Плащ душегуба - Крис Эллиотт

Однако сперва мы должны вернуться к истории, ради которой вы и купили эту книгу, мои жалкие эгоистичные читатели. Я знаю, вам недосуг, совсем недосуг побеспокоиться о проблемах Криса Эллиота. Вы наверняка хотите услышать о том, как Лиза и Калеб всю ночь напролет тщетно пытались найти Рузвельта. О том, как они обнаружили ловушку в Клубе спортсменов, о том, что бандит и хулиган исчезли, а в таверне никто не желал с ними разговаривать. Ну да ладно, я вам все расскажу.

* * *

Был объявлен розыск, и Калеб привлек всех, кого только мог, к поискам мэра. Нескольких полицейских он отправил стоять наготове у сливного отверстия, откуда грязный поток, протекавший под Малбери-Бенд, выхлестывал в реку Гудзон, – Спенсер надеялся, что рано или поздно Тедди оттуда выплывет. Однако прошло пять часов, с тех пор как он исчез, а на возвращение мэра по-прежнему не было и намека. Тогда они с Лизой в последней отчаянной попытке решили обыскать дом Рузвельта.

– Здорово, братва. Тедди скоро появится, – объявила горилла.

Измученные Калеб и Лиза вошли в темный притихший дом.

– Тедди! Тедди? – окликнула Элизабет.

– Рузвельт, где вы, черт побери?! – гаркнул Калеб.

В ответ послышался лишь приветственный щебет ночных птиц из рузвельтова зверинца. Калеб зажег масляную лампу, ее сияние озарило портрет нагого мэра. Подойдя поближе, Лиза внимательно осмотрела картину.

– Ух ты, – сказала она. – А я и не знала, что у него пирсинг на… то есть в…

– Он сделал его на Фиджи, – невозмутимо пояснил Калеб. – Там все это делали. Сережка изготовлена из жемчужины, которой он подавился, когда ел устрицы с королем Баузером Купалупой. Тедди хотел сохранить что-нибудь на память о том вечере.

– Из-за этого такое впечатление, что у него два… ну, понимаешь… – Лиза вздохнула. – О, Калеб, я боюсь, что произошло самое ужасное.

– Лиза, что бы ни произошло с Рузвельтом, это угрожает и нам тоже.

Спенсер посветил лампой по сторонам.

– Мы должны быть чрезвычайно бдительны и приложить все усилия, чтобы себя защитить. Я хочу, чтобы ты взяла кое-что. Эта вещь принадлежала моей семье долгие годы. Я не хотел, чтобы до этого дошло, но она может тебе пригодиться. Только будь осторожна, она может оказаться опасной.

Калеб пошарил в кармане и достал полицейский свисток с перламутровой ручкой. Лиза была потрясена.

– Послушай, я уверен, что Тедди где-нибудь объявится, – сказал Спенсер. – И, надеюсь, целым и невредимым. Он и не в такие переделки попадал. Бог его бережет. Ну а пока мы должны попытаться выяснить, где Крушитель нанесет очередной удар.

– Одно дело – найти убийцу, и я совершенно уверена, что тебе это удастся. Ты же быстро поймал того Питера-Писуна. Но Тедди – другое дело. Мы не можем его бросить. Он же беспомощный, Калеб, и, очень возможно, умственно отсталый.

– Если он мертв, то мертв, Лиза, и здесь уже ничего не поделаешь. Если же Тедди жив и на свободе, он отыщет нас. А если он оказался в какой-то ловушке, единственный способ найти его – разгадать эту тайну.

– Как ты можешь рассуждать столь хладнокровно?

– Потому что я должен так рассуждать. Наш мир безумен, и на карту поставлены человеческие жизни. Так вот, если Крушитель виноват в исчезновении Тедди – или если он знает, кто виноват, – значит, он знает и то, что мы постепенно исчерпаем все свои возможности и вернемся сюда. А раз он так любит оставлять послания, мы, вероятно, найдем одно из них где-нибудь здесь, в этом доме.

