Крутой мэн и железная леди - Елена Арсеньева

– Да бог его знает, – пожала плечами Алёна, хотя,разумеется, позвонивший этого видеть не мог. – Если это не трагические, непостыдные, не тягостные воспоминания, почему бы не освежить их в памяти? Новедь чаще всего мы забываем не просто так, а по какой-то причине. Из чувствасамосохранения, к примеру.

Снова сдавленный вздох. Неужели этот беспредметный разговортак уж волнует позвонившего?

– Не все можно объяснить в двух словах, – прошелестел голос.– Вам совершенно непонятно, к чему я клоню. Но сейчас одно могу сказать: инойраз человек даже не подозревает, что он забыл нечто, для себя жизненно важное.И долг тех, кто рядом с ним, помочь ему, оживить его память.

– Ну да, конечно… – промямлила Алёна, беспомощно глядя наЮрия Литвиненко: не подаст ли ей руку помощи?

Однако Юрий рассеянно крутил на запястье широковатый емубраслет часов и невидящим взором смотрел на циферблат. Наверное, был заняткакими-то своими мыслями. Хоть в бок его пихай, словно на экзамене, и просишпаргалку! Сама Алёна никак не могла уразуметь, что отвечать – а главное, не всилах была понять, о чем, собственно, обладатель этого, какого-то безжизненногоголоса спрашивает!

– Я постараюсь оживить вашу память о забытом друге, о том,что было когда-то дорого сердцу, – прошелестел он. – Я сделаю это не позднее,чем… – И, не договорив, он отключился.

Раздалась музыка.

Юрий Литвиненко подмигнул Алёне:

– Я забыл вас предупредить, коллега. Немалый процент звонковна подобных передачах составляют обращения откровенных психов. О, «Високосныйгод»! Ну надо же, сегодня ставят сплошь мои любимые группы!

И негромко запел:

Он садится с нею рядом,

Он берет ее за плечи –

И причудливым узором

Засверкают его речи…

Слушай: там, далеко-далеко, есть земля,

Там Новый год – ты не поверишь! –

Там Новый год два раза в год…

* * *

Что было написано

на некоем клочке бумаги

– Червонцы золотые, 1898 года, проба 900, вес 8,6 г каждая –86 штук. 86 x 100 $ = 8.600 $.

– Золотые монеты по 7,5 рублей, 1900–1903 года, проба 900 –18 штук, 1800 $.

– Золотые монеты по 15 рублей [8], 1898–1900 года – 14 штук,1400 $.

– Золотые монеты по 5 рублей, 1890–1903 года, 90 штук – на9000 $.

– Перстень золотой с бриллиантами, рубинами и сапфирами – 15750 $.

– Изумруд – 1500 $.

Итого драгоценностей антикварных примерно на сумму – 38 050$.

– Валюта – долларов 100 500, евро – 138 300.

Всего около 250 000 долларов.

Код 6 11 0 25…

Дальше оборвано

* * *

– Ух ты, как черемухой пахнет! – сказал Юрий Литвиненко,выходя вслед за Алёной на крыльцо бывшего проектного института на углу Ошарскойи Белинки, где весь третий этаж занимала радиостудия «Голос Волги».

Было темно, безветренно. Во влажном воздухе пахло близкимдождем.

– Вам куда, на трамвай, на троллейбус, на маршрутку? В какуюсторону?

В прошлый раз Алёну подвезла домой Лада, однако нынчевечером писательница явно не заслужила такой милости: практически весь вечер вэфире солировал Литвиненко, и Алёна Дмитриевна присутствовала в студии чистодля мебели. Впрочем, Юрием режиссер тоже осталась недовольна: никакойсерьезности! Ёрничает, подкалывает слушателей, как будто забавляется ихпроблемами. Никакой ответственности! И опять же – слишком многословен. За часпоговорил всего с четырьмя звонившими. Лада нарочно задержалась в студии,дожидаясь, пока ведущие уйдут. Вот еще, развозить их, бензин тратить!

– Да мне всего четыре квартала: по Ошаре до Генкиной, апотом повернуть и до Ижорской. Я пешком.

– О, отлично. Я вас провожу, а потом сяду на троллейбус ипоеду в свою Кузнечиху.

– Да не надо меня провожать. Тут же рядом. Я сама отлично…

– Ну да, конечно, – хмыкнул Юрий. – Сама, сама… Вы меня закого принимаете? Ночью предоставить женщине идти одной! А вдруг волк? Я имею ввиду, а вдруг разбойник какой-нибудь? Хотя, если честно, к вам никакойразбойник не привяжется.

– Вот так! – растерянно сказала Алёна. – Это почему,интересно?

– Вы как будто огорчены? – хохотнул ехидный Литвиненко. – Выпо сути своей не жертва. У вас нет жертвенного комплекса. Ваши страхи гнездятсяв вашем воображении, а в реальной жизни вы настолько защищены своим энергетическимкоконом, что любой разбойник о него расшибется.

Алёна изумленно уставилась на него.

– Не верите? – запальчиво спросил Юрий. – Или не понимаете,о чем речь? Попытаюсь пояснить. В США существуют клубы жертв психологическойподдержки изнасилований. Недавно читал: там среди посетительниц есть дамы,которых изнасиловали по два, три раза, а одну – аж пять раз. Это как же надоощущать себя, интересно? То есть женщина к этому всегда морально готова, да? Ачто касается вас… Готов спорить, что на вас никогда в жизни не нападала ни однасобака – я имею в виду, которая лает или кусается, канис вульгарис. А если дажекакая-нибудь дура тявкнула, то укусить не осмелилась. Так?

– Конечно. Потому что я их люблю и совершенно не боюсь. Ониже звереют только от страха.

– Что и требовалось доказать. А как насчет эксгибиционистов,как их называют изысканные профи, а по-русски говоря, дрочил? Не приходилосьвстречать?

– Да, конечно, приходилось. В Театральном скверике онииногда, так сказать, наслаждаются жизнью, но я их стараюсь не замечать. Оникак-то… стушевываются от этого.

– Доказательство номер два! Вы их не замечаете – они истушевываются. И что, ни один так и не приставал?