За полчаса до любви - Валерий Столыпин

ласково прочертил пальцем линию от ямочки на шее к расщелине между ног.

Месяц или около того влюблённые не могли надышаться друг с другом, наговориться. Постель была насквозь пропитана запахом страсти и соком экстаза. Любовь обмотала Сильвию коконом, внутри которого она была непомерно, ликующе  счастлива.

Женщина считала себя избранницей благосклонной судьбы. Она испытывала настолько сильные эмоции, что доверилась Леониду целиком и полностью. На такое счастье, такую всеобъемлющую страсть она не могла даже рассчитывать.

Романтические мечты Сильвии простирались от текущей секунды до последнего вздоха, даже дальше, но случилось непредвиденное обстоятельство: милый пропал, исчез без следа, растворился. Видно опять поманили его неисследованные просторы вселенной.

А любовь, точнее её благодатное семя, проросла неожиданной беременностью.

Увы, Леонид так и не объявился, так и не узнал, что стал счастливым отцом.

Несколько лет, пока маленькая Ася росла, Сильвия могла уверенно и стойко противостоять одиночеству, хотя неугомонная природа требовала и требовала любви. Ведь она помнила, помнила каждое мгновенье медового месяца.

Ненасытная память вновь и вновь, едва ли не каждую ночь пробуждала безудержную страсть, наполняя сны и мысли желанием, держать которое в себе не было сил.

Чувственность то и дело взрывалась приступами порочных видений, пьянящих пронзительными, осязаемыми воспоминаниями, но рядом никого, совсем никого кроме крошечной доченьки не было.

При взгляде на приглянувшихся мужчин Сильвию накрывало с головой желанием. Она грезила наяву, представляя, как называют её девочкой, как решительно расстёгивают ворот блузки, как дотрагиваются до возбуждённой груди…

Навязчивые видения случались всё чаще, подчиняли мысли, насиловали физиологию и психику. Иногда Сильвии казалось, что  она готова отдаться первому встречному, лишь бы поманил, лишь бы был нежен и ласков, а там – будь, что будет.

Одиночество. Странное, знаете ли, состояние, когда рядом дочь, подруги, увлекательная  работа, а ты психуешь, срывая злость на микроволновке, которая подаёт сигнал готовности, потому что хочешь слышать живой голос того, кому можно открыться, отдаться без остатка, кто понимает без слов.

В тот день Сильвия чувствовала себя особенно разбитой, потому, что ночью приснилось, что вернулся Леонид, что она его простила. События развивались спонтанно,  стремительно.

Примирение было божественно сладким, настолько энергичным и чувственным, что волны наслаждения накрывали её до того момента как она почувствовала, что конвульсии и эйфория  в настоящую минуту – реальность, всё остальное – мираж.

Разочарование болезненно ранило, рвало нежные струны исстрадавшейся души. Если бы не дочка, Сильвия вполне могла совершить над собой насилие. Спасибо крошечному человечку, что не дал случиться истерике.

С Асей на руках она торопливо перебегала дорогу, поскольку на пешеходном переходе светофор был очень длинным, а сил ждать не было.

Как назло в самое неподходящее время подломился каблук.

Реакция мужчины шедшего рядом была мгновенной. Он оказался настолько силён и быстр, что подхватил на руки маму с дочкой и опустил лишь в безопасной зоне.

– Сорри, – улыбаясь, произнёс он, – я вас не ушиб? У меня такое чувство, что мы знакомы, причём давно. Вам так не кажется? Впрочем, о чём это я… разве до того вам… да, искалеченный каблук – это серьёзно. Где, простите за дерзость, вы обитаете… если не секрет?

– Почти рядом.

– В таком случае… позвольте вашу ножку. Нет, не ту, левую. Меня зовут Леонид. Леонид Прокопьевич.

Мужчина опустился на колено, снял уцелевшую туфельку и решительно отломил каблук.

– Не расстраивайтесь. Дело житейское. Беру на себя ответственность за аварийную ситуацию. Новые туфельки с меня.

Сильвия смотрела на него, как кролик на удава, впав в ступор. Леонид подхватил на руки Асю, взял её под руку и заставил идти. Нет, он не применял насилия, приказы приходили непосредственно в мозг и немедленно исполнялись без единого слова.

Мужчина, молча, довёл спутниц до дома, взял у растерянной, загипнотизированной Сильвии сумочку, отыскал в ней ключи, открыл дверь подъезда, завёл в лифт, глазами спросил этаж, нажал нужную кнопку.

Происходило всё как-то странно, в замедленном темпе.

Сильвия не могла думать, соображать. Что-то шло не по правилам, не так. Мистика какая-то, не иначе. Мужчина как две капли воды был похож на того Леонида, отца Аси.

Леонид открыл входную дверь, усадил Сильвию на банкетку, раздел девочку, снял искалеченные туфельки с хозяйки, не отрывая взгляд от её ошалевшего взгляда, расстегнул пальто, аккуратно повесил его на плечики, под ручку довёл до кресла…

Состояние транса продолжалось до тех пор, пока Леонид не подвинул журнальный столик на который поставил поднос с бутербродами, дымящимся чайником, чашками и сахарницей.

– Отомрите, фея. Нам пора познакомиться. Меня, как я уже сообщал, зовут Леонид, а вас?

– Си, – пропищала еле слышно она, – львия. Сильвия Степановна Ступина.

Леонид легко ориентировался в пространстве квартиры, запросто находил нужные в данный момент времени предметы, хозяйничал как у себя дома, успевая рассказывать о приключениях и злоключениях, число которых было неисчислимо.

Сильвия погрузилась в его повествование, чувствуя дежавю. Она почти не слушала, знала, что мужчина расскажет дальше, что и как сделает через минуту.

– Сейчас Лёня уложит спать Асю, – странно смущаясь, подумала она, сядет рядом, возьмёт  за руки, заглянет в глаза. Что со мной происходит, что? Всё это уже было.

Сильвия что-то вспомнила, вздрогнула, посмотрела на блузку, очень похожую на ту, залилась краской, чувствуя, как кровь приливает к груди. Она физически ощущала прикосновение Леонида, только запуталась, которого из них.

Дальнейшие события показались сказкой. Всё происходило совсем не так как тогда, гораздо сладостнее и желаннее.

Сильвия не была религиозна, но молилась, боясь обнаружить, что это всего лишь сон.

Голова кружилась от незнакомых, оттого ещё более сладостных эмоций в состоянии мистического транса.

Леонид посмотрел в её влажные глаза и всё понял. Возможно, он знал изначально, ещё тогда, когда совершил спасительный прыжок на пешеходном перекрёстке, что это его судьба.

Мужчина не стал терять времени на прелюдию, на завоевание доверия, признание в любви, просто отнёс на расстеленную заранее постель и взял. Но как!

Оказалось, что живут они по соседству, что Леонид разведён, что инициатором банкротства семейного счастья была супруга, не пожелавшая в одну из длительных плаваний дожидаться его возвращения, что у него тоже есть дочь, которой одиннадцать лет.

Он не сказал про жену ни одного нелестного слова, – за что мне её осуждать, меня не было дома по году и