В темнице хилиазма истина - Вячеслав Макарцев

приводятся подлинные слова древних отцов, которыми пользовался Андрей Кесарийский, только изредка упоминаются… Ириней… Дионисий великий (Ареопагит)… Иосиф (Флавий)… блаженный Ипполит. Кроме опущения свидетельств Отеческих, и собственное толкование Андрея Кесарийского во многих местах сокращено: от чего утратились и многие черты современности. Так… опущено указание на племена Скифские, именуемые Гуннами»109, — пишут исследователи.

Но здесь можно было бы задать авторам ряд вопросов. Во-первых, на каком основании они отдали предпочтение тому предположению, что старославянские рукописи и, соответственно, тот «сокращенный» греческий текст, с которого сделан перевод «Апокалипсиса толкового» — «только извлечения»? Существенная разница в размерах? Бедность фактуры «короткого» текста? Но этого явно недостаточно для такого рода предположения. Похоже, они не учли то, что в конце XVI века западная «богословская корпорация» и отчасти солидаризировавшаяся с нею киевская богословская школа осуществили новый перевод «Толкования на Апокалипсис архиепископа Андрея Кесарийского»110. Насколько переводчики были сдержаны в том, чтобы не использовать интеллектуальный богословский багаж нового, по отношению к ушедшим столетиям, времени? Разве богословы свободны от искушения что-то дописать, исправить, растолковать по-своему в древних текстах? Нельзя сбрасывать со счетов и церковную политику Ватикана… По все видимости, вопрос о переводах прошел мимо сознания упомянутых авторов.

Вот что написано в Электронной Православной Энциклопедии о переводах «Толкования на Апокалипсис архиепископа Андрея Кесарийского»: «Слав. перевод толкования осуществлен вместе с переводом Апокалипсиса не позднее Х в., вероятно в Болгарии (старший список — сер. XIII в., переписан новгородским книжником пономарем Тимофеем — БАН. Никольск. 1). До сер. XV в., а часто и позднее, Апокалипсис у славян бытовал только в толковом варианте. Новый перевод толкования выполнил Лаврентий Зизаний (XVI в.). В 1584 г. в Ингольштадте иезуитом Пельтанусом опубликован лат. перевод комментария, в 1596 г. Фредериком Зильбургом осуществлено критическое издание греч. и лат. текста, вошедшее затем в PG»111. Что очень примечательно, Горский и Невоструев сразу же обратили внимание на то, что текст славянской рукописи «Апокалипсиса толкового» гораздо короче того, что имеет место в новом переводе «Толкования на Апокалипсис», именно в толковании на главу XX-ую стих 7 книги «Откровение Иоанна Богослова»: «Все это место, для сравнения с обширным текстом, приведем вполне», — пишут авторы, и далее приводят полностью соответствующий текст «сокращенного» толкования из рукописи «Апокалипсиса толкового». Слов о том, что Церковь «ниединожды… прият» буквального понимания «тысячи лет», в «Апокалипсисе толковом» нет. В общепринятом сегодня «Толковании на Апокалипсис» общее количество слов в изъяснении этого стиха уже в четыре (!) раза больше в сравнении с «Апокалипсисом толковым».