Спенсер поводил лампой по периметру оранжереи. Его лицо было сурово-сосредоточенным, взгляд выискивал хоть какую-нибудь зацепку.

– Спенсер, гляди! – вдруг ахнула Лиза.

– Что? О нет!

Свет лампы упал на клетку Иши. Дверца была распахнута, а сама клетка пуста, если не считать апельсиновых корок и объеденных капустных кочанов. Кто-то выпустил дикого индейца яхи на свободу.

– Будь осторожна, Лиза, и держи руку на свистке. Возможно, мы не одни.

Калеб понюхал пол клетки.

– Какого ты там…

– Тсс! Стул еще теплый, – сказал он, указывая на кучку в углу. – А «Моби Дик» оставлен открытым на середине главы. Должно быть, он торопился.

– Ты просто выпендриваешься.

– Ну конечно! – Калеб хлопнул себя по лбу. – Что сказал Фил? Урод. Урод – это Иши. А еще что? «Кругами и кругами, и верхами, и низами».

Он сделал круг, освещая оранжерею.

– Калеб, ты хватаешься за соломинку.

– Подожди. Смотри!

– Что?

Свет упал на винтовую лестницу.

– Вот оно. «Кругами и кругами, и верхами, и низами».

– Ты сошел с ума.

Держа лампу, Калеб взбежал по лестнице. Лиза поплелась за ним. В спальне Тедди ничего необычного не обнаружилось, кроме разве что множества предметов коррекционного белья сверхбольшого размера с притороченными к ним шкивами, тросами и талями.

– Грыжи, – шепнул Калеб, торопливо направляясь в следующую комнату.

Пока Спенсер безуспешно прочесывал помещения, в темноте дома лишь поскрипывали дубовые половицы. Калеб ворошил чемоданы, нырял под кровати, вытряхивал содержимое многочисленных мемориальных плевательниц; его тень отплясывала чечетку на стенах и высоких потолках (это была именно чечетка, я проверял). В конце длинного коридора на третьем этаже он наткнулся на закрытый стенной шкаф.

– Интересно, а тут у нас что?

Рывком он распахнул дверь.

Элизабет вскрикнула и схватилась за свисток.

В стенном шкафу стоял человек – самый здоровенный, какого им когда-либо приходилось видеть.

Калеб расхохотался.

– Извини, Лиза. Не мог удержаться.

– Ты просто несносный ребенок, – сказала Элизабет и шлепнула Калеба по руке. – Нам, возможно, грозит смерть, а ты шутки шутишь.

– А ты и попалась, так? «Кругами и кругами, и верхами, и низами»! Отмечено крестиком! – Калеб снова рассмеялся и увернулся от Лизы, попытавшейся затолкать свисток ему в глотку. – Он не настоящий. Это всего лишь одна из игрушек Тедди, вроде той механической гориллы внизу. Он совершенно безобиден.

– Это не игрушка, – сказала Элизабет. Она взяла у Калеба масляную лампу и посветила на здоровяка. – И он совершенно НЕ безобиден.

Человек был сделан из железа и олова. На его лице располагались два круглых отверстия – глаза – и отверстие побольше, обозначавшее рот. Конечности присоединялись к телу грозного размера втулками и еще более грозного вида заклепками. На голове у него красовался металлический шлем, а в руке он держал ружье. Две ленты с патронами крест-накрест пересекали его бочкообразную грудь.

– Supériorité des Anglo-Saxons,[18]– произнесла Лиза. – «Сверхчеловек». Машина для убийства. Создать из таких армию, и ни одному человеку из плоти и крови больше не придется умирать на поле боя. Его официальное имя – Бойлерплейт, но Тедди обычно называл его своим механическим мулом. Это настоящий робот, опытный образец солдата и смертельного оружия в одном лице.