Цитадель в огне - Гай Юлий Орловский

Она внимательно всмотрелась в его суровое скуластое лицо с острыми чертами и непропорционально тяжелой нижней челюстью, выдававшей уроженца пустыни.

– Никакого, – ответила она, – но за приглашение спасибо…

Лотер, что начал прислушиваться, как только услышал имя Теонарда, сказал настойчиво:

– Без помещения ты уязвима, даже если бессмертна.

– У меня нет помещения.

Лотер, явно не желая расставаться с Брестидой, взял ее за руку и почти насильно подтащил к банши.

– Наш друг Виллейн прав, – сказал он, – народ осмелеет и начнут приставать с расспросами… Тебе это надо? Иные расспросы хуже смерти! Тут все, кроме меня, такие дураки!

– Спасибо, – повторила она. – Вы оба мужественные люди и явно через многие беды прошли, если вот так бестрепетно приглашаете банши в свое жилище.

Виллейн сложил руки на груди, амулеты зазвенели, как медные колокольчики.

– Да уж, – буркнул он, – всем нам выпало такое, что…

– Что только мы и могли пойти искать Талисман, – закончил Лотер с волчьей усмешкой. – Так как?

Она не ответила, искоса поглядывая на чародея. Тот, не обращая внимания на вопросы к нему, отошел в сторону, откуда продолжал всматриваться в растущее вдали пылевое облачко.

Вскоре из пыли вынырнул скачущий во весь опор всадник. Чародей дождался, когда тот окажется ближе, раскинул руки в приветствии. Всадник слез степенно, оба сблизились, обменялись парой слов, после чего чародей указал в сторону собравшихся Хранителей.

Лотер вместе с Бристидой ожидали увидеть если не чудовище, то хотя бы дряхлого седого старца, однако рядом с чародеем идет широкий в плечах и сухощавый мужчина в расцвете лет и мужской силы. Кожаный доспех сшит так, что служит и одеждой, брюки тоже из кожи, как и высокие сапоги, а на широком поясе баклажка для воды и пара пустых петель.

Лотер ощутил, как на миг по нему скользнул острый взгляд незнакомца и переместился на других Хранителей, что позволило Лотеру рассматривать его достаточно пристально, что считается непристойностью и может повлечь вызов на схватку.

Лоб тахаша высокий, что вроде бы признак мудрости, лицо резкое, угловатое, что-то в нем непропорциональное и неправильное, глаза фиолетовые и с вертикальными зрачками, как у земноводных, челюсть тяжелая, заметно выдвинута вперед, что у людей выглядит признаком агрессии и вызова, но у этого явно такое сложение.

Лицо загорелое, на лбу круглое белое пятно. Теонарду показалось, что чуточку выступает над общей поверхностью лобной кости, словно там был рог, но его тщательно спилили.

Этот незнакомец произнес на ходу:

– Здесь неладно?

Голос его прозвучал негромко, но с таким ощущением силы, что Виллейн передернул плечами, а рядом глухо заворчал Лотер. Шерсть на загривке оборотня вздыбилась, а изо рта выдвинулись волчьи клыки.

– Ты все видишь, – ответил чародей. – Это вот Хранители…

– Знаю, – прервал тахаш. – Ворг, двое людей, мелкинд и гоблин, гном, огр, а вон там серая эльфийка с ихтионкой… гарпия с горгоной уже прилетели, вижу. И конь амазонки пасется, значит, она тоже здесь…

Виллейн, выказывая свою способность реагировать быстрее всех, сказал с вызовом:

– Ты всех увидел и всех понял. И что скажешь?

– Защищать Цитадель нужно, – ответил тахаш тем же негромким, но странно мощным голосом, что задевает все струнки души. – У нас нет другого выхода.

Чародей улыбнулся, а Лотер сказал ревниво:

– Только прибыл, и уже командует.

Тахаш ответил ровно:

– Командуй ты. Но кто командует, тот и отвечает.

– У нас тут совместное командование, – огрызнулся Лотер. – И пока еще не передрались.

– Хотя к этому идет, – ответил тахаш. – Но драться – дурно.

Тарнат наконец оторвался от беседы с ехидно улыбающейся Аэлло, повернулся и сказал задиристо:

– Зато как приятно! Ты чем дерешься?

– Всем, – ответил тахаш. – За последние сто тысяч лет научился сражаться всем. Но не люблю.

Тарнат сказал довольным баском:

– Не любишь, значит…

– Но умею, – ответил тахаш и посмотрел на него в упор. – Любым.

Тарнат, что заметили все, чуточку смутился, хотя это надо уметь смутить самоуверенного гнома, делано хохотнул и сказал бодро:

– Скоро тебе придется показать, что ты умеешь и как умеешь. Как твое имя?

Тахаш ответил равнодушно:

– У меня имен было столько, что нет смысла выбирать даже среди самых интересных. Я последний из моего народа, так что просто Тахаш. Других тахашей нет.

– А если найдем? – спросил Тарнат.

– Я возьму любое имя, – ответил тахаш, – какое скажешь. И вообще для тебя сделаю все, что пожелаешь.

Снова все заметили, что Тарнат смутился второй раз подряд, а такое вряд ли случалось в его жизни.

– Извини, – произнес он уже тише, – это я сглупил.

– Ничего, – ответил тахаш ровно. – Я давно пережил одиночество. Теперь вы все – мое племя и мой род. Иначе зачем жить?

Виллейн переглянулись с Лотером, ворг сказал:

– Пойдемте в башню Теонарда. Гарпия и горгона, судя по чириканью на их птичьем женском языке, устроятся на дереве. Или в дереве? А для нас камень надежнее, чем дерево.

Теонард шел рядом с банши и все не мог отделаться от ощущения, что она вовсе не перебирает ногами там под длинным платьем. Оно почему-то не сгребает мусор по дороге и даже не пригибает редкие стебельки трав, а ее тело несет словно клочок тумана, в то же время вещественна настолько, что можно потрогать… хотя, наверное, лучше не пытаться.

А банши, что сперва медленно поплыла по воздуху следом, догнала и пошла рядом, а он все бросал на нее короткие взгляды, стараясь понять, насколько новая гостья вещественна. Иногда кажется бестелесным призраком, в следующее мгновение чувствуется плотность гранита и тяжесть целой горы.

День медленно пошел к закату, по небу над морем расплескалось золото, словно кто-то большой и могучий перевернул ведро с краской. Вода успокоилась и кажется ровным зеркалом, на котором до самых скал прочертили оранжевую дорожку.

Они поднимались по ступенькам в башню, которую Теонард упорно называет замком, он картинно распахнул перед банши двери, она медленно вплыла в дверной проем, повернулась в сторону кучки Хранителей, где раздался встревоженный вскрик Гнура:

– А вон там вдали еще кто?.. Прет вроде бы к нам… Тоже… Хранитель?

Он указал в сторону леса, Теонард буркнул:

– Кого там несет еще?..

Банши ответила заинтересованно:

– Чародей сказал насчет птеринга. Я о таких даже не слышала. Погоди, посмотрим.