Дороги любви - Лилия Подгайская

В медпункте пожилая медсестра, быстро введенная в курс дела, тоже неодобрительно посмотрела на Настю.

– Вы в каком домике живете, мамаша? – спросила строго.

Настя чуть задержалась с ответом.

– В седьмом, – сказала она, собравшись с мыслями, – только не мамаша я, а соседка по комнате. Мне его мать голову оторвет, когда узнает, что ее дорогой сыночек упал и коленку расшиб.

И она расстроенно хлюпнула носом.

Тут сердитый мужчина неожиданно смягчился и бросил на девушку внимательный взгляд. Да, на мужнюю жену она никак не похожа, да и на мать не тянет. Зеленая еще девочка, хоть и в годах не юных уже. Странная, необычная, таких по нашему времени нечасто увидишь, да что там говорить, перевелись они вовсе, вот такие робкие да не приспособленные к жизни. И где она только росла?

– Да не переживайте вы так, – принялся он успокаивать теперь уже Настю, – ведь страшного и правда ничего нет.

И он обернулся к медсестре. Та, однако, сосредоточилась на ребенке. Вадюнчик уже забыл, что надо плакать, и только со страхом поглядывал на все эти бутылочки с йодом и тому подобными жидкостями – это он знал по собственному опыту, поскольку был непоседой и коленки с локтями сбивал не первый раз. А медсестра раздумывала над тем, как бы ей и ранку продезинфицировать, и ребенка до слез не довести.

Решение она нашла, и все закончилось благополучно. Малыш заулыбался, когда понял, что печь уже не будет, а маленькая ранка прикрыта лейкопластырем. И сама медсестра тоже просветлела лицом.

– Ну вот и все, соседка мамаши, – сказала она, – теперь порядок. Но если ранка к вечеру покраснеет и воспалится, сразу же приходите сюда.

И посмотрела строго.

Настя послушно кивнула. А мужчина опять взял малыша на руки, и они вместе вышли из помещения медпункта. При этом он не забыл поблагодарить добросовестную медсестру, не доставившую его подопечному дополнительной боли.

– Давайте я провожу вас до вашего домика, – любезно предложил Вадюнькин спаситель. – Ведь наш герой идти, скорей всего, не в состоянии. Так, герой?

Вадюня согласно кивнул. Ну конечно, он сам идти никак не может, у него же такая травма. Выглядел он при этом настолько уморительно, что мужчина не выдержал и от души рассмеялся.

– А зовут-то тебя как, герой? – спросил, отсмеявшись. – А то мы так с тобой и не познакомились по всем правилам.

Мальчик засмущался.

– Вадюня он, Вадюнчик, так его мама зовет, – отозвалась Настя, уже полностью пришедшая в себя. – И провожать нас не надо, мамы его все равно дома нет, она будет только после двух часов. А нам пока еще погулять надо.

– Значит, погуляем, – согласился мужчина. – Меня, кстати, зовут Роман Игнатьевич. А вас?

– Анастасия Викторовна я, а лучше просто Настя, не люблю я этой официальности.

Роман Игнатьевич внимательно посмотрел на девушку и согласился:

– Так и правда лучше – просто Настя. Очень милое имя и вам идет. А Анастасия Викторовна – это уж не вы.

И он тихонько рассмеялся каким-то своим мыслям. Настя мило улыбнулась, и контакт между ними был налажен. Сразу забылись и сердитые слова, и грозные взгляды.

Они погуляли по территории еще с часок, причем Вадюня так и просидел на руках мужчины и получил свою сказку про доктора Айболита целиком, чем был очень доволен.

– Мне эту сказку еще моя бабушка рассказывала, – объяснил Роман Игнатьевич Насте, – и я ее очень любил слушать.

Тут мужчина мягко улыбнулся своим воспоминаниям. Бабушка у него, видно, была очень хорошая, и он явно любил ее, как и Настя свою. Но безжалостное время забирает у нас тех, кого мы любим, и они остаются только в нашей памяти.

В положенное время они двинулись к домику номер семь. Света встретила их на пороге и чуть в обморок не упала от страха.

– Что с ним? Что случилось с Вадюнчиком? – побледнев, спросила она, а у самой губы от волнения дрожат.

В ответ раздались сразу два голоса, детский и мужской.

– Мама, мама, я упал, а дядя меня достал, и тетя мне ранку заклеила, – сообщил Вадюнчик, вполне весело, кстати.

– Ничего страшного не случилось, просто он зацепился за корень дерева. Ранка совсем ерундовая, чуть-чуть содрал коленку, – принялся объяснять мужчина. – А я пострадавшему немного помог.

– Ой, спасибо вам большое, – ожила Света, отходя от испуга. – И здравствуйте, а то я совсем о правилах вежливости забыла.

– Здравствуйте, – поздоровался и он. – Я Роман Игнатьевич, и я зайду к вам вечерком посмотреть, как будет чувствовать себя наша коленка.

Он передал маме с рук на руки тяжеленького бутуза и ушел. А женщины остались одни. Поговорить было о чем.

5

Последующие четыре дня пролетели уж очень быстро, на взгляд Насти, но были хороши, как сказка. Роман Игнатьевич зашел к ним в тот вечер, когда непоседливый ребенок получил травму, удостоверился, что с пострадавшей коленкой все в порядке и воспаления нет и в помине, а потом засиделся за разговором допоздна. Благодарная до глубины души за спасение своего ребенка Света охотно поддерживала беседу, Настя все больше помалкивала, только смотрела на этого необычного мужчину во все глаза. Такой строгий и сердитый по первому впечатлению, он оказался на поверку добрым и приветливым, особенно с ребенком, а это о многом говорит.

И Настя никак не могла понять, почему ее мать так агрессивно настроена по отношению ко всем мужчинам. Разве плохо было бы иметь в доме такого вот заботливого и внимательного представителя сильного пола? Как ей кажется, это очень даже хорошо. Но мать утверждала, что все зло в жизни – от мужчин, а Настя привыкла ей верить. И где же истина?

Когда разговорившийся Роман Игнатьевич ушел, Настя решила расспросить об этом Свету. Она все-таки мать, хоть и молодая по возрасту, и должна в этом вопросе разбираться.

Набегавшийся и переполненный впечатлениями Вадюнчик уснул, а женщины, не боясь больше комаров, открыли настежь окно и тихонько разговаривали, уютно устроившись на Настиной кровати.

– Скажи мне, Света, почему все девушки так спешат замуж? – приступила Настя к выяснению вопроса, так волнующего ее в последнее время. – Разве не лучше оставаться свободной и делать дома что хочешь?

То, что такого мнения придерживалась ее мать, не желающая даже мужского духа в своей квартире, она озвучивать не стала, но понять наконец, где в жизни правда, хотелось очень. Ведь и мать могла ошибаться, так что такие крамольные мысли появились у нее неспроста.

Света посмотрела на подругу с удивлением, но говорить ничего обидного не стала. Все на работе знали, что Настя немного странноватая девушка, но что творится в ее голове, не мог понять никто. Вроде бы и романтическая натура, прямо дальше некуда, а ни мужа, ни бойфренда у нее нет, это же невооруженным глазом видно.