Kurohibi. Черные дни - Gabriel

на его глазах ужаса, осознания, что его девственность прямо сейчас забирает собственная разбитая и утратившая эту детскую чистоту и невинность малолетняя сестра, вдруг резко и против воли кончил, закачав в рот Юки мощную порцию спермы, которая мгновенно выплеснулась из ее носа и, из-за навернувшегося кашля, стала разбрызгиваться по лицу. Однако девочку это ничуть не смутило, она, смеясь и играясь вязкими нитями между пальчиками, слизала с себя семя и продолжила ласку члена ртом, через минуту вернув ему былую твердость. Тодзи уже не мог найти в себе силы для мольбы, видя, что не способен больше достучаться до потерявшей рассудок сестры, и он лишь рыдал и скулил, а Юки, очистив его пенис язычком, приподнялась, раздвинула ноги и стала медленно наседать бедрами на поднявшийся столб, плавно погружая его в свою покрасневшую, слегка разбухшую и взмокшую киску, а затем с ускоряющимся ритмом начала подпрыгивать на нем, вонзая все глубже в юную, тонкую и тугую плоть, упоенно что-то закричав, высунув язык и со стоном глубоко задышав в экстазе.

— Прощай, — тихо произнес Синдзи, не сомневаясь, что его друг уже не сможет ничего услышать за собственным криком и стоном сестры, так что затем он поправил сумку на плече и направился к выходу, оставив развлекающуюся парочку наедине.

Покидая палату, Синдзи все еще смутно ощущал крик в душе, словно вопль Тодзи так и повис в его ушах, наполняя сердце тоской, хотя, наверное, грусть шла лишь из-за того, что они больше никогда не увидятся, и Синдзи у выхода на поверхность, обернувшись, все же позволил себе печальную улыбку, закрыв увлажнившиеся глаза, просто потому, что будет скучать. И ему нужно было провести черту, чтобы, собравшись с мыслями и отбросив все сомнения, отправиться к следующей цели.

А найти ее не составило проблем, благодаря документам в кабинете доктора Акаги. Синдзи даже не пришлось ждать — он еще издалека увидел одиноко прохаживающуюся по лужайке девушку, которую сопровождал весело скачущий вокруг и играющийся светлошерстый лабрадор. Здоровый пес с недлинной лоснящейся палевой шерстью задорно пытался вырвать у хозяйки ошейник, но та не обращала на него внимания, погруженная в себя продолжая брести куда-то по тропинке среди сочной зеленый травы.

Синдзи хмыкнул и направился к ней. Собака, приметив неспешно приближающегося человека, метнулась в его сторону, однако Синдзи даже не успел напрячься — судя по восторженной морде и горящим молодецкой энергией глазам, пес отличался крайне дружелюбным характером, и теперь, пытаясь буквально запрыгнуть ему на руки и облизать лицо, бешено махая хвостом, скакал у ног. Улыбнувшись, Синдзи потрепал его за гриву, и тут, наконец, хозяйка обратила внимание на пропажу своего пса.

— Макс? — крикнула, она, разворачиваясь и осматриваясь из стороны в сторону. — Макс, куда ты…

И тут ее взгляд замер, увидев Синдзи. Девушка остолбенела, ее рот отворился, колени тут же безудержно затряслись, а из-под юбки по обнаженным дрожащим бедрам заструилась золотистая жидкость, промочив носки и залившись в ботинки.

— Здравствуй, Хикари, — бодро поприветствовал ее Синдзи. — Вот я и пришел. Есть времечко, нам поговорить надо?

— Нет… — пропищала она с округлившимися от ужаса глазами, прикрыв рот ладонью и, не удержав равновесие, плюхнувшись на землю. — Только не это… Боже, нет… М-Макс… Макс, фас!.. Взять его, Макс!

Однако лабрадор, радостно залаяв, только еще сильнее замотал хвостом и стал запрыгивать на плечи нагнувшемуся Синдзи, облизывая его лицо.

— Ну-ну, какой славный пес. Отличная собака, бодрая и энергичная, ух, — Синдзи еще немного посюсюкался с ним, а затем поднялся и, глядя собаку по голове, сказал: — Поднимайся, Хикари, у меня к тебе длинный разговор. Это очень, очень важно.

— Ф-Фас… Макс… пожалуйста… убей его… — Хикари проскулила последние слова, не выдержав нахлынувшего ужаса и отчаянно зарыдав. — Прошу тебя…

— Вставай, Хикари. Макс слишком умный, чтобы нападать на меня. И Макс понимает, что его ожидает нечто приятное.

Синдзи присел на корточки и стал мять плотные висящие щеки радостно перебирающей лапами и учащенно дышащей собаки.

— Правда, Макс? Ты ведь поможешь мне? Ты же у нас умничка, отличный парень. Просто отличный.

Глава 20: Starlight.

Синдзи терпеливо смотрел, как рыдала бывшая староста Хикари Хораки, в судорожных всхлипываниях закрывшая лицо руками и медленно отползающая от него по траве, и спокойно гладил пса по голове. Тот игриво вилял хвостом, учащенно дышал и бросал на хозяйку призывной взгляд, будто недоумевая, почему она не присоединяется к общей радости.

— Уходи прочь… — раздавались сквозь хныканье прерывистые стоны девушки. — Только не опять… Я не хочу больше об этом вспоминать.

— О-хо-хо… — вздохнул Синдзи и кивнул на ее ноги. — Описалась вся. Тебе надо домой поскорее, а то не эстетично как-то выглядит.

Хикари на мгновение замерла, подняв на него свои красные, полные ужаса глаза, а затем с горечью и отчаяньем тихо заскулила в плаче, но тут пес, восторженно гавкнув, будто подхватив, подпрыгнул к ней и стал сосредоточенно обнюхивать ее бедра.

— Макс… Милый… помоги мне…

Собака, услышав свое имя, забила хвостом по бокам и полезла целоваться, пытаясь дотянуться влажным языком до заплывшего лица дрожащей от страха девушки и слизнуть с них слезы. Со стороны это выглядело настолько комично и причудливо, что Синдзи не удержался от вырвавшегося хохотка — староста, трясущаяся в панике и отчаянии со смертельным ужасом в глазах, и ее верный пес, задорно крутящийся возле хозяйки, составляли какой-то фантасмагорический дуэт, достойный самой безумной комедии абсурда. Особенно если учесть, отчего тряслась девушка и что довело ее до подобного состояния.

— Ну и долго еще вы оба будете, кхм, поскуливать? Время теряется, а тебе, Хикари, это может поперек выйти. Вставай, или начнем прямо здесь.

— Нет!.. — сжалась она в клубок, окончательно свалившись на землю, и закрывшись руками под мельтешащей перед ней слюнявой мордой лабрадора.

— Вставай, — повторил Синдзи ледяным тоном, прищурив глаза. — Ты хочешь, чтобы я тебя за волосы тащил? Пошли давай, нам нужно поговорить о Тодзи. Он в больнице сейчас.

Девушка, спустя секунду осмыслив, наконец, последнюю фразу, перестала подрагивать во всхлипах, медленно перевела на него округлившиеся глаза и буквально обледенела. Ее почти что пустые глаза вдруг наполнились глубокой пронзающей тревогой, которая сумела даже подавить болезненный ужас, и губы невольно едва слышно повторили:

— Тодзи…

«Ну, точно. Как я и думал».

Синдзи без