Криминальный отдел - Андрей Ильин

— Вот тебе деньги! — показал кукиш Григорьев. — Твой пакет больше моей недельной зарплаты стоит. Перебьешься. Скажешь, в долг дал.

— Я в долг не даю.

— А тут, скажешь, дал. Как очень уважаемому клиенту.

— А может, вы потом при выходе…

— А потом я снесу твой пакет в экспертизу. Чтобы знать, чем ты народ травишь! И если вдруг травишь, сообщу кому следует. И знаешь, что за этим последует?

Торговец умолк.

— Вот так-то. А теперь скажи мне, знаешь ты банк «Стройсервис»?

— Слышал.

— А о том, что с одним его работником произошло, не слышал?

— А что случилось?

— Не важно. Но если что-нибудь такое узнаешь — немедленно сообщи.

— Вы же знаете… Если узнаю — первому вам.

— Ладно. Скажи лучше, кто его прикрывает? Банк.

— Точно не знаю. Но кажется, Голубь.

— Голубой, что ли?

— Нет. Фамилия у него Голубь.

— На хрена мне фамилии. Вы же друг друга по фамилиям и именам не знаете. Ты мне клички давай. Которые вместо удостоверений личности.

— Бурый.

— Ты к нему подходы имеешь?

— Откуда. Голубь высоко летает. За облаками. Мне туда ходу нет.

— А у кого есть?

— Трудно сказать…

— А ты скажи. Не тяни вола за… хвост. Не набивай цену. Все равно выложишь. Только с убытком для себя и своего бизнеса.

— Нет. Не знаю.

— А кто знает?

— Кто знает, за так просто не скажет.

— Что?! Ты никак на дополнительный гонорар намекаешь?

— Зачем мне гонорар? Мне своих денег хватает. А только тот, кто знает то, что вам нужно, за просто так болтать не станет.

— А за деньги станет?

— За деньги станет!

— Тогда ты их ему и дашь!

— Я не дам. Свои деньги не дам. У меня лишних нет.

— А кто даст?

— Вы. У вас ведь есть специальные, на такой случай, фонды. Для оплаты информации. Я точно знаю, что есть.

На мгновение Григорьев даже растерялся. Сексот показал зубы. Да не просто зубы, а медвежьи клыки. Или он действительно стал бизнесменом, что из каждой ситуации пытается извлечь материальную выгоду, или догадался, что на этот раз следователь выступает не от лица органов.

— В общем, так, дискутировать с тобой я не буду. Завтра к полудню узнаешь, что просил. И на обычном месте…

— А если не узнаю?

— Если не узнаешь? То все равно узнаешь…

В дверь котельной забарабанили Ногами.

— Завтра! В час дня. На обычном месте! — грозно повторил следователь. — А сейчас гони товар и будь здоров.

Продавец, вздохнув, передал следователю маленький, со спичечный коробок, полиэтиленовый пакетик.

— А не мало? На те деньги, что я тебе дал, — спросил Григорьев. — Может, ты еще обвесом покупателей занимаешься?

— Какие деньги? Гражданин начальник! — зло сказал продавец. — Я и так…

— Смотри у меня, если, не дай бог, недовес обнаружу. И если завтра к полудню…

— Не уверен я, гражданин… Дверь котельной отворилась мощным пинком ботинка.

— Ты что, гад, делаешь? — грозно спросили сверху три недавно вышедших из котельной парня.

— А что случилось? — поинтересовался Григорьев.

— То самое! Эта сволочь нам вместо «травки» какую-то лабуду подсунула. Вроде использованного банного веника. А тебе?

— Еще не знаю. Не пробовал.

— А ты попробуй.

Парни угрожающе надвинулись на продавца.

— Гони деньги обратно!

— Какие деньги? Какой веник? Хороший товар…

— Деньги давай! Лепила!

— Что, совсем никуда товар? — озабоченно спросил Григорьев.

— Дерьмо. Полное дерьмо! — подтвердили парни.

— Тогда я тоже лучше деньги возьму, — вздохнул следователь и внимательно посмотрел на продавца.

— И ему тоже деньги отдавай! — прикрикнули парни. — И нам!

— Какие деньги? Он мне вообще денег не давал, — возмутился продавец.

— Ну да, а товар ты мне за просто так подарил? За красивые глазки? — показал всем желающим Григорьев пакетик. — Так не бывает.

— Не бывает, — подтвердили парни. — Гони деньги!

— Тогда пусть вернут товар, — потребовал торговец. — Без товара деньги не отдам.

— Угробить его, и всех дел, — предложил один из парней.

— Давай деньги, и разойдемся миром, — еще раз предложил Григорьев.

— Не, миром уже не пойдет, — сказал один из парней и саданул торговцу кулаком в ухо.

Тот вскрикнул. И с ненавистью посмотрел в глаза следователю.

— Я завтра, завтра к полудню верну, — сказал он.

— Нет, к полудню поздно, — сказал Григорьев.

— К полудню поздно! На хрена нам к полудню. Где тебя искать в полдень? — заголосили они, тыча кулаками под ребра проштрафившегося продавца.

— Сам видишь. Обстоятельства изменились. Покупатели говорят, завтра поздно. Говорят, надо прямо сейчас.

— А ты чего? Ты чего в стороне? — спросил кто-то из парней. И, изловчившись, пнул ненавистного работника подпольной торговли ногой в живот.

— А что, мне тоже?

— Конечно. Он же всех нас. Он же и тебя…

Григорьев демонстративно засучил рукав. Показывая, что вынужден. Чтобы не выйти из образа.

— Я вспомнил! — что есть сил заорал избиваемый сексот. — Я готов. Я прямо сейчас.

Но парни его уже не слушали. Парни вошли в раж.

— Эй, мужики! — попробовал урезонить их Григорьев. — Пустите меня. Мне тоже надо.

Но его не слышали и не слушали.

— А ну разойдись! — заорал Григорьев и ткнул ближайшего парня кулаком под почки. — Дай мне! Дай я с этим гадом потолкую.

— Пусти его. Ему тоже надо, — сказал один.

Парни расступились.

Григорьев сгреб продавца в охапку, поднял на уровень лица и тихо сказал:

— Ну?

Тот зажмурил глаза.

— Убьют ведь, — пожалел Григорьев. И слегка ударил лбом по близкой переносице.

— Советская, семнадцать. Спросишь Гришку, — быстро ответил перепуганный торгаш.

— Тогда падай и умирай. Чтобы выжить, — прошептал следователь. И, размахнувшись, не без удовольствия въехал своему сексоту в живот. И вторым ударом в подбородок.