Прости. Забудь. Прощай - Алексей Коротяев

к дороге. С разной скоростью мимо проезжали, беззлобно огрызаясь

друг на друга рычанием моторов, пыльные авто.

— Все спешат куда-то, — подумалось ему. — К своим семьям, в тепло и в

созданный по собственным возможностям и понятиям уют.

Так стало одиноко и жалко себя! К тому же он внезапно почувствовал

страшную усталость, заполняющую вместе с холодком каждую клеточку его

тела. Даже мысль о том, зачем он прилетел, не придала ему сил.

Олег присел на бордюр. Хорошо еще, что от изнеможения не хотелось

есть, а то была бы полная коллекция несчастий.

— Сцена четвертая, заключительная, в которой герой погибает мучительной смертью, истекая слезами и слюной, так и не встретившись с любимой, — услышал он голос Владимира. –

— Володя! Ты что, не уехал?

— Да нет, почему? Я уже отмотал прилично, когда Ирка из отеля позвонила и сообщила, что есть клиент в аэропорт. Ему вообще-то через день надо

было, но что-то изменилось в планах, и заторопился домой. Сейчас выйдет.

Армянин строитель. Я его сюда вез.

— Так значит, номер освободился, — обрадовался Олег. — Я с ног валюсь.

Пойду… — То, что номер освободился, еще не значит, что тебе его отдадут, — резонно заметил Володя. — Но я попробую помочь. Подожди здесь.

Через несколько минут он высунул голову из двери и крикнул: 63

— Заходь!

Дежурная, не глядя, протянула Олегу лист бумаги

— Заполните и приготовьте сумму… там, в самом низу.

Володя отмахнулся от благодарностей и, подмигнув безразличной

«фаянсовой» Иришке, подтолкнул Олега к лифту.

— Отдыхай. Удачи тебе!

Повозившись в душе с кранами и не сумев выжать из них сколько-нибудь теплой воды, чтобы помыться, Олег махнул рукой и, теряя по дороге в

комнату одежду, упал на кровать. Не снимая покрывала, он забрался под одеяло и мгновенно заснул.

Разбудили его резкие, как выстрелы, звуки бросаемых на тротуар ящи-ков или поддонов с подъехавшей к зданию грузовой машины и невнятное, хри-плое переругивание рабочих.

Олег сел на кровати и потер лицо. Предметы в комнате из-за закрытых

штор имели неясные очертания. О времени он не имел ни малейшего представ-ления, так как оставил часы на раковине в ванной.

Осознав, где он находится, Олег сразу сбросил сонливость и начал

приводить себя в порядок. Одевшись, он спустился на первый этаж и спросил, где находится автовокзал.

До автобуса был еще час, и Олег успел выпить в буфете при станции

чашку мутного кофе с черствой булкой, из поверхности которой выглядывали

окаменевшие изюмины, похожие на бородавки. Мужики, приводящие автобу-сы в порядок, помогли разобраться с тем, куда ему предстояло ехать. Он знал

Машино имя, фамилию и, главное, название небольшого городка, где она про-живала. Немного, но это все, что он имел.

По Енисейскому тракту в северном направлении они тащились сначала по хорошо асфальтированной дороге, потом среди пашен по прямой, как

Минское шоссе, и наконец петляли извилистыми поворотами по тайге. Народ

устало высыпался из автобуса на остановках в больших селах и разбредался в

поисках туалетов и съестного.

Всю дорогу Олег думал о возможных причинах Машиного молчания, о

том, что скажет ей, когда увидит. Он не сомневался ни на минуту — они обязательно встретятся, и отвлекся от своих мыслей, только когда автобус въехал

в тайгу. Он не мог оторваться от красоты и мощи суровой природы вокруг, та-64

кой непохожей на прореженные рафинированные пространства Измайловского

парка.

Проснулся он от болезненного толчка в ребра. Сосед, которого он просил подсказать ему, когда будет поселок, имел очень крепкий локоть.

Олег стоял на торговой площади провинциального города, подобный

которому ему доводилось видеть пока только в фильмах. Народ вокруг него

неторопливо сновал куда-то по своим делам. Женщины тащили нагруженные

сумки, а лежащие, прижавшись друг к другу, собаки подчеркнуто безразлично

зевали, поглядывая на местных кошек.

Олег направился к рыночным прилавкам, расположившимся под широ-кими длинными навесами.

— Вы не знаете, где живет Мария Коркина? — спросил он дремавшую, но

тотчас вскочившую на ноги от звука его голоса торговку.

— Как не знать, — засмеялась она. — Купи вот окуньков сушеных к пиву.

Окуньки Олегу совсем не были нужны, но он, справедливо решив, что

за информацию надо платить, выбрал двух средненьких.

— Вот этих, — и протянул запрошенную сумму. — Ну, так где же она живет? — нетерпеливо продолжил он, облокотившись о прилавок.

Бабка засуетилась.

— Я не здешняя. Семен! — крикнула она.

Из глубины палатки неохотно выглянул заросший заспанный мужик.

— Что?

— Меня, может, убивают, а его никогда не дозовешься! Спроси, чего ему

надо. Окуньков я ему дала.

— Платить не хочет?

— Да нет, расплатился.

— Тогда в чем дело?

— Спрашивает, где Коркина живет.

Мужик проморгался и посмотрел на Олега с интересом:

— А зачем она тебе?

— Значит, знаете, — обрадовался Олег. — Она поэтесса.

И уточнил:

— Стихи пишет.

Мужик, стоящий рядом и бывший свидетелем всего разговора, рассмеялся после его последних слов.

— Поэтесса, говоришь. Я не уверен, что она даже читать-то умеет.

— Мы, наверно, про разных женщин говорим! — заулыбался Олег.

65

— Да нет! Она у нас одна такая, Коркина Мария Васильевна. Единственная и неповторимая. А живет дамочка на Первой Таежной. Если пойдешь по той

вон улице вверх до конца, на перекрестке со светофором свернешь направо.

Поднимешь руку — кто-нибудь подбросит метров четыреста. Первый дом на-лево. Он там один… гордо за забором на пустыре. Не пропустишь!

Олег поблагодарил и, придерживая бьющую по спине сумку, быстрыми

шагами, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, пошел вверх по улице.

— Приезжий, — сказал мужик. — Говор не наш.

— Может, киллер какой, — предположил Семен? Я бы не удивился!

Часть вторая

Ошибки быть не могло. Единственный дом на пустыре…

Олег изумленно смотрел на плотно закрытые тяжелые металлические

ворота и почти трехметровый каменный забор из красного, или, как его еще называют, кремлевского кирпича, окружающий двухэтажный дом замысловатой

архитектуры.

— Действительно, мимо такого не пройдешь, не заметив, — подумал

Олег. Сердце от быстрой ходьбы в гору и волнения неистово колотилось.

Дача! Ничего себе… дачка! «Нищая провинциалка» на самом деле, похоже, оказалась, по меньшей мере, принцессой.

— Приехал! И что теперь делать? Ясно, что девушка богата. Не нужны

ей были деньги на самолет. Проверяла? Так я вроде и не обманул ее ожида-ний. Денег не просил, наоборот! А может, действительно что-то произошло? В

любом случае нельзя уезжать, не повидавшись с ней, — твердо решил Олег. — В

любом случае!

Маше не нравилось укладывать волосы в салоне из-за того, что вместе

с ней там с начала и до конца всегда находился охранник. Ни поговорить толком

с хозяйкой заведения, ни расслабиться. С другой стороны, какой-никакой, а выход в люди!