Чужая корона - Алексей Изверин

Я мысленно плюнул. Ведь напишет же!

— Не, пожалуй, очень сильно. — Вздохнул я. — Напиши вот что. Замок утонул в нечистотах, повсюду доблестные королевские гвардейцы находили мертвецки пьяных рыцарей и их слуг. Везде следы невоздержанности в пище и неподобающих развлеченияй. Его Величество Седдик Четвертый был возмущен открывшейся картиной. Пока мои доблестные воины проливали кровь на полях сражений, некоторые несознательные личности предпочли проводить время в пьянке и праздности. Мало того, они чинили разорение и разор моим подданным… Не, последнее слово тоже убери.

И совсем не надо писать, что тут, в сарае при замке, нашли в одном бараке с десяток женщин… Тьфу, мерзость‑то какая, тьфу, мерзость… Твари. Кто придумал‑то, что рыцарь там о прекрасной даме аж ручку подаст, плащик там на дорогу бросит, чтобы изящные туфельки дамы сердца не ступали на грубую дорожную грязь?

Нда. Тот, кто придумал, был человеком от реального мира далеким. Потому что благородная дама или даже благородная девица, волей случая попавшая в трудное положение, заслуживают галантного или куртуазного обращения, а вот про селянок‑то ничего не сказано! Их‑то можно!

Иное дело простые воины, кольчужники и гвардейцы, они как‑то к такому зрелищу не привыкли, и пьяных рыцарей иногда пинали чересчур сильно. Отловил полевого врача, недоучившегося студента, приказал по возможности оказать попавшим в сложное положение дамам помощь и отпустить по деревням. Заодно приказал поставить охрану и никого в сарай тот проклятый не пускать.

Но об этом‑то писать точно не надо, нет же?

Зато очень надо написать, как ядра пушек отскакивали от стен, и как несгибаемый рыцарский строй несся прямо через картечь, как сверкали шлемы и латы, как отскакивали пули от рыцарской брони… И как рыцари, верные королю, храбро сражались. Да. Это обязательно надо написать.

— Добавь "по словам очевидцев", ясно? — Заметил я. — Очевидцев найдет Феликс… Тьфу, Подснежник найдет. К нему обратись.

Шуго скрипел пером как оглашенный. Компьютер бы ему, однако. И хороший принтер… Есть в том что невозможное? Если уж генератор сюда получилось перетащить и запустить, и ноутбук получилось… Хотя, с другой‑то стороны.

— … бывший командующий королевской гвардией граф Ипоку! — Сказал Шуго.

— Ага. — Я отвлекся, не услышал. — Нашли?

— Барон Утрехт нашел. Во дворе.

— Молодец‑то какой у нас барон! — Восхитился я. В самом деле, барона надо как‑то отметить, если бы не он, то рыцари бы нас покрошили в мелкий винегрет.

— Честь служить вам, Ваше Величество. — Ответил на мой вопрос о награде барон.

А награждать‑то надо. Это у меня в мире рыцарь гневно отвергает награду, отвечая, что не за страх и за милости, а за совесть служит. А тут награда герою важная часть отношений между вассалом и сеньором. Если кто‑то скажет, что не надо мол награды, королю служить честь, то его просто не поймут. Как не поймут и короля, который награду зажал.

Что дать‑то? Денег, земель? Ни того, ни другого у меня нету пока что… Хотя… Хотя у меня есть Феликс, который уж точно знает, что же барону Урехту может быть нужно. Дам ему задание, пусть ищет.

Или самому спросить?

— Проси. — Опрометчиво сказал я.

— Ваше Величество, можно ли наедине? — Спросил барон Утрехт. Барон Шорк ощутимо напрягся.

— Говори, у меня тайн нет. — На замковой башне мы только втроем были.

— Есть у меня племянница, Ваше Величество. Мне бы хотелось, чтобы она получила хорошее образование… Но я не могу устроить её в Королевский Университет, потому как…

— Деньги — пыль. — Сказал я. — Если в них дело?

— Только в них, Ваше Величество. Но…

— Барон Утрехт, я в ближайшее же время прикажу выделить сумму, достаточную, чтобы ваша племянница прошла полный курс… То есть полное обучение в Королевском Университете. По её выбору. Но ведь есть что‑то ещё?

— Я бы не хотел, чтобы девушка оказалась одна среди соблазнов большого города, Ваше Величество…

Каких ещё в задницу соблазнов? Видел бы ты, барон Утрехт, как иногда отрывались первокурсницы — студенточки из‑за МКАДа, попав в общагу из‑под родительского присмотра. Соблазны большого города… Да какой это, в задницу‑то, большой город? И какие тут могут быть соблазны? У нас вот полно, мальчики с деньгами, ночные клубы, куда без денег не пускают, и опять же, дом родительский со строгой мамой далеко…

— За девушкой присмотрят надежные люди. Я не обещаю, что она не поддастся соблазнам нашей столицы… Но обещаю ей свою защиту, пока она не будет нарушать наши законы. Даю слово.

— Благодарю, Ваше Величество. — Поклонился мне барон Утрехт.

Нда. Это у нас называлось "пристроить в институт", по ходу у Васнецова предки какие‑то крупные милицейские начальники. Ну вот и я теперь, получается, кого‑то могу в институт пристроить.

Под вечер к моей королевской палатке подошел Петрович. И как он все время умудряется от охраны уходить‑то? Мохнатый, лохматый, в простой одежке, как тут крестьяне одеваются, а за спиной торба на веревке.

— Заходи. — Пригласил я его. — Располагайся. С чем пожаловал?

— Ваши враги, высокий королек! — Буркнул Петрович. Поставил торбу свою на пол, покопался в ней, и продемонстрировал мне ожерелье из больших пальцев, только что срезанных. Многие ещё кровили.

— Вот ничего себе. Убери эту гадость. Сколько тут народу?

Барон Шорк сглотнул.

— Все, кто из замка бежал. — Сказал Петрович. — Все людишки. Кого могли.

Ожерелье он меж тем спрятал в большую торбу обратно.

— Молодец, договор выполняешь. За то… За то дарую я тебе… Дарую… Что ты хочешь?

— Чтобы войска Вашего Величества нас не трогали! — Быстро сказал Петрович.

— Так они вас и так не трогают… Может, денег? Или?

— Наша думать. — Сказал Петрович. — Твои враги умирать, высокий королек.

— Хорошая какая идея. — Вздохнул я. — Давай с тобой договариваться, как и где общаться будем… Ну как бы тебе объяснить‑то, волосатому? Ну как я вот тебя найду, если мне будет надо?

Петрович явственно побледнел.

— Ну не трясись. Вдруг я поговорить захочу, какое‑нибудь предложение сделать. Вот, к примеру, есть у меня лампы хорошие, видал? — Я показал на светодиодную лампу. — Если желаешь, бери штук десять, лес освещать. Темно ж, небось, по тропам‑то шарить? Лампы хорошие, сделаны из эк… эк… чистого природного материла, никакой химии и колдовства… Металл, дерево, кровь земли… Повесишь в жилище, будет тебе свет и уют!

Петрович побледнел ещё больше. Я сначала не понял, в чем тут дело, но потом вспомнил свои расказни про горючие и ядовитые воды.