Орден тамплиеров. История братства рыцарей Храма и лондонского Темпла - Чарльз Эддисон

Если кто-либо из них поворачивал назад или проявлял меньше мужества, чем подобает, того малодушного воина лишали белой мантии с красным крестом – знака принадлежности к ордену и изгоняли из сообщества братьев на один год, в течение которого он вынужден был есть с земли, не подложив скатерти или салфетки и не имея возможности отгонять собак, которые собирались вокруг и досаждали ему, выхватывая лучшие куски. По истечении года, если он искренне раскаивался, магистр и братия возвращали ему пояс, облачение с крестом и разрешали вернуться к прежней достойной жизни наравне с другими братьями.

Тамплиерам действительно были присущи строгое следование уставу, ревностное исполнение духовного и военного обетов, смиренное послушание начальнику, отказ собственности и аскетический образ жизнии в условиях палаточного лагеря в чистом поле»[114]. Именно так описал жизнь тамплиеров один из сановников Латинского королевства.

А теперь мы возобновим повествование о главных событиях, в которых орден принял непосредственное участие.

В 1172 году рыцарь-тамплиер Вальтер (Готье) дю Мениль был обвинен в убийстве, весть о котором взбудоражила земли Востока. Глава одиозной религиозной секты исмаилитов-низаритов, называемый Старцем Горы, обосновался со своими последователями в горной крепости неподалеку от границы графства Триполи. Члены секты, фанатично преданные своему предводителю, находились в абсолютном подчинении Старцу и по его приказу беспощадно расправлялись с неугодными. Христианские и мусульманские писатели того времени с ужасом перечисляют имена прославленных мужей, павших от кинжала этих безжалостных и искусных убийц, вошедших в мировую историю под названием hassissin – хашшишины, или ассасины[115]. В совершенстве изучившие науку маскировки и вооруженные лишь небольшим кинжалом, они могли проникнуть в охраняемые покои любого государя или знатного вельможи и нанести смертельный удар.

Раймонд II, граф Триполи, стал первым христианским правителем, убитым коварными фанатиками. В 1152 году на него было совершено нападение в Тортозе, одной из приморских сеньорий тамплиеров, замке Антартус, под сводами храма Пресвятой Девы, где граф преклонил колени у подножия древнего алтаря. Тамплиеры не остались равнодушными к столь кощунственному убийству: с оружием в руках они проникли в оплот Старца Горы и вынудили его заключить мир на условиях ежегодной выплаты дани в две тысячи крон в казну ордена.

В девятый год правления короля Амори имам секты наемных убийц шейх Аль-Джабаль Рашид ад-Дид Синан отправил в Иерусалим верного посланника с письмом, в котором обещал королю перейти в христианство вместе со своими подданными, если тамплиеры освободят их от выплаты дани. Предложение Старца при дворе было встречено с энтузиазмом, посланника приняли с большими почестями, развлекали в течение нескольких дней, а на прощание снабдили подарками и обеспечили надежный эскорт до границ королевства. Воодушевленный достойный приемом и снабженный милостивым ответом короля, посланник пересек границу и здесь на глазах у собратьев-исмаилитов, ожидавших его на подступах к крепости, был атакован, ограблен и обезглавлен рыцарем-тамплиером Вальтером дю Менилем[116].

Король Иерусалима, справедливо возмущенный этим вероломным деянием, созвал баронов Иерусалимского королевства на Высочайший совет в Сидоне, на котором постановил отправить к Одо де Сент-Аману двух переговорщиков, чтобы требовать выдачи преступника. Высокомерный магистр Храма велел им сообщить его величеству королю, что члены ордена не подлежат юрисдикции короля и его баронов, что тамплиеры не признают никакой земной власти, кроме власти святого понтифика, ибо лишь он достоин карать братьев за правонарушения. Магистр заявил, однако, что преступление не останется безнаказанным, что преступник арестован и закован в кандалы, а вскорости будет отправлен в Рим, но, пока не свершилось правосудие, он запрещает представителям короля вмешиваться в дела ордена.

Вскоре, однако, магистр сменил гнев на милость и перестал столь упорно настаивать на привилегиях братства. Брат Вальтер дю Мениль был доставлен к королю и заключен в одну из королевских тюрем в Тире, о его дальнейшей судьбе ничего не известно.

После смерти Нур ад-Дина, султана Дамаска, в 1175 году от Рождества Христова, Саладин стал властителем Египта и Сирии. Во главе огромной армии он покинул Каир, пересек пустыню и вновь поднял знамя Магомета на священной земле Палестины. Его армия насчитывала 26 тысяч легких пехотинцев, 8 тысяч всадников, множество лучников и копейщиков верхом на дромадерах, а также 18 тысяч рядовых солдат. Самого Саладина окружала многочисленная гвардия телохранителей, ядро которой составляли мамлюкские эмиры в желтых плащах поверх кольчуг.

Во время великой битвы за Аскалон[117] в ноябре 1177 года Одо де Сент-Аман, магистр Храма, и 80 рыцарей-тамплиеров у холма Гезер прорвали охрану мамлюков, убили их командира и проникли в шатер правителя. Султан в великой спешке вскочил на дромадера и бежал в Египет. В результате неожиданной атаки рыцарской кавалерии гвардия Саладина была перебита, а большая часть армии оттеснена в пустыню, где остатки войска понесли серьезные потери от голода, усталости и палящего солнца[118]. В Египет вернулась лишь десятая часть армии Саладина.

На целый год в Иерусалимском королевстве воцарился мир, но уже к концу 1178 года Саладин собрал огромную армию в Сирии. Чтобы обезопасить дорогу, ведущую из Дамаска в Акру и Иерусалим, тамплиеры приступили к возведению замка Шастеле – мощной крепости на северной границе Латинского королевства, неподалеку от брода Иакова на реке Иордан, на том месте, где сейчас стоит Джиср банат Якуб («Мост дочерей Иакова»).

Узнав о строительстве, Саладин выдвинулся из северной части Сирии, чтобы воспрепятствовать возведению крепости. Король Иерусалима Балдуин IV[119] и все рыцарство Латинского королевства собралось на подступах к крепости, чтобы защитить тамплиеров и строителей. Несмотря на старания иноверцев, крепость была воздвигнута в краткие сроки, тамплиеры разместили в ней сильный гарнизон из 60 братьев и полутора тысяч наемников-мирян. Однако Саладин не желал отступать: в 1179 году с удвоенной энергией он приступил к осаде крепости.