Под прикрытием - Сергей Николаевич Зеленин

Советскую власть?

— Ээээ… Знаете, если честно… — хмурю брови и это враз «улучшает» его память, — да, помню!

Приближаю лицо к лицу и, вытаращив глаза, ору, брызгая слюной:

— ГДЕ ОНИ⁈

Пока Дыренков утирается не везде белоснежным носовым платком, вскакиваю и бегаю по кабинету:

— Где, они? Где эти обещанные мужикам «сто тысяч тракторов»⁈ Уже три года с тех пор прошло — где они⁈

Останавливаюсь напротив собеседника и, нависнув над ним — сжавшимся на стуле, тычу в него пальцем:

— Кто-то специально хочет, чтоб наш Вождь и Учитель в глазах народа выглядел лживым брехуном. Кто-то специально всё делает так, чтоб крестьяне были против Советской власти. Кто-то мечтает, чтоб при нападении на СССР империалистов — одетые в серые шинели крестьяне, не захотели воевали за своё Социалистическое Отечество — так же как в Германскую, они не захотели воевать за Царя.

* * *

Сидим, молчим…

Наконец, Дыренков осторожно спрашивает:

— Да, кто же это такие? Вам известны имена, должности?

Назидательно поднимаю указательный палец вверх:

— А это, Николай Иванович — не наше с вами дело! Политикой занимаются другие отделы ГПУ. Надеюсь, они своё дело знают и рано или поздно — вычислят и разоблачат окопавшихся среди нас врагов народа.

— Наш же с вами Отдел, называется «Особым ТЕХНИЧЕСКИМ(!!!)» и занимается ликвидацией технологического отставания нашего государства от развитых капиталистических стран… Наша цель — к тому времени когда руководство страной будет вычищено от откровенных врагов, беспринципных карьеристов или от просто случайно попавших туда людей, иметь уже развитую науку и промышленность — вопреки усилия выше перечисленных. Вы у нас не один, товарищ Дыренков! Но именно Вам поручается одно из самых важных и трудных заданий…

Переворачиваю и пододвигаю к собеседнику тот «талмуд» с надписью «Пятилетний план развития акционерного Приокского горного округа»:

— Речь пойдёт как раз о тех самых «ста тысяч тракторов» — которые мы с вами должны дать крестьянам до 1928 года. Ознакомитесь с пятилетним планом по развитию советского тракторостроения, товарищ Дыренков. Сперва вкратце — для чего имеется краткий дайджест… «Выжимка», то есть… Да, да — вот эта брошюрка.

Максимально сосредоточившись, тот начинает внимательно читать.

— Ну а потом уже, где-нибудь в более подходящем месте и не торопясь, тщательно изучите «Пятилетний план» целиком. Кстати, что-то в горле пересохло… Не желаете ли чаю, Николай Иванович?

— Не откажусь.

Нажимаю кнопку вызова на селекторе:

— Товарищ Моргунова…?

— Несу, Давид Львович, уже несу!

Однако, он так увлёкся чтением, что даже не обратил внимание ни Лизу — принесшую поднос с двумя стаканами чая и всем, что к чаю полагается. Только и слышно было, как он вполголоса произносил, думая что делает это про себя:

— Потрясающе… Это просто невероятно… Да, это ж… Фантастика…

Когда Дыренков закончил изучать дайджест, он хлебнул уже остывшего чая и, с испуганным недоумением спросил:

— Почему именно я?

* * *

Действительно, почему именно Дыренкову Николаю Ивановичу, в «сложившейся реальности» — изобретателю-авантюристу и откровенному неудачнику, я хочу предоставить возможность на базе умирающего Приокского горного округа создать тракторную, а затем — танковую «Империю»? Ведь, кроме броневагона — не сыгравшего какой-то заметной роли, да лёгкого броневичка — он себя больше, ничем по сути не прославил? Всю свою неуёмную энергию ухайдакав на всякие мертворождённые монстроподобные химеры?

Почему, к примеру — не Сергею Петровичу Шукаеву?

Ведь тот уже имеет опыт проектирования и малосерийного изготовления первого российского танка на Сормовском заводе и, на следующий год — возглавит московское «Техническое танковое бюро» «Главного управления военной промышленности» (ГУВП) при ВСНХ, которое просуществует до начала 30-х годов. В 1926 году его преобразуют в «Главное конструкторское бюро» «Орудийно-Арсенального треста» (ГКБ ОАТ).

Это под руководством Сергея Шукаева, в 1927 году будет создан первый чисто советский серийный танк «Т-18» (МС-1), который примут на вооружение РККА и будут выпускать достаточно крупной серией.

Первая причина — я не хочу на этом этапе вмешиваться в «реальную историю». Вдруг у меня ничего не получится и, страна окажется вообще — хотя без Бог весть какого, но всё-таки лёгкого танка? И, самое главное — без опыта проектировщиков, инженеров и рабочих его создававших? Без опыта эксплуатации его в войсках и первого боевого опыта на КВЖД?

И ещё… Хотя мне неизвестна в подробностях вся эта история, но мне очень не нравится — как Сергей Петрович «слил» главенствующую роль в танкостроении харьковчанам. Как мне мниться, товарищ Шукаев — слабохарактерный человек, раз позволил такое…

А «таких — не берут в космонавты»!

И тем более в соратники к попаданцам.

В отличии от ещё дореволюционного инженера Сергея Шукаева, Николай Дыренков — сын бедных родителей, закончил всего-навсего начальное училище потом ремесленную школу при механико-техническом училище.

Однако, меня это совершенно не смущает!

Михаил Кошкин — главный конструктор «Т-34», тоже пришёл в танкостроение не из какого-нибудь то «танкостроительного института» — где он учился по танко-учебным учебникам делать лучший (если верить нашим советским историкам, битым немецким генералам и каналу «Дискавери») танк Второй мировой войны…

«Гениальный танковый конструктор», имеет примерно такую же до- и постреволюционную биографию — как и Николай Дыренков и, в данное время руководит кондитерской(!) фабрикой… Тогда как наш герой на сей момент — какой-никакой, а всё же инженер на Ижорском заводе. «В реале», он проработает таковым ещё несколько лет, прежде чем попробовать себя на конструкторской стезе.

Советский «танковый гений» же, дальнейшую карьеру продолжит как партийный функционер: заведующий агитационно-пропагандистским отделом райкома ВКП(б), заведующий Губсовпартшколой, заведующий агитационно-пропагандистским отделом Губкома ВКП(б) в городе Вятка. И лишь в 1929 году в возрасте 30 лет, Кошкин поступит на машиностроительный факультет Ленинградского политехнического института.

Как учились партийные функционеры в ВУЗах — мы с вами примерно знаем, да?

На примере одного сына ставропольского комбайнёра…

Поймите правильно: я ничего плохого про Михаила Ильича сказать не хочу!

Он сделал всё, что в его силах для повышения танковой мощи страны — вечная ему благодарность за это от потомков… Я лишь говорю, что в данный момент — в 1923 году, шансы стать «гениальным конструктором танков» — у них с Николаем Ивановичем Дыренковым, примерно одинаковы. Особенно, если я последнему помогу своим послезнанием.

Так, почему именно Дыренков и, соответствует ли он требованиям к успешному главному конструктору эпохи Сталина? Помнится я говорил, что человек — метящий в это «кресло», должен быть:

Во-первых: отмороженным на всю голову — чтоб на