От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - Виктор Гаврилов

В целом накануне войны советская артиллерия уступала германской в подвижности, в реактивных системах и в оснащенности средствами артиллерийской разведки. Каждая дивизия вермахта имела довольно современный штатный дивизион артиллерийской инструментальной разведки. В Красной армии подобными дивизионами располагали только артиллерийские полки РГК.

Кроме того, ввиду незавершенности формирования артиллерийских противотанковых бригад в Красной армии, в отличие от вермахта, практически не было противотанковых средств РГК.

Значительная роль отводилась кавалерии. Считалось, что конница может успешно действовать совместно с танковыми соединениями в составе армейских и фронтовых подвижных групп.

В связи с формированием механизированных корпусов число кавалерийских дивизий с лета 1940 года до начала войны сократилось с 25 до 13[1712]. В кавалерии осталось четыре корпусных управления. Каждый корпус имел, как правило, две дивизии. Дивизия включала четыре кавалерийских и один танковый полк, конно-артиллерийский и зенитный дивизионы, а также подразделения обеспечения и обслуживания. Кавалерийские дивизии, объединенные в кавалерийские корпуса, в соответствии с теорией глубокой наступательной операции должны были наряду с механизированными корпусами составлять конно-механизированную армию (группу) фронта, предназначавшуюся для развития успеха во фронтовой наступательной операции.

СССР являлся пионером создания воздушно-десантных войск. Первой советской воздушно-десантной частью стал созданный в марте 1931 года по инициативе М. Н. Тухачевского опытный воздушно-десантный отряд. 5 января 1932 года РВС СССР принял решение о создании четырех авиамотоотрядов[1713]. Через два года в маневрах участвовало 600 парашютистов. В 1935 году на Киевских, а 1936 году на Белорусских маневрах десантировалось до 3 тыс. парашютистов, а 8 тыс. человек с артиллерией, легкими танками и другой боевой техникой высаживались посадочным способом.

В соответствии с разработанной теорией глубокой наступательной операции воздушно-десантные части и соединения должны были высаживаться в тылу противника в интересах фронта, армии, корпуса или дивизии. Предполагалось, что таким образом они будут воздействовать на оборону противника по всей ее глубине.

Всего в РККА к лету 1940 года имелось шесть воздушно-десантных бригад. Однако их боевые возможности были невысоки, и бригады не могли эффективно решать возложенные на них задачи. Поэтому в конце апреля 1941 года началось формирование пяти воздушно-десантных корпусов. Каждый корпус должен был состоять из трех воздушно-десантных бригад, танкового батальона и других подразделений. На их комплектование было обращено несколько стрелковых дивизий. Однако время, отпущенное на реорганизацию воздушно-десантных войск, не позволило к началу войны сформировать и подготовить соединения к выполнению задач по предназначению.

Следует отметить, что в Красной армии не было специальной военно-транспортной авиации, а предназначавшиеся для транспортировки десантов бомбардировщики ТБ-3 представляли собой устаревшие, тихоходные машины. Только 5 июня 1941 года было принято решение о формировании при каждом воздушно-десантном корпусе двух десантно-бомбардировочных полков. Однако до начала войны эти полки не удалось обучить транспортировке и выброске воздушных десантов.

Следовательно, воздушно-десантные войска, которым в теории глубокой операции отводилась весьма существенная роль, накануне войны были еще в стадии формирования.

Специальные войска, выполняющие важнейшую задачу по обеспечению боевых действий, также находились в процессе реорганизации и технической перестройки.

Организационно инженерные войска РККА состояли из войсковых и армейских частей и подразделений, а также частей резерва Главного Командования. Стрелковый полк имел саперную роту, стрелковая дивизия – саперный батальон двухротного состава, стрелковый корпус – инженерно-саперный батальон трехротного состава. В танковой дивизии имелся моторизованный саперный батальон, в штате армий находились инженерные батальоны и отдельные специальные роты. Инженерные части резерва Главного Командования были представлены отдельными инженерными и понтонно-мостовыми батальонами. В феврале-марте 1941 года на их основе было сформировано 18 инженерных и 14 понтонно-мостовых полков РГК численностью до 1000 человек каждый[1714]. Накануне войны почти все дивизионные и корпусные саперные батальоны и девять из десяти инженерных полков западных приграничных округов выполняли задачи инженерного оборудования местности и строительства оборонительных сооружений в назначенных районах. Практически это означало, что соединения и объединения приграничных округов оставались без сил и средств инженерного обеспечения боевых действий, что в итоге привело к значительному снижению и без того невысокого уровня боеспособности войск этих округов.

Накануне войны войска связи состояли из частей и подразделений связи, организационно входивших в состав соединений и частей различных родов войск и частей связи резерва Главнокомандования (РГК), к которым относились все части центрального, окружного и армейского подчинения. В составе батальонов имелись взводы, полков – роты, дивизий и корпусов – батальоны связи. Окружные и армейские части связи насчитывали 19 отдельных полков (14 окружных и пять армейских), 25 отдельных батальонов (23 отдельных батальона связи и два отдельных линейных батальона связи) и 16 радиодивизионов.

Однако перед войной в них не хватало современных средств связи, фактически отсутствовали мобилизационные и неприкосновенные запасы имущества связи. Радиосеть Генштаба была обеспечена радиостанциями типа PAT только на 39 %, а радиостанциями типа РАФ и заменяющими их 11-АК и другими – на 60 %, зарядными агрегатами – на 45 %. Приграничный Западный военный округ располагал радиостанциями только на 27 %, Киевский военный округ – на 30 %, Прибалтийский военный округ – на 52 %. Примерно так же обстояло дело и с другими средствами радио– и проводной связи. Подземной кабельной сети, необходимой для обслуживания оперативных и стратегических инстанций, не было вообще.

Выступая в конце мая 1941 года на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б), начальник Генштаба Красной армии генерал армии Г. К. Жуков сказал, что «крайне слабым нашим местом являются войска связи», на что И. В. Сталин ответил ему: «Это действительно наша ахиллесова пята. Но думаю, что здесь едва ли можно быстро сделать что-нибудь серьезное, сейчас же устранить имеющиеся в этой области недостатки. Придется какое-то время исходить из того, что есть»[1715].

В связи с резким увеличением количества стрелковых, бронетанковых, артиллерийских, воздушно-десантных и других соединений и частей потребность в средствах связи быстро возрастала. Поэтому, например, связь в ВВС и танковых войсках скорее была обозначена, чем имелась. В Московском военном округе на 1 января 1940 года радиостанции стояли только на 43 самолетах из 583. До начала войны для бронетанковых войск выпускалось в месяц около 400 радиостанций 71-ТК и 5–10 радиостанций РСМК. Учитывая, что радиостанции устанавливались лишь на танке командира танковой роты (то есть было радиофицировано только 10–20 % от общего выпуска танков), такое количество радиостанций удовлетворяло потребности танкистов в мирное, но не в военное время[1716].