Автор «Апокалипсиса толкового», то есть «короткого» варианта, в своем толковании чрезвычайно осторожен: он приводит мнения святых отцов, избегая обвинения кого-либо в неправомыслии. Когда же возникает необходимость привести свое мнение, то пишет «мню», «мним», то есть высказываю (высказываем) частное богословское мнение. Слова из «длинной» рукописи — «но занеже убо ниединоже сих Церковь прият» — звучат резким диссонансом по отношению к стилю «короткой» рукописи. Это один момент. Другое обстоятельство следующего характера. Исследователи прот. Александр Горский и Невоструев, обратив внимание, что в «короткой» рукописи «только изредка упоминаются… Ириней… Дионисий великий (Ареопагит)… Иосиф (Флавий)… блаженный Ипполит», посчитали это свидетельством умышленного сокращения «длинной» рукописи. Но мы позволим себе усомниться в этом. Дело в том, что в старославянском «Апокалипсисе толковом» упоминаются лишь три святых отца: «великий Ириней», «великий Дионисий» (непонятно, почему Горский и Невоструев посчитали, что это Дионисий Ареопагит…) и «блаженный Ипполит». Это все отцы второго и начала третьего века: святые Ириней Лионский, Дионисий Александрийский, Ипполит Римский. Более того, стихи 5–6 главы 15 Апокалипсиса в «Апокалипсисе толковом» звучат так, как они могли звучать лишь не позднее четвертого века. Посмотрите: «И посих видех отверзе церкви скиния исвидения на небеси, и изыде из церкви 7 ангелъ, иже имяху 7 язвъ оболчены в камень чистъ и светелъ, препоясани о персех поясы златыми». А вот как далее автор «короткой» рукописи толкует это место: «Скинию менитъ еяже образ показа Богъ Моисеови творити в пустыни. оболченыя же в камень за чистоту и приближение ко уголному камени Христу. Препоясаниже златом вперси иже злащение и честь служебней исполнь»112.

Выдающийся библеист Брюс М. Мецгер в широко известной работе «Текстология Нового Завета» обращает на этот вариант текста Апокалипсиса внимание: «Курьезную замену согласных можно наблюдать в Откр 15:6, где семь ангелов, описанные как "одетые в чистый блестящий лен" (λίνον), в некоторых ранних рукописях (включая А, С и кодексы Вульгаты) представлены как "одетые в чистый блестящий камень" (λίθον)». Таким образом, и эта «курьезная замена» указывает на III–IV-ый века! Любопытно, как отреагировал на эту «курьезную замену» тот автор, что расширил (а это представляется несомненным) текст «Апокалипсиса толкового»: «Селением же зде глаголетъ сущее на небесех егоже по подобии, Моисею въдрузити нижнюю Скинию Богъ беседова. из сего Храма глаголетъ, яко изыйдут Ангели облеченнии въ лляное платно, или въ камень чистый, якоже неции Зводи имутъ»113.

В «Апокалипсисе толковом» мы видим, что перед толкователем лежит список Апокалипсиса с «камнем», он и толкует это место соответственно. Толкователь же, удлинивший первоначальный вариант, а это представляется намного более вероятным и логичным, вынужден был не только сделать замечание насчет списка, в котором написано «камень» вместо «лен», но и внести в текст самого Апокалипсиса дополнительные слова «или камень чистый и светлый». Конечно, в последующих изданиях это «или камень чистый и светлый» из текста Апокалипсиса было удалено, и лишь в самом толковании осталось упоминание о существовании рукописи с «камнем». Но факт, без сомнения, примечательный: автор обновленного толкования был поставлен в тупик, так как, не упомянув об этом, он делал явным расхождение в содержании рукописей, однако и оставить «камень» вместо «лен» он не мог, поскольку с этой «курьезной заменой» разобрались не позднее пятого века. Протоиерей Александр Горский Горский и Невоструев обратили внимание и на то, что в «коротком» варианте толкования нет упоминания известного исторического факта: «…Опущено указание на племена Скифския, именуемые Гуннами». Но это естественно, если автор короткого толкования жил до пятого века нашей эры: гунны громко заявили о себе лишь в семидесятых годах четвёртого века, когда вторглись в Причерноморье. Вывод, как представляется, может быть лишь один: все выше отмеченные моменты указывают на то, что автор «короткого» толкования жил не позже семидесятых годов четвёртого века.

Горский и Невоструев обращают внимание и на следующий момент «Апокалипсиса толкового», который поставил их в тупик: «Но при этом странно и необъяснимо, по какой надобности, в трех местах, вместо Славянского: святый, употреблено Латинское санктъ или санкти, испорченное