Что-то не так с Гэлвинами. Идеальная семья, разрушенная безумием - Роберт Колкер

ВВС неотступно следовала за ним. Как-то раз в Колорадо-Спрингс Дон и Мими поручили юному Дональду научить Сэма, Нэнси и некоторых из их детей спускаться на канате со скалы Катедрал. Был также случай, когда чета Гэри предложила Дону с Мими слетать в Айдахо на балет «Лебединое озеро» на их маленьком частном самолете. В полете Мими стало плохо, и она потеряла сознание.

У себя в Колорадо-Спрингз Мими и Дон стали завсегдатаями званых ужинов, где Дон авторитетно рассуждал о политике, экономике и искусстве. Все глаза устремлялись на ее супруга, и Мими казалось, что она достигла предела желаемого. Дон был симпатичен, умен и слегка игрив. Знакомые прозвали его Ромео.

Ничто не дается бесплатно, и очень скоро Мими начала догадываться о цене. В большей степени, чем Дон, она ощущала всю недоступность этого мира. Высшего образования она не получила, к тому же их семья была небогата. Собственное происхождение и дед Кеньон с его плотинами мало что значили в среде этих новых миллионеров. В лучшем случае они с Доном походили на обслуживающий персонал. При всей доброжелательности новые друзья-мультимиллионеры Сэм и Нэнси Гэри стали живым напоминанием о том, что общество, в котором вращались Мими и Дон, – губернаторы, нефтепромышленники, всемирно известные артисты, танцоры и дирижеры – на самом деле вовсе не их мир.

А их жизнь была, конечно же, не настолько идеальной, как того хотелось Мими. В то время она не призналась бы в этом и себе, не говоря уже о ком-то еще. Однако если ей нужно было вспомнить об этом, то стоило всего-навсего дождаться, когда приедут погостить два старших сына. Дональд и Джим продолжали конфликтовать и друг с другом, и с младшими братьями. Каждый их приезд на улицу Хидден-Вэлли – на Рождество, Пасху или День благодарения – заканчивался синяками. Ричард вспоминал, как Дональд погнался по улице за Джимом, поравнялся с ним и уложил на землю апперкотом. Ричард в жизни не видел удара подобной силы.

Мими удивлялась тому, каким облегчением становится для нее отсутствие в доме двух старших сыновей, и пыталась оправдываться тем, что Дональд и Джим, в общем-то, практически взрослые люди, способные жить своим умом. Каждый раз, когда они приезжали, она убеждалась, что это не так. Но вместе с тем понимала, что даже легкий намек на то, что в их семье не все в порядке, скажется на всех остальных аспектах ее жизни: на профессиональных перспективах Дона, на состоянии других детей, на общей репутации семьи.

Вот почему Мими в большинстве случаев соглашалась с мужем, который говорил одно и то же, если с детьми возникали какие-то проблемы: с мальчиками нельзя сюсюкать; они обязательно покинут родительский дом, будут совершать собственные ошибки и учиться на них, станут принимать ответственность за свои поступки и взрослеть.

Мими думала о том, насколько идеальна их жизнь во всем остальном, и о том, каким хрупким ей всегда казалось счастье мужа. А еще ей иногда виделось, что малейшее движение в любую сторону способно полностью разрушить все это.

Глава 7

Дон

Мими

Дональд

Джим

Джон

Брайан

Майкл

Ричард

Джо

Марк

Мэтт

Питер

Маргарет

Мэри

11 сентября 1964 года Дональд Гэлвин, только что приступивший к занятиям на втором курсе Университета штата Колорадо в Форт-Коллинсе, впервые зашел в медпункт кампуса. Он попросил залечить ранку на большом пальце левой руки – его укусил кот. Он не стал объяснять, почему кот рассвирепел настолько, что стал кусаться, а не просто царапаться.

Следующей весной Дональд снова обратился в медпункт. На этот раз проблема тоже была своеобразной, хотя и более интимного свойства. Он рассказал, что его сосед по комнате подцепил сифилис и теперь он опасается, что может случайно заразиться от него. Дональда, собиравшегося стать врачом, пришлось разубеждать в том, что сифилис передается не только половым путем.

Через несколько недель, в апреле 1965 года, Дональд посетил медпункт в третий раз. Он сказал, что был дома у родителей и один из его братьев (кто именно, он не уточнил) запрыгнул на него со спины. У Дональда обнаружили растяжение поясницы и оставили на сутки в изоляторе медпункта.

Затем был огонь.

Осенним вечером 1965 года в дверях медпункта появился пошатывающийся Дональд с многочисленными ожогами на теле. Он сказал, что присутствовал на сборе активистов, они жгли костер и у него загорелся свитер. После некоторого разбирательства выяснилось, что Дональд сам прыгнул прямо в костер. Может быть, он сделал это, чтобы привлечь к себе внимание, или произвести на кого-то впечатление, или воззвать о помощи. Юноша затруднялся сказать.

Администрация освободила Дональда от занятий и направила на психиатрическое обследование. На протяжении следующих двух месяцев его четыре раза принимал майор Рид Ларсен, клинический психолог госпиталя Академии ВВС. Это был первый раз, когда Дональд оказался на обследовании у специалиста по психическим заболеваниям, а Дон и Мими впервые столкнулись с тем, что их старший сын, возможно, не вполне нормален. Но все опасения по поводу Дональда рассеялись, когда майор Ларсен представил свое заключение. 5 января 1966 он написал: «Наши результаты свидетельствуют об отсутствии какого-либо серьезного умственного расстройства, равно как и симптомов, обусловленных каким-либо психозом».

Дон и Мими успокоились, однако это заключение можно было считать безоговорочно положительным с большой натяжкой. Майор отмечает, что на одном из сеансов Дональду вводили амитал натрия – одну из разновидностей сыворотки правды[28]. «Амиталовые интервью» не были новинкой в психотерапевтической практике, но обычно их применяли только в работе с пациентами с выраженными трудностями общения и признаками кататонической формы шизофрении. Тем не менее, майор рекомендовал допустить Дональда к занятиям при условии, что он продолжит получать психиатрическую помощь. «Мы обнаружили целый ряд эмоциональных противоречий, которые, полагаю, достаточно неприятны для мистера Гэлвина, но тем не менее служат причиной его непредсказуемых поступков в учебном заведении», – пишет он. Далее Ларсен указывает, что оплата лечения может производится за счет средств недавно принятой программы медицинского обслуживания родственников военнослужащих.

Что же мешало Дональду настолько сильно, что он кинулся в открытый огонь? Не дожидаясь ответа на этот вопрос, в начале 1966 года он с головой окунулся в студенческую жизнь, полный решимости наверстать упущенное. Теперь Дональду отчаянно хотелось общаться, особенно с представительницами противоположного пола, хотя он выглядел довольно неопытным по части поисков подружки. Он стал еще сильнее чувствовать свою непохожесть на окружающих. Однако Дональд по-прежнему был спортивным и симпатичным и продолжал верить, что обладет всеми возможностями стать таким, каким хотели бы его видеть родители.

Дональд начал встречаться