Личная помощница ректора - Анна Одувалова

Ректор раздражающе сопел над ухом, и я готова была взвыть от того, насколько мне некомфортно находиться в одной постели с незнакомым мужчиной. Даже хуже, чем с незнакомым! С начальником.

Подобные мысли меня окончательно разбудили, я застонала про себя и все же перевернулась на спину.

— Мира, вы сами от себя не устали? — тихо поинтересовался ректор, и я вздрогнула. Я-то думала, он спит. — Расслабьтесь. День был тяжелый, и сейчас я не собираюсь соблазнять вас под покровом ночи. И посягать на вашу честь, пока вы спите, — тоже.

— Я не… — Слова застряли в горле. — Я ни о чем подобном не думала.

— А о чем вы думали?

— Об овцах… — честно ответила я.

— Об овцах? — переспросил Арион фон Расс, и я почувствовала себя совсем глупой, потому что пришлось пояснить:

— Да, я думала об овцах. Ну… чтобы заснуть. Вас не учили в детстве думать об овцах?

— Нет… — потрясенно пробормотал он.

— А о чем же вы тогда думаете перед сном? — искренне удивилась я.

— Поверьте, вы не хотите об этом знать. — Он хмыкнул, а потом добавил: — Ну и еще о работе. А когда шушелевой работы много, я думать не успеваю ни о чем. Падаю на подушку и, пока лечу, уже засыпаю. Вы тоже так будете. Вот приедут поступающие пещерные тролли, и места для овец в вашей голове не останется.

— В академии учатся тролли? — удивилась я. Я всегда считала, что тролли не слишком способны к обучению.

— А кого, вы думаете, выпускают школы? — зевнул ректор. — Сразу готовых магов, что ли? Нет, все как один, — тролли. Что по поведению, что по уровню интеллекта.

Как ни странно, после этого разговора я очень скоро и в самом деле расслабилась и уснула. Причем крепко и без сновидений, провалившись в сон, словно в яму, заваленную сладкой ватой, — уютную, теплую и мягкую.

Ощущение блаженного комфорта не покидало меня всю ночь, и просыпалась я поэтому лениво и медленно. Сладко потянулась, перевернулась на другой бок, не желая выныривать из волшебной дремы, и уткнулась носом во что-то странное, не похожее на подушку или одеяло. Резко открыла глаза, мигом вспомнив, где я, и уставилась на смуглое гладкое плечо. Во сне я прижалась к своему начальнику и даже ногу закинула ему на живот.

«Какой же стыд!» — пронеслось в голове, и я поспешила отползти в сторону, пока ректор не проснулся. У меня еще был шанс избежать позора. Точнее, был бы, если бы не мое дурацкое проклятие. Я совсем забыла, что спать легла в халате. За ночь поясок развязался, я возилась, и ректор уснул на поле моего халата. Я дернулась, одежда застряла, сползла с плеч, ректор проснулся, а я, схватив одеяло, едва не полетела на пол. Удержалась с трудом и забарахталась, пытаясь устоять на ногах и не предстать перед начальником в одних кружевных трусиках.

Лучше бы предстала! Наверное, испытала бы меньший стыд. Не знаю, когда он успел снять штаны, и совсем не ожидала увидеть голого мужчину в своей постели. Спросонья ректор не успел ухватиться за край одеяла, и теперь я стояла, обмотавшись халатом и одеяльцем, а мой начальник лежал в чем мать родила. Причем, похоже, нимало не смущаясь.

Я, не зная, как реагировать, позорно взвизгнула, подскочила и сбежала в ванную. Меня никто не преследовал. Кажется, Арион фон Расс вообще не понял, что произошло. Может быть, и к лучшему?

Мне не помогли ни холодная вода, ни слова, которые я повторяла как заклинание: «Ничего страшного не произошло. Я ничего не видела. Ничего не видела!» Бесполезно. Образ обнаженного Ариона фон Расса намертво отпечатался в моем сознании, заслонив собой даже образ Ариона фон Расса в полотенчике. Я не знала, ни как выйти и показаться ему на глаза, ни как с ним дальше работать. Наверное, я так и осталась бы сидеть в ванной, если бы начальник не проявил настойчивость и не пришел извлекать меня сам.

— Мира, вы обнаглели! Давайте выходите! Мне тоже хочется воспользоваться душем!

Стало совсем стыдно, и я с несчастным видом выскочила в коридор. Заметалась, словно испуганная мышь, и, пропустив ректора в дверь, ускакала в гостиную, где с ногами залезла на кресло. Как же я хотела сбежать и спрятаться где-нибудь на необитаемом острове! Но ведь это было глупо. Особенно с моим невезением.

Пока я была в душе, Арион фон Расс успел порезать хлеб, сыр и мясо, а также заварить кофе в высоком блестящем кофейнике, который сейчас стоял в центре стола и манил запахом. Едва заметный парок шел из носика, и я прикрыла глаза, принюхиваясь и облизываясь.

Ректор появился минут через десять. Он переоделся в светлые брюки и белоснежную рубашку со шнуровкой на груди, но это уже было непринципиально, какая бы ни была на нем одежда, я смотрела словно сквозь нее.

— Не кажется ли вам, Мира… — ласково начал он, разливая из кофейника кофе по чашкам, — что в отношении нас существует одна несправедливость…

— Какая? — подозрительно поинтересовалась я, старательно разглядывая васильки на скатерти.

— Вы меня видели безо всего, а я вас — еще нет…

— Я случайно, правда-правда! — Я вскинула глаза, не понимая, как еще могу оправдаться. Я и сама была не рада, что все так произошло.

— Да? — Он удивленно приподнял бровь. Поставил свою чашку на стол и грациозно приблизился ко мне, заставив сжаться в кресле. — А если я тоже нечаянно? — Он медленно провел рукой по моей щеке, спустился по шее, и отодвинул ворот халата, обнажив мое плечо.

Я испуганно вздрогнула и машинально придержала полы. Сердце пропустило удар, а ректор горько усмехнулся и отступил со словами:

— Вот почему я рядом с вами, Мира, чувствую себя старым развратником, соблазняющим дитя?

— Не знаю, — честно ответила я. — Это же ваши ощущения, а не мои.

Похоже, я все-таки окончательно достала ректора своим острым язычком, потому что больше никаких попыток ко мне приблизиться и флиртовать он не делал. Я вздохнула с облегчением, но уже по дороге домой поняла, что в моей жизни чего-то не хватает. Отругала себя мысленно и решила поговорить о деле.

— Герр Расс, а можно мне завтра не выходить на работу? — начала я вкрадчиво, стараясь не заглядывать ректору в глаза. Во-первых, он смотрел на дорогу, и не хотелось бы отвлекать, а во-вторых, я прекрасно знала, что, когда что-то выпрашиваю, становлюсь похожа на нашкодившего спаниеля.

— Чегой-то? — ехидно поинтересовался он. — Ты вроде бы и работать толком не начала еще. Сегодня у тебя вообще незапланированный выходной день, а завтра хочешь еще один?

— Ну так сегодня только с утра выходной, — поправила я. — А после обеда я отработаю, хоть до самой ночи.

— После обеда до самой ночи вы будете выбирать платья, чтобы не ударить в грязь лицом перед своими более успешными одногруппниками. Не может же моя «невеста» ходить не пойми в чем.

— Я не хожу не пойми в чем! — возмутилась скорее для порядка я и тему развивать не стала, а просто добавила: — Я завтра с утра хотела испытать зелье и постараться связаться со всеми одногруппниками. Насколько я знаю, почти все наши работают в столице, думаю, получится их собрать.