Дороги любви - Лилия Подгайская

Свидания с Романом становились все более частыми. И однажды они загулялись в парке до сумерек. Забрели в уединенное местечко, и тут мужчина осмелел совсем. Он сказал несколько слов, а потом …

Потом Роман легко обнял девушку и взглянул ей в лицо близко-близко. Глаза его смотрели, казалось, ей в самую душу. И в них было столько нежности, что у Насти защемило сердце. «Господи, – подумала она, – сколько же лет счастья я потеряла, слушая маму. Да за одну эту минуту можно все отдать». И крупная прозрачная слеза побежала по ее щеке.

Роман чуть улыбнулся и бережно снял слезинку большим пальцем. А потом поцеловал ее. И тут Настя почувствовала, что мир вокруг стал расплываться и исчез куда-то. Остались только эти теплые, мягкие губы и еще руки, сильные, но ласковые. Они поддерживали ее и прижимали все сильнее к большому мужскому телу.

Насте показалось, что ноги ее стали совсем как ватные и стоять самостоятельно она уже не может. И девушка изо всех сил вцепилась в широкие плечи мужчины. А затем руки ее сами собой поднялись и обхватили, обняли крепкую шею Романа, и она еще теснее прижалась к нему. Странно, но такое положение их тел показалось Насте естественным и самым правильным.

Сколько времени длился ее первый в жизни поцелуй, девушка не могла бы сказать определенно – может, мгновение, а может, и вечность. Но когда их губы разомкнулись, в объятиях Романа оказалась уже совсем другая Настя. Глаза ее сияли, как звезды на ночном небе, светясь любовью и ожиданием. Чего? Конечно же, счастья. Простого и естественного женского счастья, которое было обещано ей самой природой, но так долго не приходило из-за обычной человеческой глупости ее матери и ее самой. Могла бы и сообразить, что мать неправа, ведь бабушка же говорила.

– Я люблю тебя, девочка моя, – прошептал Роман у самых ее губ. – Я очень тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей. Навсегда.

И он снова прижался к ее губам. А Настя вдруг осознала, что согласна на все, лишь бы только он был рядом и целовал ее вот так же сладко каждый день. И еще смутно почудилось ей – это еще не все, что он может ей дать. Тело подсказывало, что возможно и другое, еще более упоительное наслаждение.

– Ты выйдешь за меня замуж, милая?

Оторвавшись от ее губ, Роман снова заглянул в глаза любимой.

– Да, – только и смогла ответить она.

«Конечно, да, – подумала Настя, – и не только замуж, я на край света за тобой пойду».

Роман улыбнулся какой-то неожиданно шальной улыбкой и вдруг, подхватив девушку на руки, закружил. А потом рассмеялся. И от этого удовлетворенного, идущего из самой глубины естества звука, который был похож на урчание довольного жизнью льва, у Насти мурашки побежали по коже, и ей остро захотелось того, что обещал этот счастливый мужской смех.

7

Домой Настя попала в этот вечер поздно. Мать, увидев ее, поняла, что дело совсем плохо. Вид у ее девочки был необычный, губы припухли, а глаза светились незнакомым ей ярким блеском. Девушка, на ее взгляд, выглядела ну прямо как довольная кошка, до отвала наевшаяся сметаны. И женщина неожиданно для себя вдруг впала в раздражение. Вот этого еще не хватало!

– Ну что, – холодно спросила она, – нацеловалась? А может, и в постель к своему хахалю запрыгнула? С тебя станется после летнего отдыха на этой дурацкой базе.

– Ну зачем ты так, мама? – откликнулась дочь.

Сердиться на грубые слова она сейчас была просто не в состоянии. Ее все еще качало на волнах нежности, которую так щедро дарил ей сегодня любимый.

– Меня Роман замуж зовет, – добавила она, – и я согласилась.

Мать посмотрела на нее с удивлением, а потом глаза ее наполнились слезами.

– Да что же ты делаешь со своей жизнью, доченька моя?! – проговорила она с надрывом. – Неужели на моем опыте не поняла, что с мужчинами лучше не связываться, от них одни неприятности?

И всхлипнула.

А Настя вдруг остро пожалела мать. И неожиданно почувствовала себя так, как будто была и старше, и мудрее ее.

– Ты неправа, мама, – сказала мягко, – совсем неправа. У тебя почему-то один раз не сложилось в семье, и ты на всю жизнь от своего женского счастья отказалась. И меня к этому толкаешь.

– Какое счастье, Настя? Опомнись, что ты говоришь?

Глаза матери недовольно блеснули. Дочь не хотела ни слышать, ни понимать ее. А ведь она, мать, хорошо знающая жизнь, права, на все сто процентов права. В семейной жизни ничего хорошего нет, ну абсолютно ничего. Вот у нее в памяти только и осталось, как ее Виктор буквально каждую ночь требовал от нее что-то в постели. А ей этого совсем не хотелось, лишь ужасно стыдно было, это ведь грех. Священник ее так научил в маленькой тайной церкви, куда ее подруга привела. Он говорил, что испытывать удовольствие от телесного слияния двух тел – это великий грех и блуд. И если женщине приходится под мужа ложиться, то только для того, чтобы ребенка родить, плодиться и размножаться, как в Писании сказано. А всякие там нежности и ласки, всякие игры в постели – это все от лукавого. И учил лежать под мужем неподвижно, читая молитву, чтобы ребенка скорей зачать и от греховного этого действа освободиться. И рубаху снимать нельзя – так он учил. Очень строгий и правильный был тот батюшка, святой человек. И ведь правду говорил. Она и сама один только стыд чувствовала, когда в постели с мужем оказывалась, стыд – и больше ничего. Виктор, помнится, даже жалел ее. «Странная ты баба, – говорил он ей, – покалеченная какая-то, хотя все у тебя вроде на месте». А потом ушел от нее к другой женщине. И хорошо, что ушел, ее в покое оставил. А теперь вот Настя свою жизнь сломать хочет, глупая.

Но дочь не понимала ее.

– Все девушки, мама, замуж хотят, и это нормально. У нас на работе почти все женщины замужние. Детей имеют и жизнью своей вполне довольны, – пыталась настоять на своем Настя.

Посмотрела на мать и поняла, что не переубедила ее.

– Вспомни, мама, вспомни, ведь и бабушка говорила, что любовь с мужчиной – это большая радость и счастье. Разве не так?

Но мать только упрямо качала головой, достучаться до нее было невозможно.

– Что ж, мама, значит, каждая из нас при своем останется, – решила Настя положить конец этому неприятному разговору. – Ты живи, как считаешь нужным, а я за Романа пойду. Мне без него теперь в жизни радости нет.

И они разошлись, недовольные тем, что совсем не понимают друг друга.

А в выходной день в их квартиру явился Роман. Он казался непривычно бледным. В руках у него были большой букет цветов, красиво упакованный торт и бутылка шампанского. Все это он вручил хозяйке дома.

– Здравствуйте, Таисия Максимовна, мне очень приятно познакомиться с матерью девушки, которая завладела моим сердцем, – сказал он вежливо. – Меня зовут Роман Игнатьевич. Я инженер на фирме, где и ваша дочь работает. Пришел просить у вас ее руки, потому что жизнь без нее мне теперь не в радость.