Тринадцатая Ева - Антон Леонтьев

Доктор, несмотря на то что был человеком немолодым, вдруг проворно схватил ее за руку и, заводя ее девушке за спину, заявил:

– А вот этого тебе, Дашенька, делать не следовало! Потому что я не люблю невоспитанных гостей!

Девушка, изловчившись, вспомнила правила самообороны, засадила коленкой доктору между ног. Тот с ревом повалился на пол.

Даша проворно запустила руку в карман его халата. Ведь должна же как-то открываться эта идиотская дверь! Так и есть, она извлекла некое подобие продолговатого брелка из серебристого металла.

Девушка подошла к двери, раздумывая, как же при помощи этого разблокировать дверь, и поняла, что в двери не было скважин.

Она перевернула брелок и увидела, что на обратной стороне у него имеется крошечная кнопка. Наведя его на дверь, она нажала на кнопку, и раздался зуммер.

Даша вылетела в коридор. Она осмотрелась, не зная, куда же ей теперь идти. Окон в коридоре не было. Девушка побежала вперед и скоро оказалась около металлической двери. Она проделала ту же манипуляцию с брелком, что и в комнате, и дверь раскрылась.

Она попала в фойе, в котором виднелось несколько серебристых дверей лифтов. Пользоваться ими она не стала, предпочтя лестницу, располагавшуюся сбоку. Она понеслась сломя голову вниз – и у самой двери наткнулась на ту самую миловидную особу, которая принесла ей завтрак.

Заметив Дашу, та побледнела и раскрыла рот, чтобы завопить. Девушка толкнула ее в грудь, отчего особа повалилась на лестницу. Самое ужасное заключалось в том, что спуститься вниз было невозможно – через дверь на лестницу вышли еще несколько облаченных в белое людей.

Оставался путь наверх. Даша, перепрыгивая сразу через несколько ступеней, полетела с одного этажа на другой. Наконец она оказалась на последнем, пятом. До нее доносились возбужденные голоса, крики, топот.

Однако на этаже, где она располагалась, царила тишина, и не было видно ни единого человека в белом. Девушка разблокировала дверь и проникла в коридор.

Уйти можно было или через нижний этаж – или через верхний. Если не получилось первое, она попробует второе. Ведь где-то должна же иметься лестница на крышу…

Впереди она заметила еще одну дверь, которая, не исключено, вела к лестнице на самый верх. Внезапно она услышала знакомый зуммер, и одна из дверей, которых в коридоре был множество, распахнулась.

Даша не растерялась, открыла соседнюю дверь и нырнула в помещение. Она закрыла дверь и, очутившись в полумраке, перевела дух.

– Здесь никого нет, говорю же вам! – донесся до нее приглушенный голос из коридора. – У нее имеется ключ? Так тогда она может скрываться в любом из помещений!

Внезапно Даша почувствовала, как до нее кто-то дотронулся, и от ужаса девушка подпрыгнула, негромко вскрикнув.

Обернувшись, она ожидала увидеть мерзкую елейную рожу в белом халате – но вместо нее заметила пожилого мужчину, облаченного, как и она сама, в зеленоватое одеяние.

Костлявыми длинными пальцами он дотрагивался до ее лица и бормотал:

– Олечка, я знал, что ты вернешься! Я так ждал и надеялся! Забери меня отсюда, Олечка!

Человек явно был не в себе, но опасности от него не исходило. Даша тоже прикоснулась к его щеке, и человек заплакал.

– Забери меня отсюда! – повторил он.

Даша осторожно выглянула в коридор и заметила, что с обеих сторон идут по два человека в белом, которые раскрывают каждую дверь и методично обыскивают комнаты.

Вот ведь незадача!

– Мы сейчас уйдем! Вместе! – пообещала она мужчине, и на его лице отобразился ужас.

– Нет, нет, уходить нельзя! Они за это наказывают!

Даша хмыкнула, прошла в комнату и взяла стул, стоявший в углу. А потом со всего размаху ударила им по окну.

Она боялась, как бы осколки стекла не порезали ей лицо, однако никаких осколков не было. С окном ничего не случилось.

– Это специальное, его не разбить! – произнес уныло мужчина, как будто и сам неоднократно пробовал. А возможно, и пробовал!

И все равно Даша продолжала бить стулом по стеклу, стараясь попасть в одну и ту же точку. Внезапно до нее донесся зуммер, и она шепнула мужчине:

– Задержи их!

И тот, только что апатичный и бездеятельный, бросился на личностей в белом, которые ввалились в его комнату из коридора.

Даша же продолжала бить по стеклу, которое вдруг поддалось, покрылось сеткой из трещин, а затем вывалилось в сад. В лицо ударил свежий, теплый, пропитанный ароматом цветов воздух.

– Куда же вы собрались, милая моя? – послышался знакомый голос, и в комнату вошел Аркадий Ильич. От одного его взгляда обитатель комнаты, который только что, как лев, был готов защищать Дашу, сник и скис, а потом заплакал.

– Ну вот, добились того, что вывели одного из наших гостей из строя! – заявил Аркадий Ильич с укоризной. – Разве это хорошо, Дашенька?

Та ничего не отвечала, ножками стула сшибая куски покрытого трещинами стекла, которое торчало из рамы.

– И что вы хотите этим доказать? – продолжил Аркадий Ильич. – Разве только то, что нам нужно позаботиться о решетках и на последнем этаже – до сих пор мы считали это ненужным. Ну давайте, прыгайте вниз! Карниза, как вы видите, нет и в помине! А до земли добрых десять метров! Прыгайте, что же вы!

Даша понимала, что не прыгнет. Но и сдаваться не хотелось. Люди в белом окружили хныкающего мужчину и куда-то потащили его.

– Что с ним будет? – спросила девушка, а Аркадий Ильич произнес:

– Ничего хорошего! Придется повторять терапию, потому что все мои труды пошли насмарку. И виноваты в этом вы, Дашенька.

Он усмехнулся и добавил:

– Так что прекращайте фрондерствовать. Поставьте стул и пойдемте завтракать. И вы получите ответы на все интересующие вас вопросы!

Разве она могла верить этому типу? Нет, не могла. Но был ли у нее выбор?

И все же она поставила на пол стул, а Аркадий Ильич произнес:

– Отлично! Как видите, никто на вас не бросается! Это, надо сказать, вы на всех кидались, словно сумасшедшая, Дашенька!

– Потому что вы отказались сообщить, где я нахожусь и по какой причине! – сказала она.

Аркадий Ильич распахнул дверь:

– Ну, идемте. Я же обещал, что вы получите ответы на все вопросы!

Они прошествовали по коридору, который был заполнен облаченными в белое сотрудниками. Никто из них и не думал кидаться на Дашу, что было отрадно.

Они спустились на третий этаж и оказались в огромном, стильно обставленном кабинете Аркадия Ильича – о том, что это так, свидетельствовал его писанный маслом портрет.

Даша заметила на столике обильный завтрак, и Аркадий Ильич сказал: