Пираты московских морей - Сергей Александрович Высоцкий

на себе килограммов тридцать лишнего веса. И все — в районе живота.

Фризе вынул из кармана паспорт и передал блюстителю порядка. Тот внимательно, страница за страницей, исследовал документ.

Обычно сыщик не носил с собой «орластую» книжицу, но сегодня был особый день: посещение присутственного места. Да еще по такому делу, решение которого без паспорта было бы просто невозможно. Есть паспорт — есть наследство, нет паспорта — свободен, гуляй на все четыре стороны.

Майор медленно листал почти новенькие страницы, пристально разглядывал даже те, на которых не было ни одной записи. Фризе показалось, что он рассчитывает обнаружить тайные знаки в замысловатых виньетках, где вписано всего-навсего одно слово: Россия. Правда, эти виньетки, как давно заметил Владимир, очень смахивали на десятикопеечные монетки.

Милиционер действовал так медленно и старательно, что Фризе с трудом подавил желание посоветовать ему попробовать паспорт еще и на вкус. От совета с непредсказуемыми последствиями, его отвлек тронувшийся в путь автобус с иностранцами. Интуристы прилипли к окнам и всячески выражали Фризе свое сочувствие: махали ладошками, показывали знак победы, посылали воздушные поцелуи. А многие фотографировали.

— Ездит тут всякая сволота! — буркнул майор. От него тоже не укрылась реакция иностранцев. — Да еще своими «мыльницами» щелкают. Потом сунут фотки в Интернете. Или еще, куда… — Куда, он не уточнил. Его молодое, не без приятности лицо сделалось замкнутым, а в голубых глазах метались бешенные сполохи.

Фризе вдруг стало страшно. Он никогда не боялся ни ментов, ни бандитов, а сейчас почувствовал, как по спине побежали непрошеные мурашки. Ему вспомнились слова университетского профессора, читавшего студентам курс психологии, о том, что в правоохранительные органы часто идут лишь за тем, чтобы «на законных» основаниях применять свои садистские наклонности.

— Странная у вас фамилия, — буркнул майор и отдал Владимиру права и паспорт. — От фрезы, что ли?

— От фрезы. Вы забыли про ключики.

Инспектор отдал Фризе ключи от машины, которые почему-то, оказались у него в кармане:

— Можете ехать.

— Я уже приехал. А вы так и не сказали мне, что случилось?

— Получили ориентировку, что бээмвуха с таким номером в угоне, — соблаговолил на этот раз ответить мент и сел в свой «форд». За ним последовал и другой майор.

Открывать капот, сличать номера, проверять, нет ли чего криминального в багажнике, инспекторы не стали. «Что за странная ориентировка? — подумал Фризе, приходя в себя после секундного шока, который только что испытал. — И кто ее послал?»

Он почувствовал огромное облегчение оттого, что менты не добрались до кейса с полученными в Инюрколлегии документами. Эти два майора вполне могли быть обыкновенными «ряжеными»[8] и вся их «ориентировка» в том и заключалась, чтобы изъять наследственное дело. Ради чего? Ведь он, Фризе, только он и никто другой мог стать обладателем наследства.

«Да все проще пареной репы! — ответил Фризе на собственный вопрос. — Чтобы тот, кто послал “ориентировку” потом диктовал мне свои условия». Он усмехнулся и покачал головой: «Вот запугали бедного обывателя! Мерещится черт знает что!»

Чтобы попасть к Антонову, надо было пройти под аркой большого «сталинского» дома, преодолеть калитку с кодовым замком и объясниться со швейцаром в обшитой золотыми галунами вишневой форме. Швейцар красовался у подъезда застекленного сверх меры фешенебельного здания, олицетворяя собой достаток квартирующих в нем граждан.

— К Виктор Сергеичу? Он предупредил. Проходите. Его лифт — справа. Шифр имеется? — благожелательно, но без подобострастия выпалил всю эту информацию молодой человек. Форма швейцара ему очень шла. И явно смущала.

Шифр у Владимира имелся. Он набрал четыре цифры кодового замка и вошел в шикарный лифт. На панели лифта имелась всего одна кнопка. Фризе нажал на нее. И только по тому, как его мягко прижало к полу, понял, что квартира банкира находится очень высоко.

Оказалось, что Антонов занимает пентхауз.

— Владимир Петрович! Я уж подумал, не попали ли вы в ДТП! — Виктор Сергеевич, вышедший навстречу сыщику в холл, широко улыбаясь, раскинул руки для объятий. — Я уже истомился в ожидании. Пришлось аперитивчиком заморить червячка.

У Фризе были прекрасные отношения с банкиром, когда он разбирался с убийством его литературного секретаря и даже поработал в Историческом архиве, пытаясь выяснить генеалогическое древо семьи Антоновых. Он обнаружил, что Виктор Сергеевич является наследником огромного состояния и одновременно дедом и дядей молодого человека, сына русской и чеченца.

Роясь в пыльных архивных делах, Владимир между делом познакомился с молодым веселым архивариусом с редким именем Генриетта. Она и ее начальница, Таисия Игнатьевна, намекнули сыщику, что в архиве имеются данные о человеке по фамилии Фризе, тоже оставившем большое наследство. И Инюрколлегия собирается найти его правопреемников.

Фризе не придал этим намекам значения. Вскоре Таисию Игнатьевну убили, а связь с Генриеттой прервалась: сыщик завершил свою миссию в архиве.

С банкиром они время от времени встречались, были, как говорится, на дружеской ноге, но в объятия Антонов никогда его не заключал. Держал дистанцию.

Владимир приписал такое неожиданное проявление чувств аперитиву. И правда: банкир благоухал запахом отменного виски, сигары и туалетной воды, которой пользовался и сам сыщик и которую Рамодин упорно называл «нуговоссом», переводя латиницу «Hugo Boss» в русскую транскрипцию. Этим он выражал свое отношение к «богатеньким Буратино».

Обедали они в одиночестве. За столом прислуживала улыбчивая пожилая женщина, с удовольствием подкладывая в тарелку голодного сыщика аппетитно выглядевшие закуски. Время от времени она комментировала подаваемое блюдо, и Фризе понял, что женщина сама и готовила его. И ей приятно, как каждой хозяйке, видеть, что ее стряпне воздается должное.

— Как ни жаль, придется Зинаиду уволить, — сказал банкир с притворным сожалением. — Она задалась целью раскормить меня так, чтобы у меня появилась одышка, отвис живот, зашкалил… как его?

— Холестерин, Виктор Сергеевич, — подсказала повариха. — И печенка ваша стала как футбольный мяч.

— Да, как футбольный мяч.

— Вы не слушайте хозяина, Владимир Петрович, все у него со здоровьем в порядке. Каждый месяц доктора проверяют.

Пока домоправительница украшала стол закусками, Фризе окинул быстрым взглядом столовую. Телевизора в комнате не было. И сыщик расслабился — телевизор он теперь считал предметом повышенной опасности.

— Золотая тетка, — сказал Антонов, когда Зинаида, разложив по тарелкам шашлык из осетра под благоухающим соусом, удалилась. — Сами видите, еда — пальчики оближешь. Жена иногда и за стол не садится со мной. Фигуру блюдет. Вместе с Зинаидой съедят на кухне какой-нибудь бигус и селедочки с печеной картошкой — вот и весь их обед!

— Сейчас тоже по селедочке ударяют?

— Сегодня в поездке. Прилепилась к какой-то церквухе и вместе с другими прихожанками шастает по монастырям. Нынче уехали в Боровский. Она у меня оригиналка. Осуществляет связь крупного бизнеса с народом. На