Если опросить сотню долгожителей, окажется, что эликсир долголетия у каждого свой» [20]. И мне захотелось понять, правда ли Эмма питалась одними яйцами и красным мясом все это время.

По моей просьбе в интервью принимала участие внучка Эммы. Оказалось, что в течение многих десятилетий рацион Эммы был богат растительной пищей, включающей в себя рис и овощные супы, и только в более пожилом возрасте она переключилась на продукты животного происхождения. Но самое важное, что я узнал из нашей беседы, — у Эммы, скорее всего, есть генетическая предрасположенность, которая заведомо увеличивает шансы дожить до ста лет. Ее мать умерла в 94 года, а сестра в 102. Две другие сестры дожили до 98, брату же за 90.

Кроме того, если один из родителей прожил более 87 лет, то у ребенка на 24 % снижается риск заболеть раком [21]. Еще одно доказательство этой гипотезы — эквадорцы с синдромом Ларона. Они питаются далеко не самой полезной пищей, имеют лишний вес и страдают от ожирения, но все равно живут долго и имеют крепкое здоровье. В любом случае, пока мы не научимся производить лекарства, искусственно имитирующие генетические изменения, — а это станет возможно только через много лет, — питание остается самым удобным инструментом для предотвращения болезней.

Эмма помнила очень многое, но об одном говорила постоянно — о смерти своего семимесячного сына и о том, как она собрала свои вещи и ушла от мужа, который применял к ней физическое и психологическое насилие. Это произошло за 80 лет до нашего интервью. Она очень настаивала, чтобы я как можно бережнее перелистывал альбом с фотографиями, потому что, как она сказала, он ей будет нужен еще долго. Перед тем как поехать к Эмме, одна из ученых в моей группе, Франка Рауччи, предложила купить Эмме в подарок шарф. «Шарф? — подумал я. — Да нет, наверное. Лучше подарить ей то, что не может не понравиться». И мы принесли тортик. К моменту, когда я вручил его, Эмма уже очень устала и ничего не сказала. Поэтому я решил, что, наверное, Франка была права: нужно было дарить шарф. Однако потом я услышал, как одна из племянниц сказала: «Не волнуйся, тетя, я поставлю тортик сюда, около подушки». Не прошло и пяти минут, как племянницы сказали нам, что Эмма принялась ужинать. За десять минут, помимо супа и яиц, она в одиночку умяла торт целиком, причем ела очень чинно, не уронив ни крошки.