Корона Российской империи - Анатолий Галкин

Муромцев успел поднять голову и заметить дверь, за которой скрылась спина в голубой рубашке… В холле был столик охранника, но сам цербер отсутствовал. Возможно, что это был один из тех бугаев, что увели Трубочиста… Очень даже возможно! Он покинул свой пост, оставив холодное оружие – на стене висела тяжелая черная дубинка.

Наверх Паша поднимался бочком, оглядываясь на все четыре стороны… Пистолет пришлось взять в левую руку. В нем еще осталось пять патронов, но все они холостые. Так что – дубинка надежней. Ее надо держать в рабочей руке. И наше дело правое!

За дверью слышалась тихая ругань – шел допрос, но, похоже, что Гришу пока еще не били… Муромцев знал, что нехорошо подглядывать в замочную скважину, но удержаться не смог.

Обзор был великолепным – Трубочист сидел спиной, привязанный к стулу. Рискин стоял за своим рабочим столом и проводил допрос. А два брата страховали задержанного. Их самих не было видно, но справа и слева две мощные руки лежали на спинке стула.

Паша встал и чуть размял плечи, размахивая дубинкой, как Чапаев саблей… Даже если дверь открыта, то в нее лучше не входить, а врываться.

Муромцев на секунду зажмурился, а потом заорал, как самурай, и вломился в кабинет.

Правый охранник успел повернуться и удачно подставился под удар. Дубинка въехала ему почти в загривок – туда, где шея смыкается с ключицей… Парень ощутил потрясение, но не вырубился. Он мог еще сопротивляться, но увидев пистолет, предпочел закатить глаза и упасть на персидский ковер.

Тот, который был слева, сразу заметил пистолет. Ствол был направлен на него с первой секунды. Пока Паша работал дубинкой, черная зловещая дырочка плясала, нацеливаясь парню то в лоб, то в грудь, то ниже… Охранник спустился на колени и сложил руки на манер католического кардинала из Ватикана. В его глазах было столько мольбы, что Муромцев не стал стрелять в него холостыми. Он просто подошел и врезал в нужное место дубинкой. Католик блаженно улыбнулся и прилег на пушистый ковер из Багдада.

Все это время Олег Петрович с дикими глазами жал на тревожную кнопку под столом. А это значит, что через секунды здесь соберется стадо бизонов в темных костюмах с синей искоркой.

Хорошо еще, что Григорий был привязан к стулу не морским узлом, а детским – бантиком. Дерни за веревочку, она и развяжется!

Вдвоем с Трубочистом они быстро заблокировали дверь. И почти сразу там в коридоре раздались взволнованные голоса. Паша прислушался и понял, что «католик», лежащий на лохматом восточном ковре – это главный охранник. Без его команды культуристы в синих искорках не могли решить задачу про дверь: или ломать, или не ломать. Они могли рисковать, но только по приказу.

В любом случае времени было мало – кот наплакал! Допрос гражданина Рискина желательно провести в ускоренном темпе. Все и сразу этот гад не скажет, но кусочки правды можно будет выудить…

Сейчас главное – правильный подход к клиенту!.. Паша изобразил бандитскую рожу и сделал пять шагов вперед. И не просто, а с форсом – вразвалочку, выгибая колени и вихляя задом. Примерно так ходил Промокашка в фильме про черную кошку.

Олег Петрович отступал в угол, но всему есть предел. Стена уперлась в спину… Он сдвинулся чуть в сторону, вжался плечом в книжный шкаф и заныл:

– Ну что я вам сделал? Что вы от меня хотите?.. Я больной, у меня почки слабые… Хотите денег? В столе ключ от сейфа. Там не очень много, но это доллары.

– А плевал я на твои деньги!.. Если хочешь жить – колись, зараза, кому корону сбросил!

– Корона? Какая корона? Я ни про какую корону не знаю!

Трубочист, стоявший рядом, даже крякнул от такой наглости. И Павел тоже разозлился. Он на глазах у Рискина большим пальцем взвел курок и указательным нажал на спусковой крючок… Холостой выстрел звучит громче боевого. Там сила идет в пулю, а здесь в один звук.

Сноп пороховых искр опалил висок Олега Петровича. Но он не чувствовал боли. От звука и от страха все онемело и оглохло.

Очевидно, что выстрел вразумил тех, что толпились за дверью. Он толкнул их к действиям. Охранники стали орать и биться плечами в дверь… Они сразу поняли, что это деревяшка, а не ДСП. Настоящие дубовые доски держали удар, но и ребята были не из робкого десятка. Крепкие ребята!

Дверь начала скрипеть и стонать… Время пошло на минуты. Даже на десятки секунд.

Паша рывком надвинулся на Рискина. Он направил еще горячий ствол прямо в лоб клиенту, туда, где сходились брови и где набегали первые морщинки.

– Где корона, гад?

– Ах, так вы про корону спрашиваете? Она не у меня. Ее попросил очень достойный человек.

– Кто?

– Чиновник самого высокого уровня. Между прочим – очень честный и порядочный человек.

– Ну, блин, мыльная опера!.. Говори фамилию этой сволочи!

– Фамилии не знаю. А зовут его Константин Федорович. У меня даже и номерок его телефона был. Где-то на столе в бумагах закопался.

Каким-то десятым чувством Олег понял, что сегодня его не будут убивать… А доски в двери скрипели все жалобнее. Скоро сюда ворвутся бойцы охраны, и тогда он будет хозяином положения.

В коридоре слышались бодрые команды и выкрики бывалых бурлаков типа: «Навались, ребята! Эй, ухнем! Сама пойдет»…

Муромцев распахнул одно из окон, под которым был козырек над каким-то крыльцом первого этажа… Хорошо, что все охранники глупы, как чурки с глазами – все дружно пихали дверь, а под окнами никто не сторожил.

Оставалось не больше минуты… Трубочист стоял с пламенным взглядом и ждал команды от Бригадира Паши.

– Значит так, Гриша. Скрути клиента и запри его в шкаф… До заказчика мы быстро доберемся. Рискин нам его выдал с потрохами.

Говоря это, Муромцев взял фирменный пакет с тремя петухами, летящими, как Птица-тройка, и в эту сумку грузил со стола еженедельники, записные книжки и всякие бумажки-записочки.

Когда Трубочист запихнул хозяина кабинета в его шкаф, Паша вынул из кармана коробочку, как от папирос «Казбек». В ней были темные брусочки размером с шоколадную конфетку. Эти штуковинки были очень похожи на жучков – на гладких спинках во все стороны торчали усики, а на пузе под бумажкой липучка для крепления.

Трубочист смотрел на манипуляции Бригадира, как козел на ворота… Бежать пора, а этот деятель лепит везде конфетки с усиками: и под крышку стола, и в абажур настольной лампы, и за монитор компьютера… В последний момент Муромцев взял со стола сотовый телефон Рискина. Взял, но не положил в карман, а лишь определил его собственный номер и записал на листочке…

Дверь уже начала срываться с петель, и Павел дал отмашку… Поочередно они соскакивали с подоконника на карниз, а потом вниз, на мягкую клумбу с пионами.

Уже на земле беглецы услышали предсмертный треск двери и победный крик охраны… Это плохо! Так и догнать могут!