Она моя… - Иман Кальби

– Вот так, девочка. Какая у тебя красивая киска. Я сейчас сойду с ума.

Васель опустился на нее совершенно голый, еще сильнее разведя ноги. И вошел. Решительно и резко. Он не собирался отступать, а потом опять пытаться. Сразу и все. Он был внутри. И с уколом жгущей боли она сразу почувствовала необыкновенное чувство заполненности. Словно все нутро ждало его прихода.

– Влада, – прошептали его губы блаженно, на выдохе у ее уха. Только имя. Только один раз. Не оставляя места для слюней и уговоров. Но для нее оно прозвучало красивее и желаннее, чем самые ласковые слова в мире…

Словно он растворился в ней, и она смогла его понять…Тогда ей казалось, что это именно так. Ей было больно. Очень больно. Реально. Может от того, что она боялась. Но она не концентрировалась на этой боли, ей хотелось дать ему это чувство обладания ею. Теперь он двигался нежно и медленно. Давал ей шанс прийти в себя и привыкнуть. Он целовал ее, крепко сжимал в руках и двигался. Так чертовски умело…Так хорошо понимая ее тело. То усиливал напор и скорость, то замедлялся, дразня меня. Его поцелуи осыпали ее, руки словно покрывали каждую клеточку тела. Она вся отдалась ему, без остатка… Он ускорил темп. Сильно – сильно.. И вот, она чувствует, как болезненные трения словно отступают на второй план, открывая дорогу зревшему в ней теплому шару. Он разрывается, рассыпаясь тысячами искр по всему ее телу. Эйфория, счастье, единение с этим мужчиной, морем, звездами унесли ее в какой – то особый, доселе неведомый ей мир. Она была счастлива. Она была со звездами. На секунду она потеряла связь с реальностью. Это такое странное ощущение, когда ты попросту перестаешь существовать как отдельная субстанция. Ты растворяешься в окружающем мире…Растворяешься в мужчине, в страсти, в вожделении…И весь мир вокруг тебя такой прекрасный. Такой совершенный и бесконечно добрый… Она не была под кайфом, она не была пьяна…В тот момент она поняла, что просто любила…Тот, кто любил, обязательно поймет…

***

Он подарил ей оргазм, но самому ему было этого мало. Ему было мало ее. Он судорожно шептал ей об этом…всё убыстряя свой темп и усиливая напор. Он больше не сдерживал себя, заботясь о ней. Но она понимала это. И подчинялась его желаниям. Еще мгновение –  и он достиг кульминации, с громкими стонами уносясь на облака блаженства к ней…

Остальное она помнила, как в тумане. Васель открыл бутылку с шампанским, которое окропило Владу своими прохладными игристыми каплями, они чокнулись. Полежали обнявшись и смотря на звезды. Он гладил ее кожу и минута за минутой его дыхание вновь становилось тяжелым и учащенным. Она закрыла глаза, а он нежно водил руками по телу, словно изучая его… Внезапно он буквально сорвался с места, поднял ее, как пушинку, так, что она обхватила его торс своими ногами. Они пошли в каюту…

– Сейчас ты еще слишком взволнована, чтобы почувствовать боль в полную силу. Я снова войду и сделаю так, чтобы тебе было очень хорошо, но на этот раз это будет дольше и жестче. Утром боль будет сильная, поэтому заранее извини меня. Но мне это нужно. Считай, что это часть нашего…

Она закрыла его губы рукой. Она знала, что он хотел сказать… «Часть нашего договора». Но не дала ему это сделать. Только не так, только не сейчас. Пускай ей кажется, что все это по- настоящему, по большой любви, как в книгах, как в фильме…

– Войди в меня, Васель Увейдат, – смотря прямо в синеву его глаз расширенными зрачками, прошептала она.

Он облокотился о спинку кровати, посадил ее сверху, держа за ягодицы.

– Помоги мне, так ты сама сможешь контролировать, глубину, когда тебе будет совсем больно.

Она приподнялась, он направил в нее член и плавно ввел. Тело пронзил разряд тока. Боль чувствовалась, но она была какой- то томительно приятной. Она выгнулась дугой, отчего он протяжно застонал.

– Вахаштини (араб. –  ты делаешь из меня зверя)…

Влада помнила, как проснулась утром. Солнце било в маленькие круглые окна, оставляя медовые лучики на янтарных стенах каюты – маленькой, но такой стильной…Большую ее часть занимала огромная кровать, служившая их пристанищем прошлой сумасшедшей ночью. Он стоял в дверях в легкой льняной рубашке, верхние пуговицы которой были расстегнуты, сложив руки на груди и задумчиво изучая ее сонный, изнуренный вид.

– Привет, – слабо улыбнулась Влада, поспешно поправляя свои разметавшиеся волосы и натягивая простынь посильнее на себя.

Он улыбался, не отводя от нее взгляда.

– Может, мне оставить тебя тут и никуда не выпускать? Как красиво солнечные зайчики бегают по твоим волосам. Они горят золотом….Так сочетаются со стенами моей яхты… Будешь жить здесь, как русалка…

Эта провокационная улыбка с поведенными уголками губ. Она ее уже знала…Он играет.

Девушка так же дерзко улыбнулась, кинув в него подушку. Васель с легкость увернулся.

– Еще и буянит…Мммм. А так и не скажешь, что в таком миниатюрном теле столько сил… У нее еще есть силы драться…И это после того, что вчера было…

Он снова заставил ее покраснеть. Краснеть было за что. Она опять кинула в него подушку. Уже вторую. Он снова увернулся.

– Так-  так…Мне кажется, это уже провокация не против меня, а вандализация моей спальни…

– Чтобы ты больше не мог воспользоваться своей кроватью, Васель. – ответила Влада с улыбкой на лице, но в капризно – заигрывающем духе.

Секунда –  и он оказался в миллиметре от нее. Снова его горячее дыхание. Снова его руки. Проторенные маршруты…

– Если ты думаешь, что кровать – это единственное место, где я могу тебя иметь, ты ошибаешься…Я могу делать это везде, куколка…

Опять он все переворачивает в ней своими долбанными словами. Она вспоминала минувшую ночь, и по телу пробегала горячая дрожь. Только сейчас понимает, что все ноет…Он, словно, тоже об этом вспоминает. Нежно проводит по щеке.

– Как ты? Не сильно болит? – в его тоне, наконец, нет сарказма и иронии. Он искренне интересуется.

– Согласно договоренности, –  отвечает Влада, не отрывая от него глаз. На секунду он словно меняется в лице, словно ему неприятны ее слова, словно они задевают его. Но он молниеносно вновь обретает контроль над собой. Похоже, не только она хотела играть роль в спектакле «словно все по- настоящему». Только она не смогла, провалилась. Ей было так хорошо вчера, а он так красив сейчас в своей утренней летней небрежности, что невыносимо больно думать о том, что все скоро закончится. Уже закончилось, он просто красиво доигрывает свою партию.

И она давит на свою ментальную мозоль еще сильнее, чтобы прийти в чувства, чтобы не раскиснуть в самый последний момент, когда он галантно поцелует ей руку на прощание, параллельно набирая сообщение своей новой «пассии»…

В комнате повисло напряженное молчание. Васель вздохнул, подошел к шкафу и вытащил оттуда картонный пакет.

– Держи. Сегодня твое вечернее платье, к сожалению, будет уже не кстати…