📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаАртемий Волынский - Игорь Курукин

Артемий Волынский - Игорь Курукин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 81
Перейти на страницу:

Сенаторы были недовольны нарушением императорской воли, но губернатор оправдывал свои действия тем, что поставил Церен-Дондука лишь временно, до назначения нового хана, давая возможность Сенату и Коллегии иностранных дел оценить лояльность наместника либо подобрать новую кандидатуру на ханский престол. В итоге в феврале 1725 года Петербург утвердил Церен-Дондука в должности наместника. В данном случае Волынский, нарушая букву инструкции, сохранял ее дух, направленный на постепенное ограничение полномочий калмыцкого правителя. В то же время, избрав Церен-Дондука, он последовательно стремился создать «баланс» в лице честолюбивого и обиженного старшими родственниками Дасанга.

Опытный администратор, Артемий Петрович был осторожен и не стремился принуждением обращать в христианство калмыцкую знать под угрозой лишения ее «улусов»: «Хотя буду трудиться и склонять его, но если он (Дасанг. — И. К.) не захочет, то никакими мерами нельзя его улусов удержать». Петр, признав правоту губернатора, приказал «к крещению же склонять… ласкою, а не принуждением».

На праздничных пирах калмыцкие «владельцы» и их свита сидели с губернатором за одним столом, где подавались жареные бараны и «в чашках вареное мясо и бадьи с вином и медом», но мириться не спешили. Волынский настоял на возвращении Дасангу части захваченных у него кибиток, но последний вместе с братом Нитар-Доржи стал силой захватывать у родственников свое имущество и людей «во отмщение прежней их обиды». Петр Тайшин видел будущим ханом себя и грозил «разорить» родственников, потому что «по крещении его дан ему такой императорский указ, чтоб изо всех волжских городов и с Дону войсками, сколько когда он потребует, чинить ему, Тайшину, вспоможение». После такого заявления братья дружно напали на императорского крестника, и несостоявшийся претендент, бросив присланную из Петербурга походную церковь, бежал в Царицын под защиту губернатора. Теперь Волынский уже опасался амбиций Дасанга и докладывал в Коллегию иностранных дел, что старший внук покойного Аюки «таким миром, который бы на обе стороны был без обиды, никогда доволен не будет и что больше стало в руках ево силы, то он горазда хуже и спесивее стал быть».

Артемий Петрович вновь вынужден был отправиться в степь — воинственный Нитар-Доржи захватил посланного к нему чиновника Василия Бакунина, «бил его палками, метался на него с кинжалом и, выведя его из кибитки, хотел его из ружья застрелить». Внук Аюки даже грозился захватить в плен самого Волынского за то, что он не дает «воровать» вольным калмыкам — ведь «то их лутчая забава и пожиток, и что уже они в том воспитаны». Располагая лишь конвоем в 60 драгун, губернатор двинулся вверх по Волге на лодках; в них и ночевали, не рискуя оставаться на берегу, и лишь изредка ехали посуху, с заряженными ружьями. В укрепленной слободе Дубовке в 50 верстах от Царицына Волынский остановился и вызвал на помощь донских и украинских казаков из следовавшего на Кавказ корпуса. Бой у слободы закончился разгромом мятежного нойона: «…калмык его побито около ста человек да живых поймано 61 человек, а сам Нитар-Доржи ушел в улусы Дасанговы».

Волынский послал Церен-Дондуку приказ отдать Дасанга под суд, но старался не уничтожить одного из претендентов на трон, а «искать ту сторону, удержать в которой наивящая польза ко интересам российским будет». В это время он получил указ (от 26 июля 1725 года) о своем назначении губернатором в Казань, но до самого отъезда продолжал заниматься калмыцкими усобицами. Он написал Дасангу, чтобы тот поймал брата и передал губернатору для «содержания под честным арестом з довольною пищею» до полного его раскаяния. Однако 2 августа пришло известие, что Нитар-Доржи «намерен бежать на Кубань и для того готовит лошадей и сушит мясо, и днем бывает у себя в доме, а на ночь выезжает в пустые поля, опасаясь поимки».

