Книга дракона - Илья Новак

Раздалось покашливание, дверь башмачной лавки раскрылась. На самом деле Эбвин видел, что она закрыта, но в то же время рядом с ней возник дымчатый прямоугольник той двери, что открылась когда-то давным-давно. Пожилой башмачник вышел наружу: расплывчатый, подернутый инеем силуэт постоял, разглядывая улицу, и опять скрылся в лавке.

– Гагра! – закричал Эб и побежал по улице прочь. – Кастелян!

Навстречу ему шли прохожие – лишенные четких очертаний, будто закутанные в дымчатые меха силуэты плыли над мостовой по своим делам. Заржала лошадь, заскрипела дверь, засмеялся ребенок. Эбвин бежал все быстрее, петляя из стороны в сторону, стараясь ни с кем не столкнуться.

Когда он достиг площади, на которой высилась башня-цилиндр, улица уже наполнилась горожанами. Увидев Гаргантюа с Кастеляном, Эб резко встал, хватая широко раскрытым ртом морозный воздух. Его спутники были совершенно спокойны. Когда Эбвин появился, они равнодушно взглянули на него, будто не замечая того, что находятся посреди шумной толпы. Дети и взрослые, старики и молодые, конные и пешие двигались вокруг, проходили мимо путешественников и сквозь них. Над площадью стоял обычный городской шум, складывающийся из множества голосов, звука шагов, скрипа колес и лошадиного ржания.

– Эбби, что это с тобой?

Визгливый голос магопса прорезал призрачный гул, как острый меч – снежный сугроб. Все пронзительно зашипело, окружавшие Эба силуэты подернулись мелкой рябью и стали двигаться очень быстро, стремительно закружились. Хотя Эбвину показалось, что это он сам замедлился, почти застыл. Прижав ладони к ушам, он упал на колени. Шипение стало громче, силуэты срослись, слились в размытые полосы и вдруг пропали. Все смолкло, наступила тишина.

– Эй! – Гаргантюа положил на плечо Эба тяжелую руку. – Ты что-то увидел?

Эбвин молча поднялся. Они стояли на краю площади, впереди высилась башня, озаренная скупым рассеянным светом. Нигде ничто не двигалось – казалось, здесь ничего и не может двигаться, весь город застыл в тисках мороза столетия назад.

– Что ты видел? – повторил Гаргантюа.

– Да что он мог видеть? – спросил магопес. – То же, что и мы. То есть ничего.

Эб провел по лицу ладонью, освобождаясь от наваждения, и произнес:

– Я заглянул в комнату. Там были люди… то есть эльфы. Они садились обедать. Потом сквозь меня проехала лошадь с телегой. Я побежал. А здесь… – он умолк, вспоминая силуэты горожан.

Кастелян подошел ближе.

– Да, и что здесь?

– Разве вы сами не видели? – закричал Эб. – Все этих… – он развел руками… – Всех, кто были вокруг? Эльфов, жителей города?

Гаргантюа с магопсом переглянулись. Гагра еле заметно пожал плечами.

– А звуки? – спросил он. – Слышал что-нибудь?

– Конечно! Они разговаривали. А потом Кастелян спросил, что со мной, и все исчезло.

– Та-ак… – задумчиво протянул магопес. – Ну, в общем, понятно. Ты видел тех, кто не успел убежать, кого Мануил заморозил… Эй, старый увалень! А ведь в легенде говорится, что оружие Мануила так и осталось в Башне? Ну-ка идем…

Магопес резво потрусил вперед, Гагра, не убирая руку с плеча Эбвина, повел его следом.

– Эбби, а у тебя никогда не было… каких-нибудь способностей? – поинтересовался Кастелян, не оборачиваясь. – Что-нибудь такое… непонятное никогда с тобой не происходило?

– Нет, никогда. Что ты имеешь в виду?

Они пересекли площадь и остановились у подножия широкой лестницы, ведущей внутрь ледяного цилиндра.

– Ты чувствителен к магии. Бывшие жители города… Как ты смог увидеть их? – спросил Кастелян, взбегая по лестнице, и сам себе ответил: – Хотя, способности, конечно, бывают разные… А кто-нибудь из твоей родни… Ты никогда ничего такого за ними не замечал? Попытайся вспомнить.

Внутри башня была полой – один огромный зал с наклонными, смыкающимися далеко вверху стенами. Их покрывали ледяные плиты, а на середине зала возвышалась большая статуя из чистого, небесно-голубого льда.

– Вспомни, Эбби, – повторил Кастелян.

* * *

Теперь Бардо Тодол наблюдал за происходящим с большим интересом, даже с азартом. Протомедведь оказался на редкость тупоумным созданием. Вместо того чтобы перелезть через скалы, направился прямо за беглецами. И, конечно же, застрял.

Тварь все же продвигалась вперед, но очень медленно. Она приближалась к призрачному городу, чья магия была все еще сильна, и это мешало черному глазу. Картина налилась ярко-синими красками; протомедведь, горы, конусообразные домики – все затуманилось, смешалось. Бардо успел разглядеть, как беглецы входят в цилиндрическую башню, как протомедведь наконец выбирается из ущелья… а потом все исчезло.

Как и в тот раз, когда враги скрылись под землей, Тодолу оставалось лишь ждать.

Эб неуверенно произнес:

– У меня была только бабушка Снок. Но на самом деле она не родная бабушка. Просто она меня воспитывала. И она хорошо вязала.

– Ну, это не удивительно. Многие женщины вяжут.

– Да, но… вот, посмотри… – Эбвин расстегнул пальто на груди и показал Кастеляну пушистый свитер. – Когда-то давно, когда я уже лег спать, мне захотелось пить. Я… я все забыл! – Он остановился, вдруг осознав, что почти ничего не помнит о себе. – Кастелян, я забыл! Забыл, что со мной было раньше. Будто… будто у меня нет прошлого. Как такое может быть?

Магопес смотрел на Эба с непонятным смущением и молчал.

– Кастелян!

– Конечно, ты плохо помнишь. – Магопес опять замолчал.

– Но почему?

– Ты говорил что-то про свитер. Продолжай.

– Кажется, я тогда вышел на кухню. Все уже легли, кроме бабушки Снок. Она всегда ложилась поздно, сидела на кухне с вязаньем. И мне показалось… – Эб смущенно посмотрел на эльфа с магопсом, внимательно его слушавших. – Вы только не смейтесь. В общем, мне показалось, что спицы висят в воздухе над ее коленями и двигаются сами собой. Она просто внимательно на них смотрела, будто управляла ими, но руками не трогала, и была так занята этим, что не обратила на меня внимания. А я очень удивился. И испугался. На цыпочках вернулся в свою комнату и лег. На следующее утро решил, что все это мне привиделось. Приснилось…

– А что стало потом с этой бабушкой Снок?

– Однажды утром она просто исчезла. Мы искали ее по всему городу, но не нашли.

Его слушали так внимательно, что Эб смутился еще больше. Махнув рукой, он пошел к статуе в центре зала. Под высокими сводами шаги звучали гулко, протяжно.

– Может, тебе это действительно приснилось, – заметил Кастелян, догоняя его.