Шаги за спиной - Эдуард Веркин

– Пап, погоди… – попробовал его задержать Круглов.

Но отец не послушал, рванул вперед, запинаясь за коряги. Неожиданно фонарь его погас. Исчез то есть. И отец исчез вместе с ним.

– Па… – позвал Круглов. – Ты где?

Нет ответа.

Захотелось плакать. Зачем он вообще связался со всем этим, куда все катится?

– Па, ты где?! – спросил он уже почти шепотом.

– Здесь.

Парень резко обернулся. Принялся вертеть по сторонам фонарем. Никого. Сосны. Толстые сосны, за каждой мог вполне спрятаться человек.

– Здесь.

Справа.

– Здесь.

Теперь слева. Слева, вон за тем деревом.

– Да.

Совсем уже рядом.

– Папа! – завизжал Круглов. – Папа!

Он шарахнулся назад, ударился о дерево, расцарапал щеку, сберег фонарь.

– Папа! – Он почти зарыдал.

– Вить, я здесь! – крикнул отец.

Настоящим отцовским голосом.

Парень кинулся на голос, продрался через ломкие ветки смородины, нога поехала, он ухватился за ветку, удержался.

– Осторожно, тут яма, – сказал отец. – Посвети.

Витька переключил фонарь на дальний свет.

Отец стоял в овраге, неожиданно глубоком, Круглов и не знал, что в окрестностях дома есть такой. Надо обследовать тут все получше потом…

Отец курил. Парень начал осторожно, оглядываясь, спускаться вниз.

– Осторожно! – предупредил отец. – Тут скользко, чуть шею себе не свернул. Фонарь кокнул…

Всплыла луна, Витька погасил свет, батарею стоило экономить.

Отец тыкал палкой в землю, Круглов спустился к нему.

– Поскользнулся, – объяснил отец. – Внутри что-то сорвалось…

Он потрогал бок.

– В дрянь какую-то вляпался…

Отец показал сыну руки.

– Слизь какая-то… – Он вытер руки о пальто. – Там наверху… Скользкая.

– Что за слизь?

– А кто его знает… Тут никого совсем, я посмотрел. Только следы.

– Какие?

– Кабаны, кажется, – сказал отец. – Чертовы кабаны, все изрыли… Следы везде…

Отец посветил под ноги. Круглов тоже посветил. Кабаньи следы.

– Необычные… – отец присел на корточки. – Я в детстве в Весьегоне жил, там этого добра полно было.

– Кабанов? – спросил Круглов.

– Да разного всякого…

Отец принялся измерять след пальцами.

– Это вроде кабаний… и на лосиный похож одновременно, я забыл совсем, как оно все выглядит. – Отец почесал голову. – Не знаю, не знаю… А где передние-то, где…

Он поднялся и принялся светить на землю, вглядываться. Круглов стоял рядом. И тоже смотрел. Он совсем не разбирался в следах, но понял, что в этих что-то ненормальное.

– Передних нет, – сказал отец неуверенно.

Он побледнел, Витька заметил это сквозь мертвецкий лунный свет. И еще кое-что заметил. Кость. Мосол, свежий, с обгрызенным мясом.

– Кость, – указал он лучом. – Кости…

– Кабаны всеядны, – ответил отец. – Все жрут, мясо тоже. Это коровья, кажется, кость.

– Кабаны?

Отец снова стал изучать следы. Что-то ему в этих следах не нравилось, морщился он, кривился, ломал сигареты.

– А может, это какие-то другие кабаны? Не наши?

– Пойдем к машине, – отец схватил сына за руку и поволок к дороге.

– А что такого-то? – спросил Круглов. – Что со следами?

Но отец не ответил.

– Телефон потерял, – сказал он. – Представляешь… Наверное, когда в овраг скатился. Что за день такой, с утра началось…

– Уже ночь, – поправил парень.

– Да, точно. Знаешь, как одно прицепится, так и не отвяжется… Слушай, набери-ка, сейчас найдем.

– Точно.

Витя достал телефон, набрал номер отца. Пошел вызов. Телефон зазвенел. Наверху, не в овраге.

– Там, значит, выронил, – сказал отец. – Ладно, пойдем поищем.

Он плюнул под ноги, пнул кость и начал карабкаться по склону. Круглов поспешил за ним, хватаясь за корни, торчащие из земли, и за ветки. Почти на самом верху склона он оступился и съехал вниз.

– Пап, подожди, – попросил Витька.

– Да я сейчас, телефон только…

– Подожди! – крикнул Витька.

– Ладно.

Отец остался стоять на краю оврага, он протянул руку, она оказалась неприятно липкой, Круглов снова едва не сорвался, отец поймал его за рукав и подтянул к себе.

– Сбрось пока звонок, – велел отец.

Витька сунул руку в карман, сбросил вызов. Телефон замолк. Парень оглянулся.

Овраг был освещен. На дне белели кости. Много.

– Смотри, пап, – указал Круглов.

Отец оглянулся.

– Опа… Наверное, скотомогильник тут. – Отец снова вытер руки о пальто.

– Наверное.

– Ладно, потом разберемся. Завтра в санэпидстанцию заеду. Давай, Вить, звони еще.

Круглов набрал номер отца еще раз.

Телефон заработал. Далеко.

– В какой стороне? – прислушивался отец.

– Там, – указал сын. – Кажется, там…

– Не отключайся.

Он двинулся на звонок. Витька за ним.

– Жалко трубку, – рассказывал отец. – Я с ней бизнес начинал, глупо в лесу потерять…

Круглов хотел сказать, что, наверное, в данном случае лучше пожертвовать телефоном. Да, трубка, да, старинная. Но, в конце концов, есть вещи и подороже.

– Она тут недалеко, – бормотал отец. – Мне эту трубку твоя мать подарила. Она в девяносто пятом ездила в Испанию собирать клубнику, три тысячи долларов заработала и купила мне…

Историю про эту семейную трубку Круглов слышал уже полтора миллиона раз и не очень хотел слушать ее сейчас. Но он также знал, что отца остановить уже нельзя.

Телефон замолчал.

– Что такое? – спросил отец.

– Вызов сбросился. Сейчас позвоню.

Парень набрал номер еще.

Звонок.

– В другом месте… – растерянно произнес отец.

Он повернул и двинулся на звонок.

– Стой, папа, – сказал Витька.

– Эту трубку подарила мне твоя мама, и я не хочу, чтобы она оставалась здесь!

– Не надо туда ходить…