Жена, любовница, подруга... - Галина Врублевская

Однажды, когда Степан мылся под душем, а Лариса по привычке шарила в его карманах, она обнаружила в его портмоне свидетельство о браке. Лжец! Обманщик! Прикидывался простодушным, неухоженным разведенцем. Сочинял легенды о коварстве бывшей жены, якобы его бросившей. Лариса была в такой ярости, что даже не обратила внимания на ворох бумаг, подготовленных Степаном для развода. Она зарыдала: ну почему жизнь с завидным постоянством сталкивает ее с женатыми мужчинами?!

А вскоре на пороге ванной показался Степан. Он блаженно улыбался, вытирая глянцевую макушку полотенцем. Ревнивая хозяйка накинулась на него с обвинениями и тычками. Степан уронил полотенце и плотнее запахнул на себе халат – добротная вещь осталась в доме от прежнего любовника Ларисы. Но подруга колотила его остренькими кулачками, обвиняя в обмане. Степан поначалу оправдывался, говорил, что скрыл свое положение, чтобы ее не расстраивать. Жаловался на бюрократические препоны при разводе, просил подождать. Но, видя, что Лариса не унимается, сам закричал, что она не имела права шарить по его карманам. Слово цеплялось за слово, скандал разгорался все сильнее. Но постепенно бушевавшие страсти изменили направленность и любовники оказались в постели – там и свершилось примирение.

Но Лариса не забыла случившегося и с того дня стала еще больше отдаляться от недавнего кандидата в мужья. Теперь каждая мелочь в поведении Степана нервировала ее, выводила из себя. А вскоре на фоне подавленного настроения у нее на работе появился и объект для сравнения.

Тим Носик – студент, подрабатывающий в фирме «Календари» курьером, – заканчивал институт и потому был переведен начальством на новую должность: из посыльного он превратился в перспективного менеджера по связям с общественностью. Прежде Лариса, опытный корректор, не выказывала Тиму предпочтений, держала дистанцию. Развязный парень с длинными волосами, увязанными в хвост, в косухе с металлическими заклепками, казался ей слишком юным и беспечным – просто байкер, гоняющий на мотоцикле, и больше ничего. Но теперь, когда он превратился в менеджера и стал изредка появляться в костюме, она изменила линию поведения: шутила с молодым специалистом, бросала на него откровенные взгляды. Хотя Лариса знала, что служебный роман – вещь опасная, ей нравилось ходить по краю пропасти. В конце концов – половина жизни проходит на службе. И что из того, что в ее доме живет Степан, – восемь дневных часов, светлых и прекрасных, пропадают зря.

Иногда новоиспеченный менеджер обращался к Ларисе за справкой – корректором она была классным. Тим присаживался к ее столу с текстом, но вскоре забывал, зачем пришел. Лариса приветливо улыбалась, сверкая рядом мелких зубов, или невзначай касалась его руки, разъясняя орфографическую ошибку. А порой вдруг приподымалась со своего кресла, расправляя юбку так, что сверкали упругие бедра, обтянутые паутинкой колготок. Тим, и сам любитель эпатировать публику, перед этой женщиной пасовал. Его окатывал румянец и не только… Возникало примитивное желание, заметное даже со стороны.

В майские праздники фирма «Календари» отмечала свое десятилетие. Руководство сняло несколько домиков на одной из турбаз Карельского перешейка. Сотрудники приехали на автобусе в середине дня. И хотя по ночам еще держались заморозки, за городом ощущалось дыхание весны. На влажных проталинах серебрились подснежники, слышался посвист птиц, порхающих по еще голым веткам. И люди, выехавшие на природу, заражались этим настроением и тоже чуть ли не чирикали.

Мужчины возились с углями для шашлыков, а женщины расставляли на широком пне одноразовые стаканчики, без конца пересчитывая гостей. Пряный запах жаренного на костре мяса закручивал кишки проголодавшегося народа. Сослуживцы усаживались вокруг мангала на длинные, узкие скамейки, сколоченные прямоугольником. Пошли веселые тосты во славу руководителей и сотрудников, работающих со дня основания. Оделили дифирамбами и Ларису, лучшего корректора фирмы.

А Тим проявил себя с неожиданной стороны. Оказалось, он умеет исполнить на гитаре несколько аккордов и экспромтом сочиняет куплеты – выросший в семье писателя и музыкантши, он обладал воображением. Ларисе показалось, что слова, найденные Тимом для нее, отличались особенным смыслом. В посвященном ей четверостишии он называл корректора «ларчиком с золотом букв».

У костра засиделись допоздна, лишь к ночи тесный кружок сотрудников начал редеть. То одна, то другая пара, поднявшись со скамьи, оставляла общество. Лариса поймала взгляд Тима и тоже повела глазами в сторону леса.

Дорожки, петляющие между домиками турбазы, уже слегка подсохли, но фонари на территории не включались, поскольку сезон официально еще не начался. И Ларису устраивала эта темнота: она скрывала ее лицо – не слишком юное и не слишком гладкое. Тим держал ее ладонь в своей руке, а руки у нее были ухоженны и нежны. Занимаясь хозяйственными делами, Лариса всегда надевала резиновые перчатки.

Луна роняла тусклый свет на асфальтированные дорожки, так что гуляющие избежали участи невзначай провалиться в весеннее болотце, подступающее к аллее с обеих сторон. Обустроенная часть лесопарка закончилась, дальше к озеру можно было пройти только зыбкой тропинкой. Близость воды угадывалась по сырому, пронизывающему воздуху, проникающему под куртки.

– Замерзла? – участливо спросил Тим, крепче прижимая Ларису к себе.

– Ага!

– А у меня припасено кое-что! – Тим вынул из внутреннего кармана куртки початую бутылку водки. – Вот! Умыкнул с общего стола. На, хлебни.

Они, по очереди делая глотки, прикончили скромный трофей Тима. Внутри потеплело. Теперь шли почти на ощупь, перепрыгивая по корням угадываемые лужи. Тим протягивал Ларисе руки, помогая одолевать небольшие рвы. Она, перепрыгнув, прижималась к нему:

– Тимоша! Рыцарь ты мой! Как мне хорошо с тобой!

– Приказывай, моя Дульцинея! – подхватывал начитанный Тим.

Ему не требовалось много времени, чтобы «завестись». Как и на мотоцикле, он мог рвануть с места в карьер. В любовных приключениях Тим был тоже не промах, можно сказать, он тяготел к девушкам старше себя. Почти все они были из окружения его сестры Ники. Он пытался и Нику склонить к близости, убеждал ее, что они – «сводные», что у них нет ни капли общей крови, но она только смеялась в ответ. Так что именно сестра оставалась для него истинной, недоступной «Дульцинеей». Но Лариса ему тоже нравилась.

Тропинка заканчивалась на небольшом песчаном пляже. Здесь же, у озера, темнела шестиугольная беседка. Вошли внутрь. Дощатый пол был почти чист, но стекла между вертикальными рейками в большинстве своем были выбиты, и ветер гулял по бесприютному пространству. Тим скинул куртку и почти толкнул на нее Ларису. Они упали одновременно, а вскоре их пылающие от любовного жара тела уже не замечали холода.

Лариса на этот раз особенно постаралась, понимая, что этот случай решает все. Останется ли Тим с ней, женщиной много старше его, или посчитает случившееся досадным эпизодом. Она ласкала своего юного друга в ущерб собственным радостям. Тиму казалось, что он летит в мотоцикле над пропастью, – сладкий восторг пронизывал каждую клеточку его тела! Лишь в завершение сцены Лариса слегка помогла себе и тоже отхватила несколько безумных мгновений.