Отбор. Элита. Единственная - Кира Касс

дня сегодня, не поговорив с ним. Я собралась с духом и дрожащей рукой открыла дверь. Аспен наклонил голову набок, прислушиваясь к голосам, доносившимся из коридора. Потом наконец с осуждающим видом повернулся ко мне, и его тяжелый взгляд стал последней каплей.

– Прости, – выдохнула я.

– Не то чтобы я не понимал, что рано или поздно это случится. Просто это стало для меня шоком.

– Я должна была все рассказать тебе раньше. – Я вышла в коридор.

– Это уже неважно. У меня просто в голове не укладывается, что ты с ним спала.

Я положила ладонь ему на грудь:

– Аспен, я не спала с ним. Честное слово.

И тут, когда, казалось, уже ничего испортить было нельзя, из-за угла, держа за руку Крисс, вышел Максон. Его взгляд впился в меня, в пылу убеждения вжавшуюся в Аспена. Я попятилась, но недостаточно быстро. Аспен обернулся к Максону, собираясь объясниться, но ошеломление было столь велико, что он по-прежнему не мог выдавить из себя ни слова.

У Крисс отвисла челюсть, и она поспешно прикрыла рот рукой. Глядя в потрясенные глаза Максона, я покачала головой, силясь безмолвно объяснить, что это недоразумение.

Максону потребовался всего лишь миг, чтобы вновь обрести самообладание.

– Я наткнулся на Крисс в коридоре и собирался объяснить мой выбор вам обеим, пока не появились журналисты, но, похоже, у нас есть более насущные вопросы.

Я взглянула на Крисс, и для меня стало пусть небольшим, но утешением, что в ее взгляде не было торжества. Напротив, вид у нее был подавленный.

– Крисс, будь так добра, вернись к себе в комнату. Только тихо, – велел Максон.

Она сделала книксен и поспешила прочь, радуясь возможности самоустраниться. Максон глубоко вздохнул, прежде чем вновь взглянуть на нас.

– Я так и знал, – сказал он. – Я твердил себе, что это безумие, что ты наверняка сказала бы мне, если бы это было так. Я считал, что ты честна со мной. Надо же было не поверить своему внутреннему голосу. Я знал это с самой первой встречи. Как ты на него смотрела, какой рассеянной была. Этот чертов браслет, эта записка на стене, все те разы, когда я считал, что ты уже моя, а потом внезапно терял тебя снова… Это был ты, – сказал он, глядя на Аспена.

– Ваше высочество, это моя вина, – солгал Аспен. – Я преследовал ее. Она недвусмысленно дала мне понять, что не заинтересована в отношениях ни с кем, кроме вас, но я все равно продолжал ее осаждать.

Ничего не отвечая, Максон подошел к Аспену вплотную, глядя ему в глаза:

– Как тебя зовут? Твое имя?

Тот сглотнул:

– Аспен.

– Аспен Леджер, – произнес Максон, точно пробуя эти два слова на вкус. – Прочь с глаз моих, пока я не отправил тебя на верную смерть в Новую Азию.

У Аспена перехватило дыхание.

– Ваше высочество, я…

– Вон отсюда!

Аспен бросил на меня взгляд, потом развернулся и пошел прочь.

Я стояла на месте, безмолвная и неподвижная, не отваживаясь взглянуть Максону в глаза. Когда я все-таки набралась духу сделать это, он дернул подбородком в сторону моей комнаты, и я вошла внутрь, а он последовал за мной. Обернувшись, я увидела, что он закрыл дверь и провел рукой по волосам. Потом подошел и встал передо мной, и я перехватила его взгляд, брошенный на смятую постель. Он издал горький смешок.

– И давно вы с ним? – спросил он негромко, по-прежнему держа себя в руках.

– Помнишь, когда мы поссорились… – начала я.

– Мы ссоримся не переставая с того самого дня, как только познакомились! – взорвался Максон. – Говори яснее.

Я содрогнулась, но ответила:

– После вечеринки в честь дня рождения Крисс.

Его глаза расширились.

– Значит, практически с тех пор, как он появился здесь, – произнес он с каким-то сарказмом в голосе.

– Максон, прости, пожалуйста. Сначала я защищала его, а потом себя саму. А после того, как выпороли Марли, я боялась сказать тебе правду. Я не могла тебя потерять! – взмолилась я.

– Потерять меня? Потерять меня? – переспросил он изумленно. – Ты возвращаешься домой с небольшим состоянием, новой кастой и мужчиной, которому ты по-прежнему нужна. Единственный проигравший сегодня – это я.

Я словно получила удар под дых.

– Я возвращаюсь домой?

Он посмотрел на меня как на идиотку:

– Сколько, по-твоему, раз я должен позволить тебе разбить мое сердце, Америка? Ты на полном серьезе считаешь, что я женюсь на тебе и сделаю тебя моей принцессой, когда ты почти все это время обманывала меня? Я отказываюсь позволять измываться надо мной до конца жизни. Если ты не заметила, мне и так немало досталось.

– Максон, пожалуйста, – разрыдалась я. – Прости меня! Это не то, что ты подумал! Честное с-слово. Я люблю тебя!

Он неторопливо подошел ко мне вплотную. Глаза у него были безжизненные.

– Из всей кучи вранья, которое я услышал от тебя, это самое мерзкое.

– Это не…

Он взглядом заставил меня умолкнуть.

– Скажи служанкам, пусть принимаются за работу. Ты уедешь отсюда при полном параде.

Дернув плечом, он отправился в будущее, которое всего несколько минут тому назад было у меня в руках. Я развернулась и, держась обеими руками за живот, как будто все мое существо разрывалось от боли, подошла к кровати и свернулась на ней калачиком. Ноги отказывались меня держать.

Я плакала и плакала, надеясь, что слезы помогут ослабить нестерпимую боль до того, как начнется церемония. Как ее пережить? Я посмотрела на часы, чтобы понять, сколько у меня времени… и увидела пухлый конверт, который Максон дал мне вчера ночью.

Я подумала, что это последнее, что у меня от него останется, и сломала печать, чувствуя, как от отчаяния рвется сердце.

Глава 29

25 декабря, 16:30

Дорогая Америка,

с твоего отъезда прошло семь часов. За это время я уже дважды порывался пойти к тебе в комнату, чтобы узнать, понравились ли тебе подарки, а потом спохватывался, что ты уехала. Я так привык к тебе, к тому, что ты постоянно где-то рядом, что твое отсутствие кажется чем-то странным. Несколько раз я уже совсем было собрался тебе позвонить, но побоялся быть навязчивым. Не хочу становиться для тебя клеткой. Я не забыл, как в тот самый первый вечер, когда ты только сюда приехала, ты сказала, что чувствуешь себя во дворце как в клетке. Думаю, со временем ты