Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - Юрий Колесников

– Ты мне зубы не заговаривай, собака. Думаешь, не знаю, что ты за скотина? – сурово предупреждал Васин. – Скоро встретишь своего товарища Скандилова, по которому тоскуешь. Он тебя ждёт! Так что давай, топай и не падай, или пристрелю. Слышь, гадина?!

– Значит, это ты, старший лейтенант, помог ему и всем остальным на совещании в землянке?

– Всё по заслугам! Теперь твоя очередь настала. Вставай, приказываю! Последнее предупреждение!

– Встаю, встаю я, господин старший лейтенант доблестной армии генерала Власова.

– Наконец-то скумекал, легавый пёс! А сейчас пошли. Слышь?!

Последовал крепкий пинок ногой, на который напросился задержанный. При этом он так кувырнулся в снегу, что пока поднимался, сумел наконец-то ухватиться за головку финки, подтянул её немного в голенище.

С лицом, окровавленным от полученных чувствительных ударов сапога, Котельников не прекращал просить прощение. Как бы поскользнувшись в снегу и почти прильнув к Васину, который оттолкнул его локтем, он в одно мгновение оттеснил туловищем в сторону ствол его автомата, мигом из сапога достал финку и со всей силой начал наносить молниеносные удары ему в горло, в лицо, в глаза…

Раздался дикий вопль и одновременно загремела очередь автомата, ствол которого Котельников сумел отвести круто в сторону. Продолжая с невероятной быстротой наносить удары, угодил наконец-то в глаз. Васин пошатнулся, продолжая стрелять, но остановился его автомат. И он повалился с захлёбающимся от крови храпом.

Стоявший в нескольких шагах Гороховский, видимо, не сразу сообразил, что происходит. Тут он спохватился, направил автомат на Котельникова, который сразу крикнул ему:

– Не смей, Игорь! Ты не при чём. Остановись!

Но тот оставался глухим, пытаясь второпях оттянуть затвор, который никак не поддавался, – видимо, примёрз или забился снегом. Но от дёрганья мог уже «разработаться», и последует очередь! Смертельная. Из подаренного тем же Котельниковым автомата.

Пришлось и с Игорем поступить так же, как с его дружком, оказавшимся засланным изменником-убийцей.

Весь в своей и чужой крови, Котельников настолько был возбуждён, что сняв свой маузер с плеча предателя, бросился бежать. Но вдруг спохватился! Он выпустил из вида свою драгоценную полевую сумку, вытянутую предателем у него из-под головы. Тотчас же вернулся и, снимая сумку с плеч хрипевшего в предсмертных судорогах изменника, бросил настороженный взгляд в сторону мачты с крытым грузовиком, затем добавил обоим «для верности».

Между тем рокот мотора гитлеровской радиостанции продолжался. Не исключено, что его шум приглушил происходивший в низине поединок. Всего в трехстах, максимум четырехстах метрах.

Котельников бежал из последних сил, задыхался и падал, оборачивался и бросал беспокойные взгляды в сторону мачты, где продолжал тарахтеть на возвышенности фашистский грузовик.

Поднимаясь вверх по склону, издали увидел радиста Федю Кукушкина с автоматом в руках и медсестру с накинутым на плечи его полушубком и ушанкой. Лора стояла в слезах, с осунувшимся почерневшим лицом и в испуге смотрела на взбиравшегося командира группы.

– Вы ранены в голову! – сочувственно, с трудом выговаривая слова, сказала Лора. – У меня бинт, дайте перевяжу.

Едва переводя дыхание, не в состоянии говорить, Котельников только спросил: «Как здесь, наверху?»

Лора ответила:

– Когда мы уходили – все спали. А когда сама проснулась, не сразу увидела вещи, лежавшие на снегу. Смотрю – автомат, а вас нет! Испугалась. Вижу, нет и моих Васина с Игорем. Тут же разбудила первого попавшегося. Вместе мы бросились к краю спуска. Увидели вас раздетого.

– Что случилось? – спросил наконец Кукушкин. – Кровь на лице. А где те два оболтуса?

Быстро одеваясь, Котельников махнул рукой:

– Расскажу потом. Слышите шум мотора? Там немецкая радиостанция! Срочно будите всех! Будем уматывать! Следы-то остались!

Котельников торопил всех. Снегом протёр лицо, вытер его краем внутренней части полушубка и стал одеваться.

Поднимавшиеся спросонья хватали оружие и вещи. Никто не мог понять, что приключилось с командиром, почему его лицо в крови?

Уходили в тревоге и догадках. Заметили, что у сникшего Изотова как-то странно искривились губы. Да и сам он выглядел пришибленным. Колька Белинов старался помочь командиру застегнуть полушубок и без конца спрашивал, что приключилось.

– Не пойму я… Хоть слово скажите.

– Потом!

Кто-то всё же спросил:

– Чего-то ни слова про тех двух приятелей? Васина и идиотика? Что-то не видать их?!

– Я сказал – потом.

Больше никто ничего не спрашивал. Шли молча, сосредоточенно, все время оглядываясь назад. Были уверены, что с выходом к Ипути всё изменится в лучшую сторону, а получалось наоборот.

Всё же немного спустя Белинов, с закинутым на одной стороне плеча мешком с «крутилкой», спросил:

– В самом деле, почему-то не видать двух наших оболтусов?

– У них всё в порядке! – на ходу ответил Котельников. – Хорошие ребята…

– Прямо уж «хорошие», – тут же отреагировал Колька.

– Чтобы они оказались такими хорошими? – произнесла Лора. – Не поверю! Видимо, что-то не так?

– Почему не поверите? Они же с вами пришли! А Васин вообще был у вас в отряде командиром отделения! – напомнил Котельников, но тут же сказал: – Об этом позже.

Все поняли, что не время задавать командиру вопросы. Догадывались, что приключилось что-то ужасное.

Когда отошли на приличное расстояние, на первом привале командир поредевшей группы коротко проинформировал обо всём опешивших товарищей. Вопросы, очевидно, были, но все словно онемели от услышанного.

С неделю пришлось помаяться, пока случайно не удалось найти место нахождения бригады осназа. За это время уцелевшие немного привели себя в порядок.

Светало. Впереди заметили хатёнки и тянувшийся к небу дымок. Там и решили задержаться, когда вернулись двое, уходившие узнавать, что творится в селе. В одной хате расположились Котельников с Изотовым и Белиновым. Остальные по соседству. Хозяйка хатёнки – одинокая бойкая старушка. Сын – красноармеец ещё с финской, дочь ушла с отступающей армией. В соседней избе нашли приют медсестра Лора с радистами и их помощниками. Хозяйка – старушка с внучкой лет десяти.

Гости рассчитывали остановиться здесь на сутки. Но потом стали продлевать срок. Ситуация позволяла. Да и хозяева, как не раз уже бывало, оказались заботливыми. И не только они, но и соседи помогали, чем могли. В том числе и той же бульбой.

На вторые сутки Котельников спросил Колю Белинова: