Под прикрытием - Сергей Николаевич Зеленин

будет, предчувствую — ох, как не просто…

— Хорошо! Думай пока и готовь проект планера.

Озабоченно посмотрев на часы, предлагаю:

— Товарищи! А не пойти ли нам пообедать?…Александр, ты с нами?

Народ с готовность меня подержал:

— Давай с нами, Саня!

Ничто так не закрепляет дружбу — как совместная трапеза после знакомства!

* * *

За обедом в столовой при Выставке, познакомились поближе и выяснилось, что будущий авиаконструктор родился в 1906 году, в День смеха — 1 апреля (19 марта по старому летоисчислению), что вызвало многочисленные дружеские подначки. Прадед его бы крепостным крестьянином, дед — владельцем свечной лавки в Москве, отец до Революции — служащим компании Нобеля.

Вот такой вот «социальный лифт»!

Саша своего «непролетарского» происхождения стеснялся, но Брат-Кондрат его вмиг успокоил:

— Да, брось Александр: Карл Маркс — тоже не рабочих кровей, а Фридрих Энгельс вообще — капиталистом был. Был бы ты сам — человек сознательный, а кто твои родители — это не так для Республики важно. Сын за отца не отвечает!

Но тем не менее, юный Яковлев — принимал активное участие в общественной жизни школы.

— А вот это — правильно, Александр!

И переглянувшись с Ефимом, Брат-Кондрат пообещал принять Яковлева в комсомол. Но только в Ульяновске.

Учился Саша хорошо, но в физике и математике — не был особенно силён. Он больше увлекался историей и рассказами о путешествиях. В этом обнаружилось сходство наших с ним душ, поэтому я доверительно — как лучшему другу:

— Тоже терпеть не мог математику, физику и химию.

Самое запоминающее из воспоминаний детства — наблюдение за уличным точильщиком ножей. Это и, возможно — чтение книг про Ломоносова, Попова и Менделеева, а также влияние товарищей — привлекли внимание юного Яковлева к технике. Александр пробовал построить «перпетуум мобиле» и одно время занимался в радиокружке. В этом, обнаружилось его «родство душ» с нашим Домовёнком и, тот поведал будущему главному конструктору о собственных потугах по изготовлению паровика и «гидростанции» на Грязном ручье.

Затем, начитавшись соответствующей литературы, в 1921 году Александр и его друзья по авиамодельному кружку собрал первую модель планера способную летать. Так началась его конструкторская деятельность.

Закончив в этом году школу, он подобно миллионам его сверстников сейчас определялся — кем ему быть? Насколько я понял — окончательно решить стать авиаконструктором, Александр Яковлев ещё не решил. Точно так же, к некоторой моей досаде, он не дал определённого ответа и твёрдого обещания в ответ на более чем заманчивое предложение.

Расстались друзьями, обещали поддерживать связь друг с другом…

* * *

Через неделю с небольшим, не став дожидаться официального закрытия Выставки — вся наша делегация вместе с экспонатами отправились домой в Ульяновск. В Москве остались лишь я, Михаил и Елизавета.

Глава 29

Операция «Пассажир»

— Когда следующий трактор сделаем, Серафим? — спросил ещё в Ульяновске Клим, войдя «во вкус», — народ пишет, приезжает, интересуется…

После моего ответа, он буквально оторопел:

— «Мы»? Пожалуй, никогда. Достало меня иметь дело с «Красным Сормово», а без них мы не потянем.

— Так, что же нам делать, как быть? Народ пишет, приезжает, интересуется…

— Мы пойдём другим путём! А «народ» потерпит с годик-два — он ещё и не то и, не столько терпел, сердечный.

* * *

Ещё ранней весной, ознакомившись поближе с порядками — царившими на заводе «Красное Сормово», я отказался даже от мысли создать там сперва крупносерийное тракторное производство, а ближе к тридцатым годам — что-то типа прообраза знаменитого «Танкограда».

По нескольким причинам:

Во-первых — это государственное предприятие и, государство за ним тщательно бдит — сковывая любую частную инициативу и, с течением времени — этот процесс будет только усугубляться.

Во-вторых — рабочий класс там донельзя избалован вниманием «руководящей и направляющей». Ведь «Сормово» — первенец рабочего движения, именно там произошла первая в России забастовка.

В-третьих, вытекает из «в-первых» и «во-вторых» — пристальное внимание ВКП(б) за любым «пуком», доносившемся из этого завода.

В-четвёртых — завод имеет достаточно много гарантированных заказов, особенно связанных с волжским речным и каспийским морским судоходством. Кроме того, в связи с энергичными усилиями государства в сфере восстановления железнодорожного транспорта — имеются контракты на изготовление и ремонт подвижного состава. Лишний геморр с массовым трактором — ни заводу, ни самим заводчанам — совершенно ни к чему.

В-пятых, ещё и по чисто внутриполитическим причинам — государство не экономит на дотациях для таких вот «флагманов», типа Путиловского, Обуховского да Сормовского заводов. Так что, сормовчане — без «куска хлеба» не сидят и, не думают ежеминутно — где-бы им урвать лишний заказ, чтоб заработать лишнюю копейку на пропитание. Если бы Ксавер не познакомил меня с тем «злостным контрагентом», уверен — со мной и разговаривать никто не стал бы.

Однако, то были разовые контракты. Не могу же я выпускать таким образом — тысячи и десятки тысяч тракторов в год, как того хочу⁈

Думаю, этих пяти причин вполне достаточно, чтоб искать другое место для

Рисунок 89. «Империя» братьев Баташовых, в 1920-е годы — Приокский горный округ.

серийного производства трактора «Мужик».

* * *

И тогда я как хищный коршун-стервятник — парящий высоко в небе над облаками, обратил свой ястребиный взор на бьющегося в последней предсмертной агонии гиганта… На бывшую «империю» братьев Баташёвых — то бишь, на Приокский горный округ (окружной центр — город Выкса) — в состав которого с десяток-полтора заводов и заводиков.

Особенно привлекательным было то, что этот Округ — как бы «отдельное государство», расположившееся среди лесов, болот и, бесчисленных рек и речушек. Хотя, это промышленное образование имеет свою собственную развитую сеть узкоколейных дорог — оно не имеет даже железнодорожной связи с «внешним миром», которая поддерживается только от ледохода до ледостава, через пристани на Тёще и Оке.

В этом есть свои минусы и плюсы, конечно…

Из «плюсов» — Москва меньше свой нос совать будет, а главный из «минусов» — можно достаточно легко превратить в плюс. Стоит только проложить ж/д ветку, протяжённостью где-то чуть менее полусотни вёрст, вдоль старой грунтовки от посёлка Печи Лукояновского уезда — через Монастырь к Ульяновску и, про логистические проблемы — можно будет навсегда забыть.

Среди инфы на моём компе я обнаружил только три предприятия Округа, достойных упоминания. Информация собранная профессором Чижевским только подтвердила это.

«Верхне-Выксунский завод» —