Дни знамений - Катарина Керр

«Ну, вот и Нерра меня предала, – горестно вздохнула Беллира и, сунув книжку под накидку, полезла вниз по стволу. Заметив шевеление ветвей, Элик сошел с мостика.

– А, вот ты где, – негромко рассмеялся он. – Тебе не кажется, что ты уже вышла из того возраста, когда можно лазать по деревьям, как мальчишка?

– Как раз напротив, мой лорд. Чем старше, тем проще лазать, ведь ноги становятся длиннее!

– Понял. Ну хорошо, ваше высочество, но все-таки будьте поосторожнее, ведь вы единственная наследница Керморского дома!

– Да ладно вам! Кто мне позволит править? Скипетр по женской линии не передается!

– Но если вы будете живы и здоровы, то сможете выйти замуж за истинного короля, когда он явится в Кермор!

– И когда же, мой лорд, это случится? Когда луна превратится в кораблик и спустится с небес, он приплывет на нем?

Элик с шумом выдохнул воздух и вцепился пальцами в свою шевелюру. Беллира вдруг осознала, что он вот-вот расплачется.

– Простите, мой лорд, – виновато промолвила она. – Ну пожалуйста, не плачьте! Мне действительно очень стыдно…

Элик сердито взглянул на нее – и рассмеялся.

– Ты права, у меня нынче глаза на мокром месте, как у женщины. Для твоего возраста ты наблюдательна!

– Это оттого, что я здесь живу. Вырос бы ты во дворце – и тоже имел бы острый глаз!

– Не сомневаюсь. Но запомни, девочка – ибо ты и есть сущая девчонка, хоть и королевских кровей: нельзя топтать людскую надежду, если людям кроме нее ничего не остается! Помни об этом!

– А мне что остается? Думаешь, легко жить, если меня за милую душу могут задушить прежде, чем мне исполнится пятнадцать? Я не то что выйти замуж, – обручиться не успею…

Элик зажмурился, и на мгновение ей показалось, что он и впрямь сейчас заплачет.

– Ваше высочество, – проговорил он наконец с трудом, – Кермор пока еще в состоянии вывести на поле боя три тысячи верных людей…

– А у Кантрэ почти семь тысяч. Я слышала, ты сам говорил это лорду Таммаэлю.

– Ах ты, маленькая шпионка! Значит, ты притворяешься спящей, а сама пробираешься в зал и подслушиваешь?

– Именно так. Разве это не мой зал? Ежели я наследница и все такое? Значит, могу делать, что пожелаю!

Вот теперь он рассмеялся по-настоящему весело:

– Знаете, ваше высочество, порой в вас сказывается истинно королевский дух! Но выслушайте меня, прошу вас. Как только придет истинный король, добрая тысяча кантрейцев вновь окажется на нашей стороне. Их лорды переметнулись на сторону Дан Дэверри исключительно из страха, за сотню лет у них накопилось достаточно причин возненавидеть дом Кабана и их ложных королей. Дай им надежду, и они вернутся под наше знамя!

– Превосходно, мой лорд, – она внезапно вспомнила, что от нее ждут царственных манер в минуты, подобные этой, и потому нельзя говорить языком, присущим рыбачкам и торговкам. – Воистину, мы крепко верим, что вы глубоко постигаете суть военного искусства.

Элик, едва удержавшись от улыбки, отвесил ей церемонный поклон.

– Итак, почтенный регент, зачем вы меня искали?

– Не то чтобы искал, но беспокоился, куда ты могла подеваться, – он оглядел окружающие садик стены. – Здесь, пожалуй, тебе ничто не угрожает.

– Если только какой-нибудь убийца не прокрадется через подкоп под стеной!

– Ого! Откуда такие сведения? Наш бард ухитрился развлечь тебя пламенными россказнями?

– Вовсе нет. Сам посмотри: видишь, вон там ручей вытекает из отверстия в стене? Эта вода течет из молочной, где делают сыры и сбивают масло. Воду используют, чтобы охлаждать продукты, тогда они не портятся. Но попадает она в молочную по подземному водопроводу, а тот уходит далеко за стены замка, к тому ручью, что впадает в реку неподалеку от торгового квартала. Этот водопровод построил в году 769-м Глинн Первый, когда здесь жил колдун, притворившийся садовником, чтобы завоевать доверие короля, и он…

– Какой такой колдун? Что ты мне тут болтаешь про колдунов? – он поднял голос почти до крика. – Ни про какой чертов водопровод я не слыхивал! Великие боги! Ваше высочество, это очень серьезное дело!

– Вот и мне так кажется. Потому я об убийцах и упомянула.

– Нужно замуровать этот туннель. Но… если дело дойдет до осады, нам нужна будет вода!

Бормоча что-то себе под нос о спускной решетке и кузнецах, тьерин Элик поспешно удалился, слегка поклонившись принцессе. Беллира хотела было взобраться снова на дерево, но мечтательное настроение ее рассеялось. К тому же день уже клонился к закату; солнце вот-вот спустится ниже края замковых стен, и в садике станет холодно. Пройдя по мостику, девочка вошла в башню, одолела длинную винтовую лестницу до верхней площадки, оттуда перешла на другую лестницу, ведущую вниз, и наконец, толкнув дверь, добралась до хозяйственного двора. Направляясь к кухне, расположенной в отдельном деревянном домике, она заметила двух мальчишек-поварят, занятых потрошением свежезарезанной свиньи. Уже вынутая печень, дымящаяся, с кровью, лежала на плитах двора.

– Мосс, будь добренький, отрежь мне кусочек печенки, а?

– Для вашей тощей кошечки, ваше высочество?

– Она перестанет быть тощей, когда отъестся. Откуда ей, голодной, взять молочко для котяток?

Она одарила его как можно более благосклонной улыбкой, и поваренок сдался; улыбнувшись в ответ, он стряхнул челку со лба кулаком, перепачканным кровью, осмотрел замусоренный двор и велел второму мальчику, помладше:

– Притащи-ка мне вон те капустные листья, сойдет для обертки. Угостим королевскую кошечку добрым ужином!

– Она теперь действительно королевская кошка! Ну, будьте здоровы!

Упомянутое животное обитало в ее покоях, то есть в старой детской, прямо над женской залой. Круглое в плане пространство этажа было разделено стеной пополам, в одной половине, где очаг, Беллира с братом и младшей сестричкой когда-то умывались, завтракали и обедали. У очага все еще лежали две деревянные лошадки, оставленные Катриком в тот вечер, когда он заболел. Уже много лет прошло, как он умер, но никто не осмелился убрать их оттуда.

Вторая половина состояла из четырех клинышков-комнат; по одной на каждого из детей и для старой няньки. Теперь нянюшка уехала вместе с Гверной, восьмилетней сестрицей Беллиры, когда ту отправили к тетке, в отдаленное поместье, якобы ради поправки слабого здоровья.

Но Беллира понимала, что младшую наследницу просто спрятали на тот случай, если Кермор летом подвергнется осаде. А Беллире, как принцессе крови, Предназначение велело не покидать родовой замок. Придется вести себя храбро и не путаться у старших под ногами…

В ее личных апартаментах хватало места только на узкую кроватку да сундук с приданым; украшением служил напрочь выцветший гобелен на стенке, а в углу красовалось днище от рассохшейся пивной бочки, отпиленное плотником по просьбе принцессы, якобы для устройства кукольной постели, но на самом деле – для Мелинны, весьма беременной рыжей кошки, которую Беллира нашла в конюшне: из-за пораненной лапы бедняга не могла охотиться и умирала с голоду.