Тогда Волынский решил использовать иные средства. 23 августа у него состоялся разговор с главным советником Дасанга, зайсангом (главой рода) Билюткой, который предлагал поймать Нитар-Доржи, «или убить или окормить», то есть отравить. Губернатор ответил: «…ежели его, Нитара, поймают жива, обещает ему, Билютке, дать пятьсот рублев, а ежели убьет, то триста рублев». Дело закончилось тем, что верные Дасангу люди «удавили» Нитар-Доржи тетивой от лука и отправили его тело Волынскому, а сам Дасанг явился с раскаянием и перешел со своим улусом под защиту русских войск за Дон. В послании императрице Екатерине Артемий Петрович отдал должное своему противнику: «Отважной зело человек был, которого единогласно все калмыки первым у себя воином почитали».

Разделение калмыцких улусов на два лагеря устраивало губернатора, поскольку ослабляло власть наместника. «Изволил запотребно рассуждать, — доносил он в Коллегию иностранных дел 9 февраля 1726 года, — чтоб калмыцкий народ разделен был надвое, так же и ханская власть чтоб была не в одних ханских руках». Однако при таком раскладе в орде неизбежной оказалась борьба различных группировок, которая продолжалась еще несколько лет.

Глава вторая. ПУТЬ НАВЕРХ

Это природа чисто русская, это русский барин, русский вельможа старых времен!

В.Г. Белинский
От Казани до Петербурга и обратно

В ночь с 27 на 28 января 1725 года скончался Петр I — правитель, выдвинувший Артемия Петровича на государственное поприще. После ожесточенных споров во дворце победила «партия» Меншикова и Толстого. Они со своими приверженцами сумели сорвать достигнутую было договоренность о том, что наследником станет законный в глазах большинства населения императорский внук, сын царевича Алексея, при регентше-царице Екатерине и под контролем высшего государственного органа — Сената.

Петр Андреевич Толстой доказывал необходимость сохранения в империи самодержавия Екатерины, поскольку «все требуемые качества соединены в императрице: она приобрела искусство царствовать от своего супруга, который поверял ей самые важные тайны; она неоспоримо доказала свое героическое мужество, свое великодушие и свою любовь к народу». Его противники (президент Юстиц-коллегии П.М. Апраксин, сенаторы Д.М. Голицын и И.А. Мусин-Пушкин, фельдмаршал и президент Военной коллегии Н.И. Репнин, дипломат В.Л. Долгоруков, канцлер Г.И. Головкин) отстаивали преимущество законных учреждений и традиций над «силой персон», тогда как для Толстого и Меншикова личность самодержца явно была выше любого закона.

А что же Екатерина? Оказавшись в центре борьбы за власть, она без колебаний встала на сторону старых и близких друзей. Пришлось выйти из образа убитой горем вдовы, которую с трудом оторвали от тела мужа: в критический момент царица раздавала офицерам монеты и обещала гвардии выплатить жалованье из собственных средств. Для них были «приготовлены векселя, драгоценные вещи и деньги»; в итоге воцарение обошлось императрице в относительно небольшую сумму — примерно 30 тысяч рублей.

Новая политическая сила, петровская гвардия, решила спор о престолонаследии. Ее подполковник Бутурлин и майор Ушаков провозгласили право Екатерины на власть без всякой риторики: «Гвардия желает видеть на престоле Екатерину и… она готова убить каждого, не одобряющего это решение». Сделать выбор для них, как и для многих других гвардейских «выдвиженцев», было нетрудно — для них, скорее всего, даже проблемы выбора не существовало, преимущество «полковницы» было очевидно. Судьба трона решалась еще при жизни императора, умиравшего в центральном зале на втором этаже своего Зимнего дворца. У него еще было время, чтобы объявить свою волю, — но уже не было возможности. Меншиков и его сторонники изолировали Петра, и никакое его распоряжение в ущерб Екатерине не могло иметь успеха.

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 81
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?