Солнце и пламя - Андрей Васильев

Эльфийская, короче. Только они наконечники золотят, больше никто.

Опередили меня ушастые, я сам хотел этого крикуна успокоить.

Собственно, бой был почти закончен, имперская полусотня практически перестала существовать.

Пару солдат, пытавшихся скрыться в лесу, настигли стрелы, сбив их с лошадей. Еще троих, стоящих спина к спине и ощерившихся сабельными клинками, прикончил «молот воздуха», расплескав кровавую кашу во все стороны. Это Рози постаралась, она на такие вещи мастер. Рунная магия рунной магией, но и с другими разделами чародейства она дружит.

Боги, все же страшная штука война. Страшная. Всего несколько минут назад эта полянка была олицетворением красоты природы и вечного покоя. Зеленый покров с яркими солнечными бликами на нем, красные пуговки земляники, птичий щебет… Отдохновение души и сердца.

И вот сюда пришли мы. Развороченная земля, выжженные пятна, жалобно хрипящие кони, стонущие люди и – кровь, кровь, кровь… Кровь везде.

А еще – Магдалена, лежащая на траве, раскинувшая руки так, будто собирается взлететь в небо, подобно птице. Спокойное выражение лица, закрытые глаза и черное оперение на арбалетном болте, торчащем у нее из груди.

– Я вообще мало чего боюсь, – сказала нам Фриша, стоящая на коленях рядом с телом Магдалены. – Только вот луков и арбалетов начинаю опасаться. Слишком много наших именно они к Престолам Владык отправили. Флоренс, Луиза с Робером, Ромул…

– Сюзи Боннер еще, – добавил я, почему-то совершенно не думая о том, что, скорее всего, за спиной у меня один за другим из леса сейчас выходят эльфы. – Тогда, на стене замка.

– Потому что на равных у них нет против нас шансов, – бросила Рози, еще разгоряченная после боя. – Стрелы да костры, вот что они для нас готовят.

Кто именно «они», моя избранница не уточнила, но только всем и так все понятно было. Все, кто не входит в наш узкий круг. Весь мир, проще говоря.

– От судьбы не уйдешь, – заметила Эбердин, опускаясь на траву рядом с телом нашей подруги. – Обвал ее пощадил, от гномов она отбилась, а тут вот сплоховала. Не успела увернуться, значит. Нога ее подвела, думаю. Связки она очень сильно потянула, я уж лечила-лечила, а все равно.

Это да, если кому и не хватало лошадки в пути, так это ей. Карл пару раз под вечер даже предлагал Магдалене на закорки к нему взгромоздиться, только та то ли стеснялась, то ли за шутку это принимала, потому всякий раз отказывалась.

– Прозвучит дико, но с этими господами мы встретились удачно, – уголок рта у Гарольда дернулся. – По крайней мере, теперь не придется доказывать эльфам, что мы не союзники Империи. Лучших аргументов, чем те, что уже предъявлены, не сыскать.

Кстати, об эльфах – их и в самом деле на поляне прибавилось, но к нам они пока не подходили. Одни добивали раненых, другие обшаривали трупы. А еще один, высокий, со светлыми, почти белыми волосами, заплетенными в три косы, и в плаще с золотой окантовкой общался с тремя уцелевшими солдатами. Ну как общался – похоже, допрашивал.

Вот один из них резко выкрикнул:

– Не тебе, нелюдь, такие вопросы задавать! – и тут же лишился головы. Эльф снес ее с плеч человека одним выверенным движением, я, признаться, его толком и не заметил. Росчерк стали – и вот из безголового тулова фонтаном хлещет кровь.

Второй воин оказался не менее несговорчивым и, как следствие, таким же невезучим. А вот третий что-то забубнил, причем охотно и поспешно.

– Сейчас этот патлатый с имперцем закончит и к нам придет, – уверенно заявил Мартин. – Не люблю я эльфов, никогда не знаешь, что от них ждать.

– Смерти, если мы им не понравимся, – равнодушно отметил Эль Гракх. – Причем быстрой, что, в общем-то, неплохо. Фриша была права. Поляна в кольце, а мы на прицеле.

И верно – эльфы как-то очень ловко и незаметно рассыпались по окружности поляны и теперь, стоя у деревьев, безразлично смотрели на нас, держа стрелы на тетивах луков. Не натянутых, но тем не менее.

– Не понравимся – будем воевать. – Гарольд, поморщившись, вырвал арбалетный болт из груди Магдалены. – Не в первый раз.

– А ты сделай так, чтобы все прошло так, как нам надо, – жестко заявила ему Рози. – Не можешь сам – давай я поговорю. У меня получится, поверь.

– Разберемся, – уклончиво ответил ей Гарольд. – Раньше времени только в беседу не лезь, очень тебя прошу.

Эльф тем временем срубил голову и третьему солдату, несмотря на разговорчивость последнего, а после направился к нам, не убирая свой длинный, чуть изогнутый клинок без гарды.

– Мое почтение, – выставил ладони перед собой Монброн, показывая, что безоружен. – Надеюсь, вы не откажетесь меня выслушать?

– Не откажусь, – ответил ему эльф. – Собственно, по этой причине вы до сих пор и живы.

Голос у него был мелодичный, навевающий воспоминания о чем-то давным-давно услышанном и забытом. То ли о песнях матери, которые та тихонько нашептывала мне маленькому в ухо, чтобы я скорее засыпал, то ли о майском вишневом саде, осыпанном белыми лепестками.

Магия эльфийских голосов хорошо всем известна, даже поговорка такая есть: «Не верь гному, когда речь идет о щедрости, не верь нордлигу, когда речь идет о доброте, и не верь эльфу никогда, а особенно когда он говорит». Умеют ушастые что-то такое в наших душах задеть – потаенное, от всех спрятанное, с детства забытое. А пока ты пытаешься понять, с чего так разомлел, они тебя – хап! Добро, если только до нитки разденут, – могут и кинжалом под ребро приласкать.

– Мы рады встретить подданных короля Меллобара, – заявил Гарольд громко. – Собственно, именно к вам мы направлялись.

– Люди шли к эльфам, – задумчиво промурлыкал обитатель вечнозеленых лесов. – Вы не знаете, что между нашими народами война? Звенит сталь, льется кровь, и все время кто-то умирает.

– Все так, – подтвердил Монброн. – Но случившееся здесь очень четко дает понять, на чьей стороне мы в этой войне выступаем.

– Пока я вижу только то, что вы выступаете на своей собственной стороне, – уточнил эльф. – Да, да, вы пролили кровь своих соплеменников, но это не означает того, что мы союзники. Пока все сами по себе – слуги императора Линдуса, служители короля Меллобара и вы, юные незнакомцы. Отдельно замечу, что в лесах Медона не любят тайны. Ни свои, ни чужие. Эльфы – открытый и честный народ, что бы про нас ни говорили.

– И это верно, – помолчав, подтвердил Гарольд. – Пока мы на своей собственной стороне, но хотели бы присягнуть на верность королю Меллобару. Его враги – наши враги, так уж получилось. Вместе воевать куда удобней, чем поодиночке, согласитесь, уважаемый… Прошу прощения?

– Атиль, – чуть помедлив, представился эльф. – Атиль из дома Тонно, третий сын своего отца.

Он назвал нам свое имя, и это хороший признак. Все знают, что ушастые невероятные лицемеры и лжецы, но при этом кое-какие традиции они исполняют свято. Например, никогда не называют свое имя тем, кого считают того недостойными. Или тому, кто заведомо обречен на смерть.