Путь через равнину - Джин М. Ауэл

Иза и Креб воспитали ее, заботились о ней. Эйла решила ехать с Джондаларом, потому что любила его и хотела быть с ним; недавний разговор позволил ей понять, как далеко он живет: потребуется год или два, чтобы достичь тех мест. Это окончательно убедило ее в том, что ей не суждено вернуться сюда. Разрушалась не только связь с племенем Мамутои, столь важная для Эйлы, — она лишалась даже слабой надежды вновь увидеть людей воспитавшего ее племени, сына, который остался с ними.

С прежними утратами и огорчениями она уже смирилась, но рана, нанесенная смертью Ридага, была еще совсем свежей, — Ридаг умер незадолго до того, как они оставили Летний Сход. Боль эта разбередила старые раны, и теперь, когда она поняла, какое огромное расстояние им предстоит покрыть, она осознала, что часть ее прошлого должна умереть.

Эйла не помнила раннего детства, не знала, кто была ее настоящая мать, к какому племени она принадлежала. Остались лишь неясные воспоминания, скорее ощущения. Она не могла вспомнить ни событий, предшествовавших землетрясению, ни людей, окружавших ее до Клана. Но Клан изгнал ее, а Бруд наложил на нее проклятие смерти. Для них она была мертва. И сейчас она ясно поняла, что навсегда утратила часть жизни, когда они выгнали ее. Ей не суждено узнать, откуда она родом, где друзья ее детства, — все это не восстановить даже с помощью Джондалара.

С потерей прошлого, кроме того, что жило в памяти и в сердце, приходилось смириться, но Эйле было интересно узнать, что ждет ее впереди, в конце Путешествия, примет ли ее племя Джондалара. Сейчас у нее не было ничего — только воспоминания и будущее.

* * *

На лесной поляне стояла полная тьма. Не видно было ни очертаний предметов, ни тени, лишь светились красные угольки костра да ярко горели звезды. Поскольку дул слабенький ветерок, они вынесли свои спальные меха из палатки. Эйла лежала и смотрела на сияние звезд, прислушиваясь к ночным звукам: легкому свистящему в ветвях деревьев бризу, мягкому течению воды в реке, пению сверчков, кваканью лягушек. Она слышала, как кто-то громко шлепнулся, затем послышалось совиное уханье, а вдалеке — рык льва и рев мамонта.

Еще ранее, заслышав волчий вой, Волк убежал в ту сторону. Затем вой зазвучал ближе и совсем рядом раздалось урчание. Женщина ждала возвращения животного и успокоилась, услышав его учащенное дыхание и почувствовав, как он лег у ног. Уже впадая в сон, она вдруг широко открыла глаза. Вся в напряжении и растерянности, Эйла пыталась понять, что же разбудило ее. Вначале это было шевеление и тихое рычание. Затем она услышала, что рядом кто-то принюхивается. Кто-то был на стоянке.

— Джондалар! — тихо позвала она.

— Думаю, что мясо притягивает кого-то. Это может быть медведь, но скорее это росомаха или гиена, — едва слышно прошептал Джондалар.

— Что нам делать? Я не хочу, чтобы кто-то забрал мое мясо.

— Еще не взяли. Он не может достать его. Давай подождем.

Но Волк точно знал, кто ходит вокруг, и вовсе не имел намерения ждать. Как только они остановились на ночлег, он принялся охранять и защищать это место. Эйла почувствовала, как он спрыгнул со шкуры, а мгновение спустя послышалось угрожающее рычание. Ответный рык был другого тона и доносился откуда-то повыше. Эйла села и достала пращу, но Джондалар уже стоял на ногах и держал наготове длинное копье.

— Это медведь, — сказал он. — Думаю, что он встал на задние лапы, но я ничего не вижу.

Они услышали, что кто-то, громко принюхиваясь, движется между кострищем и шестами с подвешенным на них мясом. Затем раздалось предупреждающее рычание. С другой стороны послышалось сначала ржание Уинни, а затем более громкое, нервное ржание Удальца. Но никто не двинулся с места в этой кромешной темноте. Затем донеслось особое низкое рычание, говорившее о том, что Волк готов к атаке.

— Волк! — крикнула Эйла, пытаясь помешать опасному поединку.

Внезапно в диком рычании и реве Эйла различила свист какого-то летящего предмета. За глухим ударом последовал вопль, а затем кто-то бросился прочь от стоянки, круша деревья. Эйла свистом позвала Волка. Она не хотела, чтобы тот преследовал убегавшего.

Когда он прибежал, она опустилась на колени и с чувством облегчения крепко обняла его. В это время Джондалар снова разжег костер. При свете костра он увидел следы крови, оставленные убежавшим зверем.

— Я был уверен, что копье настигнет медведя, но не знал, куда оно попадет. Я пройду по следам зверя завтра утром. Раненый медведь может быть опасным для тех, кто в следующий раз воспользуется этой стоянкой.

Эйла подошла и посмотрела на следы.

— Он теряет много крови, ему не уйти далеко, — сказала она. — Я так волновалась за Волка. Это большой зверь. Он мог поранить его.

— Я как-то не думал, что Волк может наброситься на него. Это смелый поступок, и я рад, что он так отчаянно защищает тебя. Интересно, что он сделал бы, если бы кто-то и в самом деле напал на тебя?

— Не знаю, но Уинни и Удалец очень взбудоражены. Надо посмотреть, что с ними.

Джондалар последовал за ней. Они обнаружили лошадей недалеко от костра. Уинни привыкла к тому, что разведенный людьми огонь обозначает безопасность. А Удалец узнал это как на собственном опыте, так и от матери. Лошадей погладили, потрепали по холке, они успокоились, но у Эйлы было тяжело на душе, и она чувствовала, что ей едва ли удастся заснуть. Она решила сделать успокаивающий отвар из трав, что хранились в сумке.

Пока разогревались камни, Эйла, поглаживая потертый ворс сумки, вспоминала Изу и свою жизнь в Клане, особенно последний день. Почему Креб тогда должен был вернуться в пещеру? Возможно, он все еще жив, хотя стар и слаб. Но на последней церемонии он вовсе не был слабым, когда сделал Гува новым Мог-уром. Он был сильным, как прежде. Гув никогда не станет таким могущественным, каким был Креб.

Джондалар заметил ее печальное настроение. Он думал, что она все еще вспоминает умершего ребенка и сына, которого больше не увидит, но не знал, что сказать. Хотелось помочь, но он не находил слов. Они сидели рядом возле костра и пили чай. Эйла вдруг взглянула на небо, и у нее просто дух захватило.

— Джондалар, посмотри на небо. Там, высоко вдали, оно красное, похожее на огонь. Что это?

— Ледяное Пламя! — ответил он. — Так это называется. А еще Огни Севера.

Некоторое время они смотрели на светящееся действо. Северное сияние исчертило арками небо, это походило на паутину, колышущуюся от дуновения космических ветров.

— Там есть и белые полосы, — сказала Эйла. — И они движутся, словно клубы дыма или волны меловой воды. Есть и другие цвета…

— Звездный Дым, — ответил Джондалар. — Так это называют некоторые племена, или еще Звездные Облака, когда все белое. Есть различные названия. Многие понимают, о чем идет речь, когда используешь одно из них.

— Почему прежде я не видела такого света в небе? — спросила Эйла с затаенным испугом.