Когда страсть сильна - Блейк Пирс

Теперь Райли откровенно чувствовала себя не в своей тарелке. Она ощущала, что и у Лэндис есть какое-то воспоминание, в котором она причиняла вред, сознательно проявляла жестокость.

«Что это могло быть?» – гадала Райли.

Неожиданно Лэндис улыбнулась обезоруживающей, озорной улыбкой.

– Конечно, иногда Ангел смерти выступает Ангелом Милосердия. Вы, вероятно, слышали о Ричарде Ангело, который отравлял пациентов в Западном Айлипе, штат Нью-Йорк, в 80-х. Его целью было спасти их жизни и доказать миру, что он герой. Однако среди его пациентов погибло больше, чем было спасено. Как вы считаете, наш убийца может относится к этому типу?

Райли покачала головой.

– Не думаю. Этот тип смешивает яды, а затем оставляет пациентов умирать. У него нет интереса спасать их. Время между отравлением и смертью – как раз то, почему он так неуловим.

– Понимаю, – сказала Лэндис. – Но вы мне не рассказали, какие вещества он использует.

– Судя по всему, он предпочитает таллий.

Лэндис выглядела удивлённой.

– Таллий? Тогда мне интересно, почему вы вообще начали искать медработника. Таллий почти не имеет медицинского применения. Ангелы смерти, как правило, используют медикаменты, которые у них под рукой – миорелаксанты, обезболивающие и тому подобное. Боюсь, что вы впустую тратите время, разговаривая со мной.

– Судя по всему, там не чистый таллий, – сказала Райли. – Это какой-то коктейль. Доктор Шанкар упоминала, что он содержит следы берлинской лазури – противоядия таллия. Ангелы смерти склонны экспериментировать на своих жертвах?

– Очень редко, но…

Лэндис замолчала.

– Мне кое-кто пришёл на ум… но я не хочу ничего утверждать.

Лэндис молча смотрела перед собой.

– Мне очень нужно это знать, – стала настаивать Райли.

– Ну, – директор школы медсестёр начала, но затем опять замолчала. Спустя минуту, она посмотрела прямо на Райли и продолжила: – У меня есть бывшая студентка, Максин Кроу. Она выпустилась несколько лет назад. Мне она нравилась, она была очень способной. Но позже она попала в какую-то беду. Её уволили с работы в больнице. Выяснилось, что она экспериментировала с медикаментами. Она всё ещё работает – кажется, занимается уходом на дому. Не могу даже и думать о том, что она может оказаться вашим убийцей, и не хочу, чтобы у неё были какие-то проблемы. Она всегда была странной, ходили разные слухи. Я могу помочь вам найти её. Моя секретарь должна знать её контактные данные.

Лэндис достала мобильник и набрала номер. Она спросила у секретаря информацию о Максин Кроу, и стала ждать ответа.

Райли была настроена скептически.

– Даже не знаю, Лэндис, – сказала Райли. – «Странная» – этого недостаточно, чтобы подозревать кого-то в убийстве.

Улыбка Лэндис исчезла.

– Вы так думаете, агент Пейдж? Откуда вам знать? Я считаю, что большинство убийств остаются просто незамеченными. Кто знает, кто мог их совершить?

Билл внимательно наблюдал, как агенты Вингерт и Хэвенс буквально осыпают подозреваемого вопросами. Мужчина сидел в углу на перевёрнутой коробке и смотрел на них с ребяческой издёвкой на лице. Билл дал бы ему лет тридцать на вид, но у него были манеры заносчивого ученика старших классов, которого вызвали в кабинет директора.

Они находились на складе супермаркета, допрашивали Кита Гэннона, чья бывшая жена обвинила его в том, что он пытался отравить её. Билл стоял чуть поодаль, давая Вингерту и Хэвенсу пространство для работы. Поскольку на этот раз они не пытались всё испортить, он мог спокойно наблюдать за ответами подозреваемого.

– Мы слышали, что вы очень вспыльчивы, – сказал Хэвенс Гэннону.

– Да, ходят слухи, что вас поэтому уволили с работы санитара в больнице, – добавил Вингерт.

– Верно, – подтвердил Гэннон. – Я избил другого санитара.

– За что?

– Мне он не нравился. Почему вообще избивают людей? Эй, может быть всё-таки отвезёте меня в участок или ещё куда-нибудь для допроса? Я терпеть не могу эту работу и был бы рад уйти пораньше.

Хэвенс сделал шаг к нему напротив.

– Вы отравили свою жену? – спросил он.

Гэннон пожал плечами.

– Вы уже третий раз задаёте мне этот вопрос, – заметил он.

– И вы до сих пор не ответили, – сказал Вингерт.

Гэннон мерзко рассмеялся.

– Послушайте, да я ж только и делаю, что повторяю вам: во-первых, она мне больше не жена. Мы развелись. Во-вторых, она ведь жива, не так ли? Так что ещё вы хотите от меня?

Билл скрестив на груди руки слушал, как Гэннон продолжает играть в свои игры с Вингертом и Хэвенсом. Билл ещё не понял, является ли Гэннон реальным подозреваемым. И конечно, Райли была уверена, что убийца вообще не мужчина.

Билл решил просто дать Вингерту и Хэвенсу возможность делать то, что они считают нужным. Но всё это ему очень не нравилось. Обсуждение отравления порождало воспоминания, которые он держал в самом тёмном уголке своей головы.

Билл с братом стояли у основания лестницы. Папа помогал маме спуститься вниз. Она всем весом повисла на нём, не в силах самостоятельно идти, настолько она ослабела от рвоты и тошноты. Она была бледна, сильно потела и плакала от боли.

В глазах папы читалась паника.

«Мы едем в больницу», – сказал он.

Билл выбросил воспоминание из головы. Он постарался сосредоточиться на мужчине, которого сейчас допрашивали. Который работал в больнице.

Но в этот момент он услышал собственный голос:

– Она плакала от боли.

– Что? – спросил Вингерт. Они с Хэвенсом обернулись к Биллу.

Билл затряс головой, чтобы избавиться от этого. Идея формировалась у него в голове, и он не мог оттолкнуть её. Он сделал шаг вперёд и схватил Гэннона за шиворот, подняв его на ноги.

– Кто тогда отравил Арлис? – заорал он.

– Прекрати! – крикнул ему Вингерт.

Но Билл уже погряз в лабиринте старых воспоминаний и настоящей ярости.

– С кем ты работал? – закричал он в лицо Гэннона. – С кем ты связался, устав от своей жены? Ты нашёл кого-то, кто помог тебе избавиться от Арлис?

Он толкнул Гэннона спиной к стене и увидел, что тот начинает терять самообладание. Это принесло ему чувство глубокого удовлетворения.

Билл легко увернулся от удара Гэннона и двинул его в солнечное сплетение. Он смотрел, как Гэннон шатнулся вперёд и начал падать. Смотреть на это было ему приятно.

Тогда Хэвенс встал перед Биллом, крича:

– Возьми себя в руки!