Колыбель времени - Наталья Павлищева

Видимо, для переговоров по поводу замужества и прибыл в Лондон новый посол.

Я напрочь забыла все свои размышления о несчастных жареных зайцах, увидев этого самого посла. Когда стройный, одетый во все черное с небольшим количеством украшений и кружев человек вошел в зал и поклонился королеве издали, я даже икнула, потому что это был… Артур!

— Кто это?

Бэсс смотрела на меня с недоумением:

— Испанский посол Симон Ренард…

Парри усмехнулась:

— Перенард (хитрый лис), как зовут его в Европе.

О да, с таким прозвищем относительно Артура Жукова я была вполне согласна! Хитрый лис… точно. А еще противный. Черные, цепкие глаза и губы инквизитора и предателя. Вот ей-богу, мне всегда казалось, что он в любой момент может укусить и даже впрыснуть яд. У него же на физиономии написано, что в жизни только один принцип: поступать как выгоднее, думать как выгоднее, предавать всех и вся, опять-таки ради выгоды. Интересно, что выгода может быть вовсе не материальная и даже не всегда лично для него. Идеолог гадостей, так сказать. Даже гадала, зачем Иванову такие. Оказывается, нужны.

Но я все равно обрадовалась, нашего полку прибыло, даже противного Жукова видеть было приятно. Меня так и подмывало подмигнуть послу: «Привет, Артур».

Ну вот, а еще Рыжую пытаюсь воспитывать, чтобы прилично себя вела. Нет, нас с ней даже Тауэр не исправит…

Во время приема Артур меня не заметил или сделал вид, что не заметил. Я не обиделась, все верно, демонстрировать наши почти родственные связи не стоило. Свой человек в стане врага очень полезен, а столь влиятельный тем более. Теперь мы справимся с королевой в два счета. Я размышляла только над тем, как все же связаться с Артуром. У нас почему-то не было никаких инструкций или паролей вроде «Архипелаг Гулаг — Гулаг архипелаг», на мой вопрос о связи Иван ответил, что каждый будет поступать согласно своей роли и обстоятельствам. Нормальненько, ни шифра, ни паролей, ни явок… какой-то странный «заброс». Ладно, вернусь, разберемся.

При следующей встрече посол Артур-Ренард поклонился, твердо глядя в глаза, я чуть улыбнулась, его губы тоже дрогнули в улыбке. Улыбке аспида, которая мне совершенно не понравилась. Я не сомневалась, что это Артур, но засомневалась, что он будет мне помогать беречь Елизавету, слишком неприятным оказался взгляд, которым Жуков окинул Рыжую.

Позже Артур действительно скажет, что в этом ничего личного, только политика, но приятного в таком политиканстве мало. Он стоял за своего принца Филиппа Испанского и королеву Марию, которая страстно желала за этого принца выйти замуж, а Елизавета мешала. Рыжая не просто путалась под ногами, она была претенденткой на престол, протестанткой и грозила стать куда популярнее своей сестры.

Посол Ренард приехал не просто готовить будущее замужество королевы Марии, он еще и должен был устранить ее сестру как соперницу. Император Великой Римской империи испанский король Карл V, отец принца Филиппа, одним из условий, правда оговоренных устно, ставил уничтожение в Англии всех помех правлению его сына, в числе которых оказалась и Елизавета.

Когда это стало понятно (шила в штанах не утаишь), я даже обрадовалась, все же испанский посол свой человек, значит, будет ставить палки в колеса этого самого уничтожения. Меня восхитил замысел Иванова: лучше всего развалить какое-то дело изнутри, принимая в нем участие. Недаром так ценились агенты, внедренные в самые крепкие организации, ведь все испортить может даже излишняя исполнительность, особенно в таких делах, как сватовство, да еще и к престарелой невесте.

Но, к моему ужасу, быстро выяснилось, что Артур вовсе не собирается лить воду на нашу с Рыжей мельницу! То есть он выполнял свои обязанности не за страх, а на совесть, откровенно работая на испанского короля против моей Елизаветы!

Сообразив такое впервые, я минут на пять даже потеряла способность ругаться, что со мной бывало крайне редко. Хорошо, что на дворе ночь и я нужна Елизавете, иначе Артуру-Ренарду до утра не дожить. Сама я к утру немного успокоилась, вернее, пришла к выводу, что «это ж-ж-ж неспроста», как говаривал Винни Пух, и даже решила, что в противостоянии противному Жукову есть своя прелесть. Я Артура терпеть не могла и дома, а уж здесь… в его черных кружевах, при усах и бородке, с его высокомерием и надменностью… ну сам же бог велел надрать ему уши, если не кое-что пониже поясницы! Нет, задумка Антимира даже изящнее, чем могла показаться с первого взгляда. Противопоставить меня Жукову, до такого еще надо дойти.

Когда в окне забрезжил рассвет, у меня уже руки чесались оборвать Артуру кружева на манжетах или вообще втоптать его в грязь. Было почти весело, тогда я еще не знала, что противник куда сильнее меня и что схватка предстоит не на жизнь, а на смерть, причем в буквальном смысле.

А если бы знала? Все равно вмешалась бы. Артур против моей Рыжей, значит, не имел права существовать. Я как асфальтный каток — кто не со мной, тот против и будет закатан в дорожное покрытие вечным напоминанием о собственной глупости!

Интересно, а где остальные, где Влад и сам Иван? Надеюсь, Влад не заявится в образе испанского принца Филиппа? Когда эта мысль пришла мне в голову, стало даже не по себе.

— Ваше Высочество, вы видели портрет испанского принца?

— Да.

— Он хорош?

— Хорош, но мне такие не нравятся.

— Опишите?

Елизавета пожала плечами:

— Невысокого роста, хорошо сложен, приятное умное лицо, большой лоб, широко посаженные серые глаза…

У меня окончательно похолодело в груди. Все, кроме роста, подходило под описание Влада. Нет, появление Влада в качестве супруга Марии я не вынесу, уж лучше Тауэр!

— …пухлые губы и, главное — выступающая вперед челюсть.

— Что?

— Челюсть выступает вперед, она у всех Габсбургов такая, как у Екатерины Арагонской, матери Марии, помнишь?

Да, я помнила, конечно, помнила! Если только Владу нарочно не выдернули нижнюю челюсть вперед, то это не он. Неправильного прикуса у моего приятеля никогда не наблюдалось. И у Ивана тоже, значит, Ивана и Влада мне еще предстоит встретить. Слава богу, полегчало…

У королевы хватило ума не оставлять при себе более молодую и симпатичную сестру, к нашему большому облегчению, она согласилась на отъезд Елизаветы, но не в любимый нами Хэтфилд, а в дальний Доннингтон. Но даже Рыжая на сей раз не противилась, быть даже не первой, а десятой дамой столь нудного и безрадостного двора трудно. Елизавета маялась от невозможности показать себя во всей красе, а также от постоянного наблюдения за каждым ее шагом, каждым вздохом. Лучше уж в Доннингтоне, я с ней в этом была вполне согласна.

Ничего, наше время еще придет. А от испанцев с их королем лучше держаться подальше. У него один посол чего стоит! Мое нутро чувствовало (тут даже подсказок внутреннего голоса не надо), что неприятности от Артура еще впереди. И выходить во двор, где они ждут, как котенок Гав из мультика, мне совершенно не хотелось.