В огненном плену - Карен Мари Монинг

— Не смотрел.

— Но ты только что сказал…

— Неизбежная поп-культура.

— О, так ты правда смотрел.

Я представляю себе, как этот огромный варвар раскидывается на шелковых простынях, обнаженный, закинув руку за голову, и на огромном плоском экране смотрит допотопную комедию о Даррине и Саманте Стивенсах. Эта идея щекочет меня, даже странно заводит. Это настолько жуткий анахронизм, что мне хочется отыскать старые DVD, вытянуться на постели рядом с Бэрронсом и раствориться в примитивном сериале и еще более примитивных временах, когда единственной ценой магии было усиление человеческой глупости. Хочется смеяться вместе с Бэрронсом, занимаясь чем-то забавным и бездумным. А потом, конечно же, кое-чем мозговыносящим. Я бы с удовольствием скоротала в постели с этим мужчиной несколько дождливых дней.

— Повторение ошибочных утверждений не изменит реальности. И вы знаете, что мы не можем выследить Дэни в реальности Фей. Потому она туда и отправилась.

Отлично, теперь у меня в голове звучит главная тема «Околдованного». А от нее всегда сложно отцепиться.

— Когда Дэни вернется, я хочу, чтобы кое-кто сделал ей татуировку. Сразу же, как только она вернется.

— И это после всего, что вы устроили мне из-за собственной татуировки. К тому же вы забыли, что после падения стен татуировки перестали работать. Не спешите. Мы найдем Дэни. В данный же момент самый важный пункт в нашем плане — это собрание.

Собрание. Я ерзаю, и мое веселье мгновенно исчезает.

— Ты уверен, что мы не можем перенести его в другое место?

— Все произойдет здесь. И вы будете на нем присутствовать.

Бэрронс редко о чем меня просит и многое дает взамен. Я не могу представить себе мир без него и не хочу представлять. Однажды я чуть не уничтожила этот мир, когда поверила, что потеряла Бэрронса навсегда.

— Да, господин, — сердито бормочу я.

Он слабо улыбается.

— Вы ýчитесь, мисс Лейн, вы ýчитесь.

Катарина МакЛоклин, сменившая Ровену на посту грандмистрисс аббатства, прибывает первой. Спокойный взгляд серых глаз этой изящной брюнетки сканирует меня, как только я открываю дверь, напоминая о том, почему я ее избегаю. Ее талант — эмоциональная телепатия, и я не знаю, как глубоко Катарина может проникнуть. В кошмарах она очищает меня, как жемчужную луковицу, и добирается до сгнившей середины.

Я задерживаю дыхание, пока грандмистрисс не завершает свою инспекцию. Почувствовала ли она злобу «Синсар Дабх»? Вину за мое дневное убийство?

— Как ты, Мак? Давно тебя не видела.

«Тебя не было в аббатстве, ты не защитила нас», — вот какое сообщение, как мне кажется, я читаю в ее глазах, и мне становится стыдно. Но я в последнее время немного параноик, поэтому могу и ошибаться.

Дышать становится чуть легче.

— Хорошо, Кэт. А ты?

— Почему ты не пришла в аббатство в ту ночь, когда мы бились с Королем Белого Инея? Нам бы очень пригодилась твоя поддержка, — говорит она с мягким ирландским акцентом.

Вот он, нож в мое и без того продырявленное сердце. Приятно узнать, что я все-таки не параноик. И позволить Кэт с ее прямотой стать параноиком.

— Мы с Бэрронсом были в Зеркалах. Я только постфактум узнала, чем все закончилось. Мне очень жаль, Кэт.

Ее проницательный взгляд устремляется в мой левый глаз, затем в правый, обратно, а потом Кэт медленно кивает.

— Нам тоже жаль. В ту ночь мы потеряли многих из наших сестер. И не можем позволить себе потерять еще и тебя. К слову о потерях — ты давно видела Дэни? Ее не было в аббатстве с тех пор, как мы победили Короля Белого Инея. Я отправила девочек на поиски, но пока что они не обнаружили следа, и я не видела в последнее время листовок Дэни. Она словно испарилась.

Я и глазом не моргнула.

— Я думала, что она осталась с вами.

— В ту ночь мы поссорились по поводу того, где ей жить. Я предвидела, что Дэни попытается настоять на своем и будет держаться от нас подальше, но чем дольше она отсутствует, тем больше я беспокоюсь. Сейчас опасное время, даже для нее. Ты не против ее поискать? И, если увидишь, передай, что нам ее очень не хватает. Я хочу, чтобы она вернулась домой.

— Конечно. — Я тоже хочу, чтобы Дэни вернулась домой.

— Надеюсь, и ты как-нибудь заскочишь в аббатство, Мак. Проведешь с нами ночь или неделю, если ты не против. Я давно хочу услышать рассказ о том, как тебе удалось принести «Синсар Дабх». — После паузы Кэт добавляет: — Есть еще кое-что, что я хотела бы обсудить, когда у тебя будет время. Насчет Крууса. Поскольку о Принцах Фей ты знаешь больше любого из нас.

— Его клетка цела, верно?

Это еще один из моих повторяющихся кошмаров: Круус выбирается, каким-то образом снова превращает меня в при-йа, и я сбегаю с ним в другой мир, который мы начинаем населять маленькими детенышами-книгами. То есть буквально. У книг есть ручки и ножки, они все время плачут, и им нужно молоко, которого у меня нет. В последнее время сны у меня дурацкие.

— Конечно. — Кэт снова замолкает. — Но у меня есть опасения, которые я хотела бы обсудить с тобой наедине. Если бы ты смогла приехать в аббатство, ты бы сама увидела, что я имею в виду. Эта оттепель… Я думала, что с исчезновением огненного мира, который угрожает нашему дому… О, а потом оказалось, что это не он и ничто никуда не…

Она резко обрывает себя и на несколько секунд теряет самообладание.

Я вижу неожиданную неуверенность Кэт и думаю: «О нет, неужели она тоже?..» Внезапно обретенные сила и власть могут сотворить с тобой странное превращение, особенно если тебе дорог мир вокруг, а нам обеим он дорог. Это словно внезапно получить Murcielago LP 640, с двенадцатицилиндровым движком и норовистым сцеплением, когда ты привык ездить на шестицилиндровом «мерседесе». Вначале ты водишь плохо, резко дергаясь при разгоне и торможении, не доверяешь собственным ногам, иногда, не рассчитав скорость на старте, въезжаешь в зад тем, кто катится впереди, и так, пока не научишься чувствовать автомобиль. Или, как я сегодня, не врежешься в стену, снеся все, что попалось на пути.

— Кэт, что не так в аббатстве? Что происходит?

— Тебе надо просто… — Она смотрит мне за плечо. — Бэрронс.

— Катарина.

Я чувствую за спиной его энергию, сексуальную, электризующую. Каждая клеточка моего тела оживает, когда он рядом. Бэрронс движется мимо нас, на крытое крыльцо магазина, и я вздрагиваю от желания. Моя потребность в сексе, похоже, напрямую связана с эмоциями, которые я подавляю, а сегодня я подавляю огромное их количество. Когда я впервые приехала в Дублин, я говорила, изучала, испытывала все, расплескивая вокруг свои чувства, радужные, как цвета моего гардероба. Теперь я ношу черное и не выказываю почти никаких эмоций.