Zombie Fallout. Чума на твою семью - Марк Тюфо

– А прутья у решетки какой длины? – продолжил я.

– Восемь футов… О, понял, к чему ты клонишь, – сказал Алекс, и лицо его просияло от счастья и надежды.

– О чем вы? – спросил Би-Эм. – Я не понимаю.

– Не волнуйся, здоровяк. Без тебя мы не справимся. Если, конечно, вообще найдем инструменты, – ответил я.

Би-Эм не стал больше задавать вопросов, но нахмурился. Пару минут спустя вернулся Алекс.

– Друг, я нашел только пару разводных плоскогубцев под раковиной.

– Черт, не на то я надеялся, но тоже сойдет. Ключей точно никаких нет? – на всякий случай уточнил я.

– Да, Майк, я просто решил над тобой пошутить.

– Видишь, ты уже начал понимать сарказм!

– Куда уж мне…

Отсутствие подходящих инструментов несколько охладило наш пыл, но не заставило отказаться от своей идеи. Работа была медленной и очень тяжелой, но через полтора часа мы сумели снять две решетки. Само собой, последний болт чуть не сорвал всю нашу затею: он оказался крепким орешком, и в попытках его открутить мы превратили шестигранник в гладкий цилиндр. Лишь сильная хватка Би-Эм помогла нам справиться с задачей – в итоге он не выкрутил болт, а расколол его надвое, но это было не важно. Главное, мы достигли цели.

– Так, теперь помогите мне установить эти штуки, – сказал я, обращаясь ко всем. Би-Эм в одиночку схватил одну из решеток. Тревис, Брендон и Алекс подняли другую. – Би-Эм, помощь нужна? Давай ее сюда. Нужно соединить две секции, чтобы они образовали букву А…

Би-Эм напрягся, жилы у него на шее вздулись, как толстые веревки. Он один потащил тяжеленную решетку на указанное место.

– Черт, Би-Эм, что ты тягаешь? Тачки?

Пол содрогнулся, когда он опустил решетку. Я взял пару наручников, подвинул к решетке стол, чтобы достать до верха, и скрепил две секции, отступив от края примерно на фут. Внизу я сцепил их парой штурмовых поясов, чтобы они не расходились в стороны, как юбка у чирлидерши. Алекс предложил скотчем примотать к основанию получившейся клетки полицейские дубинки, которые теоретически должны были спасти ее от падения при неизбежной атаке.

– И что ты хочешь с этим сделать, Тальбот? – спросил Би-Эм.

Он знал ответ. По-моему, ему просто хотелось, чтобы кто-то произнес его вслух.

– Бывал в аквариуме? – поинтересовался я.

– А что, похоже, что бывал?

Как ответить на этот вопрос, я не знал. Выбрать правильный ответ было нереально, а мне вовсе не хотелось испытать на себе какой-нибудь прием из кунг-фу в исполнении Би-Эм. Я поступил так, как поступил бы на моем месте любой благоразумный человек… и проигнорировал вопрос.

– В больших аквариумах бывают такие подводные тоннели, где люди могут посмотреть на рыб и акул в естественной среде обитания. Мы сейчас организуем такой же тоннель для зомби.

– А в конце будет сувенирный магазин? – спросил Брендон.

Все расхохотались.

– Неплохо, Брендон, – в конце концов заметил я, когда смех утих, и вытер слезы. МУЖСКОЙ ПРИНЦИП: пустить слезу при свидетелях вполне допустимо, если она вызвана особенно громким смехом или победой любимой команды на соревнованиях, например победой «Ред Сокс» на Мировой серии 2004 года.

– Пап, – сказал Тревис, указывая на окна. – Думаешь, они знают, что происходит?

Нельзя сказать, чтобы зомби стояли спокойно: они все еще без толку махали руками, пытаясь ухватить любого, кто по глупости окажется слишком близко, и издавали негромкие, тонкие стоны, которые, пожалуй, свели бы меня с ума задолго до смерти от холода. И все же их руки двигались уже не так активно, а стоны стали существенно тише. А взгляды у многих даже казались задумчивыми, как будто зомби пытались осмыслить развитие событий.

– Давайте-ка немного проредим это стадо и дадим им другую пищу для размышлений, – сказал я. Запасного плана на случай провала у нас не было.

– Майк, патронов у нас, прямо скажем, кот наплакал, – заметил Брендон.

Впрочем, я и сам это знал. Накануне вечером я долго думал, сколько боеприпасов прихватить с собой, и сильно недооценил наши потребности.

– Нам не нужен шквал огня. Хватит и того, чтобы они вспомнили, что мы здесь главные. И внимательнее с решеткой – лучше обойтись без рикошета, – объяснил я.

Тревис, Би-Эм и Брендон выстроились в линию, взяв оружие наперевес. Все остальные отступили как можно дальше.

– Эй, Трев, пожалуй, тебе тоже лучше посторониться. Дробь разлетится в разные стороны и отскочит от прутьев.

Это лишь отчасти объясняло мое желание убрать сына с линии огня. Вторая, более важная причина заключалась в том, что он слишком уж хотел убивать. Я за него боялся. Жажда крови может сыграть злую шутку даже с самыми сильными мужчинами, а мой сын был еще слишком юн для того, чтобы ей противостоять. В Ираке я навидался такого сполна: стоило жажде крови поселиться внутри тебя, и уже ничто было не в состоянии от нее избавить. Целые отряды отправлялись в деревушки, затерянные в горах, и вырезали там всех и каждого: мужчин, женщин, детей, коз – все едино. Им было просто необходимо проливать кровь и всюду сеять смерть. Высшее командование, как правило, скрывало такие инциденты, обычно организуя ракетные удары по селениям ради уничтожения всех улик.

– Не боись, пап, я зарядил его обычными патронами, – с улыбкой ответил Тревис.

– Вот дерьмо, – буркнул я.

Какой смысл выживать, если приходится так пачкать свои души? Может, я и не святой, но я все же опасаюсь того, что скажет Бог, когда я предстану перед вратами рая, держа в руках жалкие обрывки своей истерзанной души.

«Что ж, Майкл Тальбот, что такого ты сделал в своей жизни, чтобы заслужить вход в святейшее из святилищ?» – спросит меня Бог, или святой Петр, или Будда.

«Я выжил», – скромно отвечу я.

Да с таким же успехом можно заорать: «Синий! Нет, нет, желтый!!!» – и улететь в бездну (чтобы понять эту шутку, нужно быть фанатом фильма «Монти Пайтон и Священный Грааль»[20]. Если же вы прожили жизнь, не посмотрев одну из величайших комедий, снятых человеком, фиг вы сейчас найдете работающий DVD-плеер, уж извините).

Скудный завтрак и так не слишком ладно улегся у меня в желудке, и усугублять ситуацию мне не хотелось. Я снова зашел в камеру, где находились Николь и Трейси. Джастин лежал спиной к окнам и притворялся спящим, но сомневаюсь, что хоть кто-то действительно мог спать среди всего этого шума. Томми сидел в углу, держа в руках нераспечатанную пачку «Поп-Тартс». То, что он так и не открыл ее, гораздо красноречивее говорило мне о том, что он ужасно расстроен, чем горестное выражение на его лице. Я хотел было спросить у него, в чем дело, но тут раздался первый залп. Как и все остальные, я прикрыл уши руками. Через минуту стрельба прекратилась. Еще через пятнадцать рассеялся удушливый дым.